Я объяснила все, что могла — то есть не очень много. Краткое описание моего ухода из тюрьмы и последующей рукопашной схватки с волком было встречено с определенным скептицизмом.
— Даже если поверить, что вам удалось проникнуть в Вентворт, не представляется вероятным, что сэр Флетчер позволил вам бродить по всей тюрьме. А уж если капитан Рэндалл нашел вас в подвалах, он не отвел бы вас к задней двери за просто так.
— У него… у него были свои основания позволить мне уйти.
— А именно? — черничные глазки смотрели непреклонно.
Я сдалась и рассказала все, как есть. Я слишком устала, чтобы деликатничать или ходить вокруг да около.
Похоже, я почти убедила Макранноха, но он по-прежнему не желал предпринимать какие-либо действия.
— Ага, я понимаю вашу озабоченность, — доказывал он, — но может быть, не все так плохо.
— Не так плохо! — я в ярости вскочила на ноги. Он помотал головой, будто его одолевали оводы.
— Я имею в виду, — объяснил он, — что если он охотится на задницу этого парня, то не собирается сильно повредить ему. И, простите, что приходится говорить это при вас, мэм, — он вскинул мохнатую бровь, — но содомия редко кого убивает. — И умиротворяюще вытянул ладони размером с суповую тарелку. — Поймите, я не говорю, что ему это понравится, я только говорю, что попытка спасти задницу этого парня не стоит ссоры с сэром Флетчером Гордоном. Понимаете, у меня здесь очень шаткое положение, просто очень шаткое. — Он надул щеки и пошевелил бровями.
Уже не в первый раз я пожалела о том, что настоящих ведьм не существует. Будь я ведьмой, я бы превратила его в жабу прямо на месте. В огромную жирную жабу, с бородавками.
Я проглотила гнев и еще раз попробовала убедить его.
— Я думаю, что его задницу спасать уже не имеет смысла. Меня волнует его шея. Англичане собираются повесить его утром.
Макраннох что-то пробормотал, шагая взад-вперед, как медведь в слишком маленькой клетке, и вдруг остановился и резко наклонился, так что его нос оказался в дюйме от моего. Я бы отшатнулась назад, если бы не настолько устала. Ну, а сейчас я только моргнула.
— Допустим, я говорю, что помогу вам. И что толку? — проревел он и снова заметался — два шага в одну сторону, резкий поворот, взлетает мех, и два шага в другую. Он говорил во время движения и пыхтел во время поворотов. — Ну, пойду я к сэру Флетчеру, и что ему сказать? У вас тут есть капитан, который в свободное время любит пытать узников? А он спросит, откуда мне это известно, а я скажу: мне, мол, сообщила об этом бездомная английская девчонка, на которую наткнулись мои люди, когда она шаталась по лесу в темноте; и она говорит, что этот капитан делал непристойные предложения ее мужу, разбойнику, за чью голову назначена награда, и который к тому же приговорен к смертной казни, как убийца?
Макраннох остановился и бахнул кулачищем по шаткому столику.
— Я уж молчу о том, как провести внутрь людей! Если, и запомни, я сказал — если мы сможем проникнуть внутрь…
— Внутрь попасть можно, — прервала его я. — Я покажу дорогу.
— М-м-м. Ну, допустим. Если мы сможем попасть внутрь, что произойдет, когда сэр Флетчер обнаружит моих людей, прогуливающихся по его крепости? Следующим же утром он отправит сюда капитана Рэндалла, тот прикатит пару пушек и сравняет Элдридж Холл с землей, вот что! — Он снова замотал головой.
— Нет, девица, не вижу…
Его прервал стук внезапно распахнувшейся двери. В коттедж вошел еще один лучник, подталкивающий перед собой кинжалом Муртага. Макраннох остановился и удивленно уставился на них.
— А это еще что такое? — возмутился он. — Можно подумать, что сегодня первое мая, а не разгар зимы и снежные сугробы, так что девочки и мальчики собирают в лесу цветочки!
— Это член клана моего мужа, — бросила я. — Я тебе говорила…
Муртаг, ничуть не расстроенный менее чем сердечной встречей, внимательно рассматривал фигуру, закутанную в медвежью шкуру, словно мысленно убирал волосы и годы.
— Макраннох, точно? — произнес Муртаг обвинительным тоном. — Сдается мне, ты недавно был на Сборе в замке Леох?
Макраннох здорово растерялся.
— Недавно, вот это сказанул! Это произошло лет тридцать назад! Откуда ты знаешь, приятель?
Муртаг удовлетворенно кивнул.
— Так я и думал. Я там тоже был. И запомнил тот Сбор, и сдается мне, по той же причине, что и ты, сэр Маркус.
Макраннох изучал морщинистого человечка, пытаясь отсечь тридцать лет.
