– И сколько же ты выпила? – насупилась Софи.
– Не парься, мам, – ответил за меня Касс. – Все под контролем.
Софи все так же хмуро отказалась от чая и махнула мне на кресло напротив. Касс ушел на кухню, я села. Мне было неловко. Не хотелось, чтобы мама Касса подумала обо мне плохо и выставила меня из дома.
– Так что там была за вечеринка? – спросила она.
Я вспомнила коктейли, шарики, рухнувший стол. Но если признаться, как все было на самом деле, Софи решит, что я устроила скандал, поэтому я рассказала о людях, о музыке и о том, как надеялась, что Касс все же появится.
– Я с удовольствием потанцевала, – болтала я. – Сама не ожидала, обычно я терпеть не могу танцевать. Еще мне понравилось, что там не было никого из знакомых. Ну, кроме Касса и Керис.
– А где Керис?
Я моргнула.
– Она ушла одна.
Софи опять нахмурилась. Мы и думать забыли о Керис, и она это поняла.
– А ты решила вырваться из дома, несмотря на запрет?
У меня защипало глаза; я вытерла слезы.
– Я думала, если я на время свалю из дома, всем только лучше будет.
– А что, дома проблемы? – холодно, точно на допросе, уточнила Софи. Наверное, специально дожидалась, пока Касс уйдет на кухню, чтобы меня расспросить.
– Мы с Джоном не в лучших отношениях. Он хочет, чтобы я была милой и послушной, а у меня не получается.
Софи кивнула.
– Я, конечно, очень стараюсь, тем более теперь, когда они решили пожениться. Глядишь, и получится, – если не буду путаться у предков под ногами и не загремлю в психушку.
– В какую еще психушку? – изумилась Софи.
Я смущенно уставилась на нее. Зря Касс оставил нас одних. У меня язык без костей. Того и гляди, ляпну, что влюблена в ее сына. Или признаюсь, что планирую сегодня залезть к нему в постель.
Стоило мне подумать о Кассе, как он тут же и появился. Принес чай, литр воды и хлеб с маслом.
– Вода твоя, Лекс, – сказал он. – И половина бутербродов. – Он протянул мне две таблетки парацетамола и заставил выпить стакан воды.
Я с ослепительной улыбкой вернула ему пустой стакан.
– Ешь, – велел он. – Потом выпей еще стакан воды – и в кровать.
Я улыбалась. Комната качалась у меня перед глазами, но я все равно улыбалась. Даже не верилось, что я в квартире, где живет мама Касса, где вырос он сам, и Касс заботится обо мне. Как во сне. Если Джон узнает, наверняка психанет.
– Хорошо у вас, – сказала я.
Они молча смотрели на меня. Я все улыбалась.
– Ешь, – повторил Касс.
– Ишь, раскомандовался.
Он закатил глаза.
– Жуй давай.
Я показала ему язык, чтобы Софи поняла: мы с ее сыном друзья, и я могу себе это позволить. Мне хотелось, чтобы он рассмеялся так же легко, как наедине со мной. Хотелось усесться рядом с ним, прижаться ногой к его ноге. Но Касс плюхнулся на диван рядом с матерью и спросил, как прошел ее вечер.
Софи ответила, что никак, посмотрела передачу по телеку, потом созвонилась по скайпу с подружкой из Штатов, а Касс спросил: «Когда ты уже соберешься и слетаешь к ней в гости?» На что Софи ответила: «Раз так, тогда куплю себе билет из тех денег, что ты занял на учебу».
Потом она спросила, как прошла вечеринка. Касс отвечал скупо: наверное, не хотел, чтобы у меня были проблемы.
Я ела медленно, стараясь растянуть удовольствие: до того было приятно с ними сидеть. Будь Касс моим парнем, я бы всю жизнь вот так на них смотрела.
Когда я допила второй стакан воды, Софи сказала: «Пойду поменяю постельное белье в комнате Касса, постелю ему на диване, и будем ложиться».
– Давайте я лягу на диване, – предложила я.
Софи покачала головой.
– Ты наша гостья. Так что тебя положим на кровати.
– Тогда хоть белье не меняйте.
– Не выдумывай, – возразила Софи. – Я его не меняла с тех пор, как Касс приезжал на каникулы.
Ее послушать, так Касс грязнуля несусветный. Она и не догадывалась, что я буду рада вдыхать его запах.
Софи направилась прочь из комнаты, а мне так хотелось поболтать с ней еще чуть-чуть, вдруг мы опять шесть лет не увидимся, но я не знала, что сказать.
