– Вот и я тоже хочу, чтобы ты была в свадебном платье. Открытые плечи, пышная юбка – такая, с воланами… – он пошевелил пальцами. – Фата обязательно. Я не знаю, какая сейчас мода, но у меня в голове именно такой образ невесты. Ты не против?
– Нет. Ни капельки. Это наша свадьба, и мы имеем право…
– Господи, ты чудо! Мы думаем одинаково. Мы созданы друг для друга. – Он стиснул ее пальцы, голос его задрожал. – Милая… И вот что я подумал. В Москве мы не успеем все это организовать быстро. Быстро и качественно одновременно. Москва – это город тысячи накладок. А вот в Ярославле… Там у меня есть и связи, и возможности. Я за неделю обернусь.
– Неделю?
– Да. Я хочу устроить все за неделю. Сегодня воскресенье… Рано утром я выезжаю и к двенадцати буду уже в Ярославле. Иду в ЗАГС, там у меня знакомая. Ресторан есть у лучшего друга – он все нам организует по высшему разряду. Но – никаких выкупов и дурацких конкурсов! Это лишнее. Просто банкет. Все друзья детства тоже там, в Ярославле, человек двадцать-тридцать наберется, а больше и не надо.
– И не надо! – кивнула Оля, завороженно глядя на жениха.
– Ты со всем согласна?
– Абсолютно, – твердо заявила она.
– Значит, в следующую субботу мы уже официально станем мужем и женой. Я не могу… – Он отвернулся, закашлялся, потом вновь посмотрел на Олю блестящими, широко открытыми глазами: – Ты первая женщина в моей жизни, которая со мной полностью согласна и всем довольна. Ты первая, кто от меня ничего не требует. Не заставляет меня решать свои проблемы! Я тебя не просто люблю, я тебя обожаю, Оленька. Послушай, как бьется сердце… – он прижал ее ладонь к своей груди.
– Тише-тише, сердце, – прошептала она. – Но зачем мне спорить с тобой, Сережа? Если я хочу того же самого… Нет, я девушка с характером, сразу предупреждаю, – немного кокетничая, важно произнесла она. – Мы с тобой уже спорили по другим вопросом, и не думай, что у нас во всем тишь да гладь будет… Но в столь важном вопросе я полностью с тобой согласна. Тем более зачем мне совать палки в колеса, если ты все лучше меня знаешь. Где, чего и как.
– Отлично. Отлично… Я все успею организовать за неделю, ты даже не сомневайся. Здесь, в Москве, это нереально, повторю, но там – вполне. Кольца я тоже куплю. Ты моему выбору доверяешь? Или будут какие-то пожелания?
– Да, – кивнула Оля. – Хотя… Белое золото. Или белое с красным золотом. Без камней. Не широкие.
Сергей выслушал, секунду медлил, словно запоминая Олины слова, затем щелкнул пальцами – готово, будет сделано.
– Размер твоего очаровательного пальчика я знаю – шестнадцатый. Мой любимый размер, кстати! У женщины должны быть тонкие пальчики, – сказал он. – Так, что еще… И вот, главное. Где жить будем?
Оля собралась с духом и сказала:
– Где ты скажешь.
– Милая… Прекрасно. Я человек свободный, могу и тут и там. Здесь могу снимать, в Ярославле, – у меня квартира, ты знаешь. К твоей квартире никакого отношения иметь не собираюсь. Что твое – то твое. Что мое – то наше. Я готов полностью тебя содержать. Если ты не хочешь работать – не работай. Если тебе важна работа – работай. Обо всем договоримся. Можешь жить здесь, я к тебе буду приезжать дня на три в неделю. Иногда чаще, иногда реже. Ты также можешь переехать в Ярославль и там работать, я с устройством тебе помогу.
– Можно подумать? Хотя я, наверное, готова переехать в Ярославль, – решительно произнесла Оля. – Мне ничего не жалко… Я за Москву не цепляюсь.
– Погоди-погоди! Ты не торопись, чтобы потом не жалеть. Подумай, посоветуйся с кем-нибудь, взвесь все. Квартиру не вздумай продавать! Я ведь понимаю, каково это – сначала заработать квартиру, потом отдать ее. Нет-нет-нет. У тебя ведь летом отпуск?
– Н-не совсем… Заочники приедут, я должна принимать экзамены. Но это не проблема! Есть другие преподаватели, я их тоже подменяла в свое время. Меня, надеюсь, отпустят… объясню, сдам дела. Завтра пойду в институт, договорюсь с начальством.
– Вот к концу лета и определимся окончательно – где нам жить, работать тебе или нет, – деловито произнес Сергей. Потом обнял Олю: – Я ведь только одного хочу – чтобы ты была со мной счастлива, моя девочка… Брачный контракт составлять будем?
