Владислава Мека - Чужая семья. Мачеха

— Почему ты злишься? Чем я обидел тебя? — полез он с вопросами, а — будь, что будет!

— Я не злюсь, я всего лишь недоумеваю, когда у меня на лбу появилась надпись, что я шлюха, которую можно трахать, когда захочется?! Мы третий день знакомы, а ты уже успел опустить меня ниже некуда. Сначала в офисе предложил быть твоей личной резиновой куклой, потом почти силком затащил меня в постель, а за доставленное удовольствие решил расплатиться чертовыми цацками. Вчера повторил свой предыдущий опыт и сегодня, как дополнение снова предложил поработать куклой. Нет, ты ничем меня не обидел. Просто, я слишком серьезно все воспринимаю.

По мере моего высказывания, взгляд Громова становился все тяжелее и тяжелея, а к концу, я уже искренне жалела о сказанном. И чего меня так и тянет все портить, да он бы отстал он меня через ночь — другую и без всяких претензий, А теперь вот жди неприятностей.

— Прости — вместо кары небесной, к которой я уже была готова, Александр вдруг бухнулся на колени.

— Эй, ты чего? — даже испугалась я — это я должна прощение просить, наговорила всякой чуши, книжек начиталась вот и несет.

— Ева! Перестань, я прекрасно понимаю, насколько неправильно себя веду. Но и ты пойми, у меня такое впервые…

— Что впервые? Только не говори, что я у тебя первая — натянуто засмеялась я.

— Не первая — мотнул головой Громов — у меня было много женщин, но ты первая, в которую я… Нет не так, которую я…

— О чем ты? — заволновалась я, когда он опять замолк на полуслове.

— Черт! А это тяжело! Никому еще не говорил такого. Ева, я… Ева, люблю я тебя! С первого взгляда, как дурак влюбился в тебя! — Громов поднялся с колен и приподняв мое лицо, заставил смотреть себе в глаза.

— А… — красноречие куда-то пропало.

— Вот увидел тебя и сразу понял, что все… Пропал! Ева, ты будешь со мной? Выйдешь за меня?

Все, мозг в глубоком обмороке, а сама я в шоке. Что он такое говорит?! Что за бред несет?! Может, в яичнице было что-то не то? Громов расценил мое молчание по своему, (кто бы сомневался) и заткнул мой и без того немой рот поцелуем. Дожилась! Первый раз мне кто-то предлагает выйти за него замуж и это тот человек, от которого я подобное услышать и не думала.

— Ева, девочка моя — простонал Александр и я снова оказалась на руках, на работу он точно не попадет…

…И это я говорила, что Александр не разговорчив в постели. Жестоко ошибалась, он говорил много и смущающе, а уж что вытворял вообще молчу. Не каждый мой ровесник на такие акробатические номера способен, а если и способен, то просто еще не знаком с ними. Я только и успевала, что изредка попискивать и просить передышки. Когда он наконец остановился часы показывали обеденное время.

— Ева, прикройся — вдруг накрыл меня простыней Громов.

— Внезапно проснувшееся целомудрие? — лениво произнесла я.

— Нет, просто, если ты не прикроешься я опять накинусь на тебя. Ты такая нежная и сладкая, что даже сейчас я продолжаю тебя хотеть — поцеловал мои волосы Громов.

— Александр…

— Саша — перебил меня он.

— Хорошо, Саша, ты ведь пошутил насчет брака?

— С чего ты взяла? Я был абсолютно серьезен, я все равно не отпущу тебя, так чего тянуть? И я больше не хочу видеть, как ты уходишь по ночам. Я хочу не просто заниматься с тобой… любовью — будто пробуя на языке, растянул слово Громов — я хочу спать с тобой и просыпаться, видеть, как ты завтракаешь рядом, разговаривать с тобой, быть с тобой сутки напролет. А чтобы делать это, мы должны пожениться.

— А у меня ты не хочешь спросить, чего я желаю? — с каким-то отчаянием, спросила я.

— Не хочу, но могу тебя выслушать. Просто, зная, я все равно не отпущу тебя.

Вот и поговорили. И чего мне не молчалось?

Александр.

