Мэгги готова была расплакаться. Меньше всего ей сейчас хотелось возиться с подобными вещами. Она уже почти готова была сказать отцу Роурку, что она не бог весть какая экономистка, что она работает всего на полставки, что у нее совершенно нет времени…
Но если бы она это сказала, старый священник пустил бы в ход все свое умение убеждать. А убеждать отец Роурк умел — как-никак все-таки он почти всю свою восьмидесятилетнюю жизнь посвятил проповеднической деятельности.
— Я сделаю все, что в моих силах, святой отец. — Мэгги поднялась. — Я знаю, что собрание еще не окончено, но, с вашего позволения, я пойду. Срочные дела. Если хотите, я приду завтра пораньше.
— Надеюсь, дома все в порядке? — Отец Роурк слегка сдвинул брови. Обычно на его круглом лице играла добрая улыбка, и было странно видеть его нахмурившимся.
— Нет-нет, все в порядке, — поспешила заверить его Мэгги, — просто у меня назначена встреча, а с этим транспортом, боюсь, вовремя не доберусь.
— Всего доброго, Маргарет, — улыбнулся священник. — Желаю удачи.
Мэгги почувствовала себя виноватой и поспешила удалиться.
Она знала отца Роурка с незапамятных времен, и он уже давно стал частью ее жизни. Многие не верят в искренность отношений между священником и прихожанами, считают, что первый лишь отрабатывает свои деньги, а вторые ходят в церковь лишь потому, что «так надо». Может быть, где-то это и так, но не в церкви, где настоятелем был отец Роурк. Когда умер отец Мэгги, казалось, весь приход был готов прийти на помощь ее матери, а сам отец Роурк с тех пор стал для Мэгги, по сути, вторым отцом. Всякий раз, когда ее спрашивали, почему она так много работает за такую мизерную плату, Мэгги отвечала, что если бы не дети, она стала бы работать на отца Роурка и даром. Элли, слушая подобные заявления, каждый раз, должно быть, мысленно крутила пальцем у виска.
— Лучше пошла бы на какие-нибудь бизнес-курсы, — говорила она. — Глядишь, за то время, что занимаешься тут ерундой, деньжат бы наварила.
Мэгги открыла дверь кабины своего мини-фургона и забралась внутрь. До встречи с Конором у нее еще оставался целый час. Поездка заняла бы от силы полчаса, значит, у нее еще уйма времени, чтобы привести в порядок прическу и макияж. Слава Богу, после того как сестры на день рождения завалили ее подарками, у нее есть во что нарядиться! Сейчас на ней были бледно-голубой свитер и темно-синяя плиссированная юбка.
Она посмотрела на себя в зеркало. Да, Николь была права — с этой стрижкой ее уши кажутся огромными. Какого черта она тогда позволила Андре их открыть? Да и щеки, пожалуй, выглядят слишком толстыми. Может быть, еще не поздно заехать в магазин и купить парик? Эта мысль вдруг показалась Мэгги столь абсурдной, что она расхохоталась вслух. Это не первое их свидание. Конор уже видел ее в таком виде, и если она ему понравилась, значит, выглядит не так уж плохо.
Впрочем, кожа ее лица, пожалуй, не такая гладкая, как хотелось бы. Да и поход к зубному врачу ей бы не повредил. И вообще не мешало бы заняться собой, сбросить несколько килограммов. И немного увеличить грудь, сейчас, говорят, умеют это делать.
«Ладно уж, какая есть», — усмехнулась она про себя.
Мэгги, казалось, сумела уверить себя, что волноваться незачем. Почему же у нее так дрожали руки, когда она ехала к месту встречи? А что, если все уже прошло? Так ведь часто бывает — любовь с первого взгляда, от которой через пару дней не остается и следа.
Она уже почти готова была признать, что все случившееся было ошибкой, минутным ослеплением. Ее сестры правы — она не из тех женщин, что подбирают себе случайных любовников во всяких там Атлантик-Сити. Она сама это знала. И все, кого она знала, знали это.
Все, кроме Конора. Господи! А вдруг он и впрямь решил, что у нее в обычае одноразовые романы? Это было настолько не похоже на Мэгги, что она даже и не знала, смеяться или плакать от этой мысли.
«Стало быть, это не так уж и не в твоем духе, Мэгги, иначе этого бы просто не произошло».
Она ненавидела этот тоненький подленький внутренний голос, встревавший всякий раз, когда она пыталась принять рациональное решение. То, что она делала, не было неправильным — это было просто не в ее духе. Настолько, словно это случилось не с ней.