– Зачем? – опешила Оля.
– Так я и знал. Ты моя бессребреница… Не боишься остаться ни с чем. Господи, как ты не похожа ни на кого… Ладно, я завещание напишу или чего там… Посоветуюсь с юристом.
– Ты о чем? – закричала Оля с отчаянием. – Ты умирать собрался?
– Нет! Ах ты, милая моя… У меня ж трое детей. Несовершеннолетние – двое младших. Случись что, мои бывшие жены обдерут тебя точно липку. Ты их совсем не знаешь, совсем акулы они, женушки бывшие – что Наталья, что Алиса. Им всегда от меня что-то надо.
– Но ты же не оставишь своих детей без куска хлеба?
– Нет. Но и тебя тоже не оставлю. Хочу, чтобы все были счастливы, и ты в первую очередь. И не пугайся ты так завещания, я здоров! Просто есть вопросы, которые надо непременно обговорить перед свадьбой. А если у нас родится девочка, дочь… – Сергей посмотрел Оле в глаза: – Я о ней в первую очередь постараюсь побеспокоиться. Потому что мальчишки – они вырастут, мужиками станут, а дочь, девочка… Ну, ты понимаешь. Большая часть заработанного мной будет тогда ей отдана.
Оля молчала.
Она, хоть и пыталась заставить себя насладиться каждой минутой этого вечера, все равно словно в тумане пребывала, то и дело ее мысли уплывали куда-то в сторону. Наконец пробормотала:
– Платье… Погоди, а что делать с платьем?
– А, со свадебным платьем? Молодец, что напомнила. Платье я купить без тебя не смогу. И искать его в Ярославле в последние дни тоже нехорошо… Пусть в Москве дороже, но… Купишь платье здесь, поедешь с ним в Ярославль. Пятьдесят тысяч на платье хватит?
– Ого! Кажется, это чересчур.
– Тридцать-сорок тысяч – средняя цена свадебного платья в Москве, я узнавал. Нет, можно, конечно, и дешевле, но… – Сергей покачал головой. – Покупай себе тут платье и выезжай потом сразу. Ты как собираешься в Ярославль добираться?
– Да на своей машине и поеду, – сказала Оля. – А то она у меня зря стоит.
– А на электричке? Ходят же хорошие экспрессы, повышенного комфорта? Или такси возьмешь? Четыре-пять часов на авто ехать. Хотя нет, – быстро прервал он себя. – Таксистам не доверяю. Или, может, я двоюродного брата своего за тобой пришлю, Артема? Ты помнишь Артема?
– Нет. Пожалуйста! Не надо никого за мной посылать. Артема я помню, он прекрасный человек, но я сама.
– Ладно, поезжай сама, но тихо и осторожно!
– Обещаю.
– Значит, договорились – ты покупаешь платье, закрываешь здесь все дела и едешь в Ярославль. В субботу у нас свадьба!
– В субботу у нас свадьба… – эхом отозвалась Оля.
Сергей засмеялся, обнял ее, чмокнул в кончик носа:
– Птичка ты моя… Принцесса… Солнышко! Рыбка! Мм-м… – Он подхватил ее на руки, понес к дивану. Раздел, быстро разделся сам. Принялся гладить, осыпать поцелуями ее шею, плечи… Оля пыталась ласкать в ответ Сергея, но он быстро перехватывал инициативу. Он и в этом вопросе действовал самостоятельно, вполне довольный пассивностью своей возлюбленной.
В конце концов Оле и оставалось только что покорно принимать его ласки.
…Начав встречаться с Сергеем, она больше всего страшилась близости. Вдруг он разочаруется в Оле как в любовнице? Скажет – вот, здрасьте, любила меня всю жизнь, а сама в постели бревно бревном! Или вдруг она уже разочаруется в нем, если Сергей заставит ее делать что-то… гм, не то. То есть в интимной близости все «то», если оба партнера согласны, но Оля отличалась некоторой старомодностью и строптивостью. Брезгливостью даже.
Возможно, именно поэтому и не сумела вовремя создать семью. Потому что слишком привереда. Холодноватая, с принципами, гордячка.
Однажды, помнится, они с подругами собрались в ресторане на чьем-то девичнике и принялись, словно героини «Секса в большом городе», болтать об «этом». И о современных мужчинах. О том, что нынешние мужчины буквально требуют от женщин оральных ласк, и если женщина не умеет делать именно это в первую очередь, то ее немедленно списывают в утиль.
Должна, и все тут. Старайся. А если нет – вон.
Ну, а также женщина должна и на прочие разновидности интимных ласк быть согласна… Оля тогда заявила, что она не ханжа, но в этих обязательных требованиях есть нечто унизительное для женщины. Женщина имеет право иногда не хотеть того, что хочет мужчина.