Дженни Даунхэм - Чудовище

Я написала ей записку: «Вот бы мы с тобой были хлыстохвостыми ящерицами».

Мама погуглила и выяснила, что у этого вида есть только самки.

– Что это тебе в голову взбрело? – удивилась она.

Я и сама не знала.

На это мама ответила, что Джон старается быть мне хорошим отцом. Но я сама все порчу. Мне нужно держать себя в руках. Жизнь – сложная штука, каждый должен нести свой крест.

Касс, мой Касс, придет к нам на ужин. Я ждала его в гостиной на диване, накинув на голову капюшон толстовки, опустив глаза и вообще стараясь не привлекать к себе внимания. Но кто-нибудь то и дело произносил имя Касса, и каждый раз я ловила себя на том, что заливаюсь румянцем, а Джон косился на меня с таким видом, словно хотел сказать: «Оставь моего драгоценного сына в покое, Александра!»

Он спросил, из-за чего я опять дуюсь. Что мне опять не так. Мол, план подготовки, конечно, хорошо, но почему бы мне перед ужином не пойти позаниматься? Мама заварила травяной чай, чтобы мне было легче сосредоточиться. Айрис уселась рядом со мной и принялась расспрашивать о том, как я переночевала у Касса.

– Вы во что-нибудь играли? – допытывалась она. – Или смотрели кино?

Я покачала головой и сильнее натянула капюшон.

– Вы заказали пиццу?

Я демонстративно зевнула.

– Отстань.

– Папа сказал, ты была пьяная. Мама Касса на тебя ругалась? – Айрис ткнула меня остреньким локотком. – Если ты мне не расскажешь, я спрошу у Касса.

– Ты дура, что ли? Он тоже ничего тебе не расскажет, – злобно взвизгнула я, и родители уставились на меня.

– Немедленно извинись перед сестрой, – приказал Джон. – Ты должна относиться к членам семьи с уважением.

Я сделала несколько медленных глубоких вдохов и выдохов.

– Извини, Айрис.

И решила, что лучше буду молчать. На вопросы отвечала уныло и односложно, а если заговаривали о Кассе, прикидывалась глухой. Джон даже разозлился: «Не куксись, Александра, уж не хочешь ли ты, чтобы я включил в договор еще и такое твое поведение?» Айрис меня донимала, а мама просила сделать то одно, то другое, как будто я развеселюсь, если почищу морковку с картошкой. Наконец мне пришла отличная идея – посмотреть французский фильм с субтитрами, дабы пополнить словарный запас, и Джон нехотя разрешил. Я свернулась калачиком на диване, взяла айпад, надела наушники и посмотрела «Ржавчину и кость»: там касатка откусила Марион Котийар ноги. Ее героиня после этого стала личным менеджером своего бойфренда и организовывала бои с его участием.

Наконец пришел Касс. Выглядел он странно: весь какой-то неопрятный, усталый. Махнул нам с порога и плюхнулся на единственное свободное место.

– Ну что, как дела? – И он запустил обе руки в волосы, словно старался разбудить мозги.

– Что с тобой? – Джон впился в него взглядом.

– Ничего. – Касс непринужденно улыбнулся. – Все в порядке.

– Тогда почему ты опоздал? – Джон постучал по циферблату наручных часов. – Мы же договаривались в шесть, а сейчас почти семь. Мы умираем с голоду.

Из кухни вышла мама в фартуке.

– А, ты пришел. Вот и хорошо. Можно накрывать?

– Прошу прощения за опоздание, – сказал Касс. – У мамы была истерика.

Мама застыла в дверях.

– Из-за чего?

– Из-за вчерашнего? – Джон свирепо посмотрел на меня. – Из-за того, что к ней заявилась эта?

– Нет, – Касс бросил на меня мимолетный взгляд, – это здесь ни при чем.

– А из-за чего тогда?

– Какая разница. – Касс пожал плечами.

– Если она распсиховалась из-за того, что мы позвали тебя на ужин, то у нее не все дома, – заметил Джон.

– Смешно, она о тебе то же самое говорит, – ответил Касс.

Мы все уставились на него. Повисло неловкое молчание.

– Что это значит? – наконец спросил Джон.

– Ничего. – В голосе Касса сквозила тревога.

– Надеюсь, ты не примешь сторону матери? Или ты тоже считаешь, что я должен знать поминутно, где эта шляется? – Он указал на меня.

– Я не это имел в виду.

– Касс, помоги мне, пожалуйста. – Мама встала между ним и Джоном.

– Я от него так просто не отстану.

– Да ради бога, – ответила мама, – мне просто нужна помощь, чтобы накрыть на стол.