Мы знакомы четыре дня. Самых удивительных в моей жизни четыре дня. Я сам себя не понимаю. Всегда я был рассудителен и хладнокровен. Но сейчас, во мне будто исчезла вся сдержанность. Я могу сравнить это только с дамбой, плотину которой прорвало. Все, что я удачно скрывал и сдерживал выплеснулось на поверхность в направлении очаровательной девушки, которая спала рядом. Ева была точкой преткновения, той самой косой, что нашла на камень. И я очень боялся, что она может исчезнуть в любой момент, испариться, словно сладкий сон, что пропадает с рассветными лучами.

Словами не передать, как я испугался, не обнаружив ее дома, после нашей первой ночи. Вместо того, чтобы заниматься делами, я рыскал по городу в ее поисках. А когда нашел не смог отпустить. Весь мой план с ни к чему не обязывающему сексу полетел к чертям, стоило мне понять, что она может уйти. Нет, я не способен ее отпустить, теперь точно не способен. Мне даже представить страшно, что закрыв глаза, утром я могу не найти ее рядом. И я знаю, чем вызван мой страх.

Когда, я вчера неожиданно признался ей, предложил выйти за меня, Ева даже не смогла сделать вид, что мое предложение пришлось по вкусу. А это оказалось невероятно больно. Больно, когда не ты сам, а тебе отказывают, не принимают, не понимают. Ведь я сам вел себя так, заставил почувствовать ее "приключением на пару ночей", но стоило Еве озвучить эту мерзкую правду и я сорвался, никогда не перед кем не вставал на колени, а передней встал, никому не говорил, что люблю, а ей сказал. И в ответ только неприятное удивление. Да, она осталась со мной, вынужденно. Потому, что Ева и правда, очень умная, она поняла, что я не смогу ее отпустить. И поэтому осталась.

Хотя, какое мне дело до причин ее поступка, главное, она со мной, рядом. И я постараюсь сделать все возможное, чтобы со временем она полюбила меня. Я смогу! Ведь не урод и не подонок, я нормальный, был им, пока не встретил ее. Пусть не любит, пусть боится, со временем она привыкнет. Как говориться, стерпится — слюбится.

— Не спишь? — вдруг спросил самый любимый голос в мире.

— Нет. А ты почему не спишь? — удивился я.

— Знаешь… Я тут подумала — сердце замерло, как у мальчишке, вдруг она сейчас откажет? — мне двадцать три, я не знаю, что будет со мной дальше и не понимаю, как строить свою жизнь. Понимаешь?

— Да — все на что меня хватило.

— Я не знаю тебя, ничего не знаю о тебе. И не люблю тебя, наверное, ты заметил, что побаиваюсь… Но, не столько тебя, не отрицаю, тебя тоже, но больше меня страшит твоя непоколебимость. Ты принял решение и хочешь, чтобы я беспрекословно его исполнила. А я даже не представляю, как жить с кем-то, не то что быть замужем. Мы знакомы всего — ничего… Но, мне никто раньше не говорил тех слов, что сказал ты. И как не странно, я верю, что все сказанное — правда. От этого еще страшней.

— Ева, что ты хочешь сказать? — чувствуя, что еще немного и я попытаюсь прервать разговор старым, как мир способом, спросил я.

— Мы могли бы попробовать — неуверенно прошептала она, поворачиваясь ко мне — в конце концов, если ты поймешь, что это ошибка, мы всегда сможем расстаться.

— Так, это "да"? — не сдержался я и притянув ее, положил на на себя.

— Да — пряча от меня глаза, тихо ответила Ева.

— Я люблю тебя — говорить это ей было несложно, наоборот слова сами вырывались из меня.

Мы так и уснули, я крепко обнимал девушку своей мечты, а она посапывала у меня на груди. Если это и есть счастье, то теперь я понимаю тех глупцов, которые пытаются за ним угнаться. Ведь оно такое. Раз попробовав его, хочется отведать снова…

Утром произошла наша первая, если не считать унизительное выяснение отношений пару дней назад, ссора.

— Я не понимаю к чему спешка? — в сотый раз за прошедший час спрашивала Ева.

— К тому! Чего тянуть? Тем более, что ты не хочешь помпезной свадьбы. Ева, мне так будет спокойней, разве ты не понимаешь? Я не хочу выставлять тебя своей любовницей! Как тебе еще объяснить, если мы поженимся, то будем не просто парочкой, мы станем семьей. Я очень сильно хочу называть тебя женой. Что в этом такого?! — начал "закипать" я.