«Может быть, это просто какая-то часть твоей души, о существовании которой ты и сама до сих пор не подозревала».
Секс с Чарлзом всегда был неплохим, жаловаться было не на что. После развода ей не сразу удалось привыкнуть к отсутствию мужской ласки. Чтобы отвлечься, она с головой ушла в работу, в школу, в воспитание детей — и не успела оглянуться, как словно и вовсе забыла, что такое секс. Но никогда, даже в медовый месяц, с Чарлзом ей не приходилось переживать того, что пережила она с Конором. Словно мощный поток, единым махом сносящий все плотины.
Она не выдумала этого. До такого она не могла бы додуматься даже в самых смелых фантазиях. Это произошло на самом деле.
Машин на главной улице было, слава Богу, не так уж и много. Мэгги пролетела мимо большого книжного магазина, трех мексиканских ресторанов, по крайней мере шести палаток с хот-догами, нескольких кинотеатров, бесчисленного количества стриптиз-баров… Вот и огромный, едва ли не самый большой в мире, ресторан. За ним уже кончаются дома и начинаются деревья. От одной мысли, что она снова увидит Конора, сердце Мэгги бешено забилось.
На стоянке обычно не было свободных мест, но на этот раз, по-видимому, боги покровительствовали ей. Паркуясь рядом с ярко-синей «маздой», Мэгги не смогла сдержать улыбки. Машина была точно такого же цвета, как волосы ее дочери.
Мэгги бросила взгляд на часы. Без десяти двенадцать. Стоит ли подождать в машине до двенадцати, чтобы он не узнал, что она приехала так рано, или нужно пойти заказать столик для двоих?
Но она знала, что Конор уже здесь. Может быть, он даже видит ее в окно и удивляется, почему она не выходит из машины, почему у нее дрожат руки.
«Что ты волнуешься? — пыталась она успокоить себя, входя в ресторан. — В конце концов, если увидишь, что что-то не так, встанешь и уйдешь».
Мэгги была встречена официанткой с гладко прилизанной копной почти белых волос. Официантка бесцеремонно жевала резинку, но Мэгги постаралась не обращать на это внимания.
— Вам столик для одного?
— Для двоих. Впрочем, я не знаю, может быть, он уже пришел.
— Здесь приходил мужчина. Высокий, с пышной шевелюрой, в кожаной куртке. Сидит в отделении для некурящих, у окна.
Мэгги кивнула:
— Кажется, он.
— Он ждет здесь уже целый час. — Официантка окинула ее взглядом с головы до ног. — Сюда, пожалуйста.
Значит, он приехал еще до одиннадцати! Невероятно! Никто никогда не приходил к ней на встречу за целый час. Мэгги никогда не заставляла себя ждать. Она была из тех, кто ежеминутно смотрит на часы. Часы были у нее даже в ванной.
«Не придавай этому значения, Мэгги. Может, у него просто были какие-то дела и образовался лишний час — ни то ни се…»
Может быть, да, а может, и нет. Единственное, что она знала, — это что Конор где-то рядом и не пройдет и минуты, как она увидит его.
Мэгги прошла мимо пожилой четы, оживленно спорившей о том, что заказать, пары средних лет, которым, казалось, нечего было сказать друг другу, и молодой матери с тремя детьми. Женщина, подняв голову, взглянула на Мэгги, и та не смогла не улыбнуться в ответ. Уж она-то знала, каково быть матерью, как часто собственные отпрыски, которым ты готова отдать все, платят тебе черной неблагодарностью.
Но в следующий момент она увидела Конора, и все остальное сразу же отошло на задний план.
Он увидел ее, когда она сидела в машине. Видавший виды мини-фургон не был похож на роскошный лимузин, из которого она выходила в момент их первой встречи, но сама Мэгги была такой же элегантной, как и в тот раз.
Она так долго не выходила из машины, что он уже было решил идти навстречу, но в этот момент она наконец вышла.
Конор был слишком возбужден, чтобы рассматривать ее. Все, что он успел заметить, — это то, что она была одета в голубое и шла как королева.
Официантка с копной белых волос подвела ее к столику. Конор успел заметить тонкую руку Мэгги с золотым браслетом. Мэгги остановилась на минуту, и он успел заметить ее улыбку. Он не знал, кому она улыбалась и почему, и им вдруг овладел приступ ревности.
Он не был ревнив. Никогда. Это было что-то новое.