Джон покачал головой.

– Не ожидал от тебя такого, сын. Я разочарован.

Мама с Кассом ушли на кухню и увели Айрис, чтобы она разложила столовые приборы. Джон буравил меня взглядом.

– Это ты во всем виновата.

Плевать. Касс раньше никогда не отваживался перечить Джону. Вот что делает поцелуй, подумала я.

Ужин прошел нормально. Пили вино, но мне не дали. Касс с Джоном помирились. Я все гадала, заведет ли Джон речь о моем ужасном поведении, заступится ли за меня Касс – мол, не нужен ей никакой психиатр. Но Джон лишь поблагодарил его «за то, что вчера обо всем позаботился» и больше обо мне не упоминал, да и Касс ни о чем таком не заговаривал. Айрис болтала всякую чепуху, мама рассказывала о свадебных планах. Джон говорил о работе, об архитектуре и в кои-то веки казался довольным, так что и все остальные развеселились. Все держались расслабленно, кроме меня. Я не вписывалась в их идеальную картину. Я сидела молча.

Джон откупорил вторую бутылку вина. Я смотрела, как пьет Касс, и вспоминала наш поцелуй. Сейчас казалось, будто мне все приснилось, а не случилось на самом деле. Вот бы Касс подмигнул мне или тайком передал под столом записку: тогда я бы поняла, что все правда, он тоже об этом думает. Но ничего такого не случилось.

На сладкое мама подала сыр, дыню и йогурты. Я ела ореховый йогурт, смотрела, как Джон режет сыр. Лезвие загибалось кверху; на конце его были шипы, точно у оружия. Куски получались тонкие, почти прозрачные, как сухая бумага. Джон аккуратно подцепил ломтик сыра, положил на крекер. Осторожно поднял. Рот его разверзся, точно пещера, показался блестящий язык.

Касс заметил, какими глазами я смотрю на Джона, и налил себе вина.

– Не части, – с набитым ртом произнес Джон. – Между прочим, вино очень хорошее.

– Слишком хорошее для меня?

Джон рассмеялся.

– Слишком хорошее для того, кто любит дешевое пиво. Не оставляй мне осадок.

– У хорошего вина не бывает осадка, – засмеялся в ответ Касс.

– А вот тут ты ошибаешься. Качественные вина не фильтруют. – Джон отобрал у Касса бутылку, налил себе полный бокал, вытер рот салфеткой. – Так-то, сынок, старик-отец кое в чем разбирается! Ну что, завтра обратно в универ? Будешь готовиться к сессии? Больше никаких внезапных визитов домой, как мы и договаривались?

Касс кивнул, а я окаменела. Значит, они обо мне уже говорили. И Касс меня не защитил, а просто согласился держаться от меня подальше.

– Это не значит, что я не хочу тебя видеть, – пояснил Джон. – Но ты должен учиться, а не прибегать по первому зову, едва Александра во что-нибудь впутается. Я тебе положу еще денег на счет, чтобы ты не думал о финансах. На некоторое время хватит.

Джон принялся нарезать сыр, а Касс наступил мне на ногу под столом. Может, хотел извиниться, дать понять, что пытался поговорить с Джоном про врача, но без толку.

Я отодвинула ногу. Он уедет, и я снова его несколько месяцев не увижу.

– Пойду подышу, – сказала я.

Фраза прозвучала по-дурацки, как в плохом кино. Джон наверняка закатил глаза.

Я сидела на пожарной лестнице в саду. Стояла звенящая тишина, пахло дождем. В такой вечер впору ожить мертвецам. Будь у меня бабушкино ожерелье, я бы вызвала дух деда и попросила его привести с собой друзей. Они бы прошли сквозь забор и двинулись к нашей квартире, благоухая древесным дымом, мокрыми листьями и бензином, точно старый гараж. «Мы пришли тебя спасти», – сказал бы дед, и все его друзья-покойнички заулыбались бы, согласно кивая.

– Все в порядке? – спросил Касс, который наконец-то вышел и уселся рядом со мной. Он отпил вина, расплескав немного на ступеньки.

Я кивнула. Хотя какое там в порядке. Мне было чертовски больно.

– Я получил по шее от мамы, – сообщил Касс. – Потому и опоздал. Она дала мне втык за то, что я позволил тебе напиться и бросил Керис.

– Джону она тоже устроила нагоняй. Позвонила, наябедничала, что я ночевала у вас. Зачем она меня так подставила?

– Она думала, что отец в курсе: мы же ей сами сказали. И позвонила, чтобы попросить его не цепляться к тебе.

Я об этом как-то не подумала. Меня снова охватила нежность к Софи.