Мне повезло: Касс ушел на кухню мыть чашки. Софи была в спальне: готовила нам постельное белье. Я молча выскользнула из гостиной и направилась к ней. Большая комната, гардероб с зеркалом, широкая кровать, оранжевые занавески.
– Можно?
– Заходи. Все в порядке?
– У вас не найдется тампона? – Ничего другого я не придумала.
Софи отодвинула зеркальную дверь гардероба, достала коробочку с тампонами.
– На. Бери сколько нужно. – Она закрыла дверь гардероба и явно ждала, что теперь-то я уйду.
Но я стояла на пороге, так что выйти мимо меня Софи не могла. Касс по-прежнему возился на кухне.
– Я хотела вам сказать, – начала я, – что Джон с нами не очень-то счастлив. В придачу к новой жизни он получил меня с моим ужасным характером.
– Понятно, – ответила Софи.
– Я тут на днях разбила окно стулом.
Она вежливо кивнула, но отвечать явно не собиралась.
– Может, вы мне посоветуете, как справляться со злостью? Я подумала, вы наверняка знаете.
Пауза. Вдох. Выдох.
– Почему ты решила, что я это знаю? – наконец спросила Софи.
Я впилась в нее взглядом. Комната качнулась, словно я ступила на борт лодки.
– Касс рассказывал, что вы раньше тоже швырялись всяким таким.
И тут она впервые улыбнулась. Печально, смущенно, но все-таки лицо ее просветлело.
– Ты хорошая девочка, – сказала Софи, – но все-таки тебе пора спать.
– Я не хотела вас обидеть!
– Я знаю. – Она подошла, обняла меня за плечи и увела из комнаты. Я хотела спросить, грозил ли Джон тоже отвести ее к врачу, но не успела: Софи отправила меня в ванную, а когда я вышла, меня уже поджидал Касс.
– Что ты сказала маме?
– Ничего. А что?
– Ничего. Она пошла спать. Просила пожелать тебе спокойной ночи.
Он отвел меня в свою комнату. Я села на кровать и ждала, пока Касс мне скажет, что будет дальше. Может, он и не пойдет спать на диван. Может, он сейчас закроет дверь и ляжет рядом со мной.
Но Касс стоял на пороге и разглядывал меня.
Я смотрела на него. Сердце ныло. Снова хотелось плакать, и я не понимала, почему.
– Спокойной ночи, Лекс.
– Ты какой-то странный.
Он пожал плечами.
– Странная ситуация.
– Жалеешь, что привел меня домой?
– Нет.
– Кто тебе там пишет?
Он посмотрел на телефон.
– Это с тобой не связано.
– Керис?
Касс убрал телефон.
– Ложись спать.
Я протянула к нему руку.
– Как думаешь, меня теперь навсегда запрут дома?
– Почему? Они же думают, что ты у подруги. Ничего тебе не будет.
– А ты им не расскажешь?
Касс притворился, будто застегивает рот на молнию, подошел и уселся рядом со мной. Знакомый запах, но что-то все же изменилось. Кажется, у него новое средство после бритья.
– Я сегодня целовалась с парнем.
– Да уж заметил. Он тебе нравится?
– Он просто захотел меня поцеловать.
– Ты не обязана целоваться со всеми, кто хочет.
– В курсе.
– Ты-то сама чего хочешь?
– Мне хотелось попробовать, каково это.
Помолчав, Касс спросил:
– Это был твой первый поцелуй?
И что ему отвечать? Скажу правду, и он решит, что не такая уж я и крутая. При этом мне хотелось, чтобы он знал: я берегу себя для него, жду его одного, а тот парень с вечеринки ничего для меня не значит. Я обернулась к Кассу, чтобы все это сказать, и увидела, что он пристально меня рассматривает. Надо же, а я даже не заметила.
Он был так красив и сидел так близко. Мы не сводили друг с друга глаз.
– Мне пора, – наконец произнес Касс, но без особой уверенности, и я погладила его по голове. Вот бы всю ночь так просидеть. Я накручивала на палец его черные мягкие кудри, отливавшие на свету синевой.
– Что ты делаешь? – прошептал Касс, однако не остановил меня.
Я скользнула рукой ниже, погладила его шею, плечи, татуировку. Интересно, ласкал его кто-нибудь еще вот так же? Разве что Керис. Но ее здесь нет. Наверное, это она ему названивает. Я слышала, как вибрирует телефон у Касса в кармане.
– Не бери, – попросила я.
Он перехватил мою руку.
– Лекс, перестань.
Я считала его вдохи и выдохи, не обращая внимания на жужжание телефона. Прижала ладонь к его груди, считала удары сердца.