— Ага, помню я тебя, — заключил он. — Не имя, тебя. Ты тогда убил одним кинжалом раненого вепря. И зверюга был знатный. Точно, точно, Маккензи отдал тебе тогда клыки — отличные, почти целиком закрученные двойным витком. Красивая работа, приятель.
Выражение, подозрительно напоминающее удовлетворение, на мгновение осветило морщинистые щеки Муртага.
А я вспомнила великолепные варварские браслеты, которые носила в Лаллиброхе. Мамины, сказала тогда Дженни, подарок какого-то поклонника. Я уставилась на Муртага, не веря себе. Даже если скинуть тридцать лет, он не казался подходящим объектом нежной страсти.
Подумав об Эллен Маккензи, я вспомнила про ее жемчуга, зашитые в кармане. Потянув за свободный конец, я вытащила их наружу.
— Могу заплатить, — сказала я. — Не думаю, что люди, подобные тебе, будут рисковать бесплатно.
Двигаясь куда быстрее, чем можно было вообразить, Макраннох выхватил жемчуга из моей руки и недоверчиво уставился на них.
— Откуда они у тебя, женщина? — требовательно спросил он. — Ты сказала, твоя фамилия Фрэзер?
— Да. — Несмотря на страшную усталость, я опять выпрямилась. — А жемчуга — мои. Мой муж подарил их мне на свадьбу.
— Он? — Хриплый голос сделался тихим. — Он повернулся к Муртагу, не выпуская жемчуга из рук. — Сын Эллен? Муж этой девчонки — сын Эллен?
— Ага, — как всегда невыразительно ответил Муртаг. — Увидишь его — сразу поймешь. Он просто копия.
Наконец сообразив, что сжимает в руке жемчуга, Макраннох разжал ладонь и ласково погладил сверкающие камни.
— Я подарил их Эллен Маккензи, — произнес он. — На свадьбу. Я хотел подарить их ей, когда она станет моей женой, но она выбрала другого… Я так часто представлял их на ее красивой шейке, что сказал ей: не смогу видеть их на ком-то еще. И умолил ее принять их и вспоминать обо мне, когда наденет. Хм! — он фыркнул и вернул мне жемчуга. — Значит, теперь они твои. Что ж, носи на здоровье, девочка.
— Мне удастся это гораздо лучше, — сказала я, стараясь не выдать своего нетерпения из-за этой сентиментальной сцены, — если вы поможете мне вернуть мужа.
Небольшой рот, только что слегка улыбавшийся собственным мыслям, плотно сжался.
— Ах, — сказал сэр Маркус, подергав себя за бороду, — понимаю. Но я уже объяснил тебе, девочка, не знаю я, как это сделать. У меня жена и трое детишек. Ага, мне жалко сына Эллен. Но ты просишь слишком многого.
Ноги у меня подкосились, и я шлепнулась на табурет, опустив плечи и повесив голову. Отчаяние, как якорь, тянуло меня вниз. Я закрыла глаза и спряталась в какое-то тусклое местечко внутри себя, где не было ничего, кроме болезненной серой пустоты, а голос Муртага, все еще спорящий о чем-то, казался далеким и еле слышным.
Из ступора меня вывело мычание. Я подняла глаза и увидела, как Макраннох выскочил из коттеджа. В открытую дверь ворвался зимний ветер, мычание коров и мужские крики. Дверь за громадной косматой фигурой захлопнулась, и я обернулась к Муртагу, чтобы выяснить, что происходит.
Выражение его лица лишило меня дара речи. Редко удавалось увидеть на его лице что-нибудь, кроме терпеливой суровости, но на этот раз он буквально светился от с трудом подавляемого возбуждения.
Я тронула его за руку.
— Да что такое? Говори быстрей!
Он едва успел выпалить:
— Коровы! Макранноха! — как в коттедж ввалился сам Макраннох, толкая перед собой долговязого парнишку.
От последнего толчка юноша распластался по стене. Похоже, Макраннох считал поединок на взглядах очень действенным средством, потому что воспользовался той же самой техникой «нос к носу», что недавно со мной. Менее уравновешенный или не такой уставший, как я, юноша нервно вжался в стенку.
Макраннох начал довольно здраво.
— Эбсалом, парень, я отправил тебя три часа назад привести сюда сорок голов скота. Я сказал, что отыскать их очень важно, потому что вот-вот начнется чертовски сильный буран. — Хорошо модулированный голос повышался. — И когда я услышал, что снаружи ревут коровы, то сказал себе: ага, Маркус, Эбсалом пошел и нашел весь скот, вот хороший мальчик, теперь мы все можем спокойно отправляться по домам и греться у очага, потому что коровы в безопасности в своих коровниках.