– Я вассал виконтессы де Монбельяр. Вы должны помнить её отца… – объяснить де Лер.
– Да-да… – пролепетала Режина. – Разумеется…
– У вас есть дальнейший план действий? – неожиданно спокойным голосом спросила Агнесс.
– Для начала нам следует спешно покинуть это место. – Настоятельно посоветовал де Лер, подхватив на руки Гильома. – Иначе все мы погибнем.
Режина окончательно пришла в себя.
– Я знаю, где мы можем укрыться, – сказала она. – Я проведу вас туда переходом, которым мало, кто пользуется. Вряд ли он сейчас охраняется. Это недалеко…
Лазутчики беспрекословно подчинились вдовствующей графине. Пойдя по длинному извилистому коридору, они оказались в тупике.
– Здесь, – уверенно произнесла Режина. Мужчины в недоумении переглянулись, решив, что от страха и переживаний женщина лишилась рассудка. – Этот ход сделал ещё мой муж. О нём знали только посвящённые… – пояснила она, затем начала спешно ощупывать стенную кладку. Нажав на один из камней, Режина облегчённо вздохнула.
Перед беглецами разверзлась стена.
– Факел, нужен факел! – воскликнул де Лер, передав ребёнка одному из крестоносцев, и метнувшись назад. Вдали уже послышались голоса преследователей. Женщины замерли: что же делать? Путь к спасению близок, но без факела, освещающего путь не обойтись.
Наконец появился де Лер с факелом в руках и без лишних слов устремился в потайной ход. Женщины и крестоносцы поспешили вслед за ним. Когда все благополучно спустились по крутым ступеням вниз, Режина нажала на рычаг, торчавший из стены, тем самым «захлопнув за собой дверь».
Беглецы долго петляли по подземным коридорам, кое-где обильно со стен, изъеденных плесенью, сочились воды Ду; под ногами хлюпала вонючая вязкая жидкость, иногда метались стайки крыс. За подземным ходом давно не следили.
Наконец, они не оказались подле двери.
– Она ведёт в направлении северо-восточного гарнизона… – заметила Режина.
– Вряд ли он теперь нам поможет, – высказался де Лер. – Гарнизон наверняка разгромлен войсками графа Клермонского.
– Господь милостив… – произнесла Режина и нажала на рычаг, приведя, таким образом, в действие механизм открывающий дверь. Дверь заскрежетала, но едва сдвинувшись с места, замерла, не желая выпускать беглецов.
– Если мы не выберемся наружу, мы умрём здесь от жажды и голода… – дрожащим от волнения голосом сказала Агнесс.
– Ничего, сейчас откроем. – Заверил женщин де Лер.
Мужчины налегли на дверь, но она не сдвинулась с места. Тогда де Лер с силой нажал на рычаг – дверь снова издала скрип и слегка сдвинулась. В образовавшуюся щель проникла струйка свежего воздуха.
Агнесс, обезумевшая от выпавших на её долю испытаний, бросилась к двери и возопила из последних сил:
– Помогите!
Мужчины оттащили её, тщетно пытаясь успокоить. Режина потеряла присущее ей самообладание и отхлестала невестку по щекам.
– Прекрати истерику! Немедленно! Мы выбрались из темницы и это главное! И отсюда тоже выберемся. Вспомни, что ты – из рода фон Церинген! Выдел бы тебя сейчас твой отец.
– Лучше бы не видел и ничего не знал… – всхлипнула пристыженная Агнесс.
Де Лер догадывался, что механизм двери давно не смазывали маслом, сильно проржавел, оттого и не желал двигаться. Подручными средствами беглецы, увы, не располагали.
Мужчины снова предприняли попытку открыть дверь. На сей раз она ещё немного сдвинулась с места, так, что через щель можно было различить плотно разросшийся кустарник.
Примерно в это время гонец барона де Монсо достиг Фурвена, что в графстве Атюйе и вручил эшевену послание Франциска с просьбой о помощи. У эшевена не было ни малейшего желания вступать в конфликт со столь влиятельными людьми, как графы Клермонский и Савойский. Он пообещал переправить послание коннетаблю де Люинвилю, что обосновался в Лангре, дабы тот и принял решение. Гонец понял: на скорую помощь лотарингов рассчитывать не стоит.
…Один из маршалов доложил Франциску, что барон де Монсо и его несколько воинов убиты, пленницы бежали – растворились, как в воду канули.
– Как это исчезли?! – Франциск пришёл в бешенство. – Найти немедленно! Убить на месте!
Новоявленный граф метался по залу, ему в голову не пришло, что к этому причастна Матильда. Судьба отплатила ему той же монетой: единожды предавший и сам умрёт от предательства.
В это время начался активный обстрел замка союзными требуше и подоспевшими на помощь бриколями и потому выяснять, кто устроил побег пленницам не было времени. Маршалы бросились к первой линии обороны, оставив графа под зорким оком телохранителей. Тот же был уверен: очередной обстрел крепостных стен не причинит им существенного ущерба, но как он ошибался.
Союзные войска теперь располагали достаточным количеством метательных машин, к требуше присоединились бриколи, прибывшие из Ошере. Ковши бриколей были обиты шкурами, затем их обильно пропитали водой – в них артификсы помещали камень-снаряд средних размеров, такой, что мог поднять один человек. Затем снаряд обливался смолой и поджигался. Артификсы, обслуживающие машины, нажимали рычаг, горящий снаряд вздымался в воздух, перелетал через реку и падал на замковую стену.
Также союзные войска имели достаточный запас греческого огня. Глиняный горшок, наполненный горючей смесью, запечатывался воском, оставлялся специальный веревочный трут для поджога. Подобно снаряду горшок закладывался в бриколь, зажигался трут, машина приводилась в действие. «Снаряд» разбивался о городскую стену, огонь охватывал буквально всё, на что только попадала смесь, и потушить его не представлялось возможным.
Агнесс, державшая на руках сына, Режина и пожилая камеристка с напряжением наблюдали, как мужчины пытаются привести в движение механизм, открывавший дверь. Наконец их старания увенчались успехом. Дверь скрипнула и натужно отползла в сторону, освободив долгожданный выход на волю.
Агнесс с ребёнком бросилась опрометью на свежий воздух. Её перехватил де Лер.
– Сударыня, умоляю, не торопитесь. Прежде, чем покинуть это убежище, следует подняться на поверхность и осмотреться.
Де Лер подал знак одному из соратников. Тот снял с себя из предосторожности сюрко и покинул подземный коридор.
Ожидание его возвращения стало длительным и напряжённым. Вдруг беглецы услышали голоса. Женщины перекрестились, де Лер и его сотоварищи обнажили мечи, готовясь дать отпор.
Но их волнения были напрасны: в подземелье спустился их товарищ, за ним – люди графа Клермонского.
Защитники Безансона не ожидали такого напора. Они едва успевали тушить пожары и уворачиваться от града камней, обрушившегося на город. Из-за пожаров, охвативших первую линию обороны, охрана главных внешних ворот ослабила бдительность. Этим не преминули воспользоваться вассалы Матильды. Они предприняли попытку прорваться к воротам и отворить их.
…Капитан Огюст де Виакур, увидев схватку около главных ворот, сначала не понял, что происходит. Затем догадка пронзила его, подобно острию стилета: Матильда де Монбельяр – шпионка графа Клермонского. Усыпив бдительность капитана и охраны Безансона, очаровав Франциска, принеся фальшивую вассальную клятву, она добивалась цели: выбрала подходящий момент, дабы нанести решающий удар.
Капитан застыл на месте, не зная, что предпринять: то ли броситься на вассалов виконтессы и расправиться с ними, то ли, повинуясь зову сердца, повести своих людей против узурпатора власти, барона Ла Доля, незаконно захватившего власть и присвоившего себе титул графа. И то и другое могло иметь не предсказуемые последствия. В итоге рыцарская доблесть взяла верх. Огюст обратился к своим подчинённым:
– Участь Безансон предрешена! Франциск доживает свои последние дни! Так зачем же нам проливать за него кровь?!
Воины были всецело согласны со своим командиром. И де Виакур увлекая их за собой, пришёл на помощь израненным вассалам Матильды.
– Я знал, что могу рассчитывать на вас, капитан! – воскликнул один из них, отбивая мечом удары неприятеля. – Я сразу же понял: вы – истинный рыцарь!
В это время граф Савойский приказал установить бриколи из Ошере в «узком горле», что вело к главным воротам. Каменные снаряды, облитые горящей смолой, методично попадали в цель. Но, ворота обшитые металлом, не желали загораться.
– Сдавайтесь!!! – возопил де Виакур, поднявшись на камень, с которого обычно экипированные рыцари взбирались в седло, обращаясь к защитникам Безансона. – Опомнитесь! Кого вы защищаете? Узурпатора?! Убийцу законного правителя?!