На ступеньках я скинула туфли и понеслась уже босиком. Ноги разъезжались на влажном от вечернего дождя асфальте, но я не обращала на это внимания. Мне во что бы то ни стало нужно было уйти, вырваться, выкрутиться. А что делать потом, я уж как-нибудь придумаю.
С неба моросило, и во влажном воздухе расплывались разноцветными пятнами ночные огни. За моей спиной раздавались крики, потом послышался визг автомобильных шин. Я свернула в темную аллею, упала, поскользнувшись на траве, и в ту же секунду чье-то тело придавило меня сверху.
— Ну куда же вы, мисс Джейн, — промурлыкал мне в ухо уже знакомый голос.
И тут же чьи-то сильные руки рванули меня, заставляя подняться на ноги. Потом меня запихнули в машину, сдавили с двух сторон упакованными в пиджаки плечами. Взвизгнули на мокром асфальте шины, и стало окончательно ясно, что уйти мне не удалось.
— Мисс Журавская, — с трудом выговаривая мою непривычную для американца фамилию, повторил непримечательный человек с узким лицом, напоминавшим крысиную мордочку. Про себя я окрестила его Мышиный Король. — Я в который раз спрашиваю, каким образом вашему подельнику Миркину удалось взломать систему платежей всех перечисленных мною вам ранее банков?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — заученно пробормотала я.
Мне казалось, эти слова так прочно приклеились к моему языку, что даже пожелай я сказать что-нибудь другое, у меня ничего бы не вышло. Допрос длился уже несколько часов, небо за крошечным окном — вылезти из него не представлялось возможным, это я прикинула еще в первые пятнадцать минут — давно уже посерело, потом посветлело, а Мышиный Король — теперь я уже знала, что звали его Эдвардом Греем, — все продолжал допытываться у меня про какие-то банковские счета, с которых, по его словам, при моем участии были похищены огромные суммы денег.
Я не представляла себе, о чем идет речь. Какие еще банковские счета? Какие крупные суммы денег? Я была совершенно сбита с толку, мне ведь представлялось, что меня взяли из-за моих выступлений в казино. Теперь же выходило, что все это были детские шалости по сравнению с тем, что вменялось мне в вину.
Поймавший меня белобрысый француз вместе со своими сподручными привез меня в это здание и сдал на руки вот этому самому мистеру Грею. Тот завел меня в маленький кабинет и не выпускал оттуда вот уже несколько часов.
Мистер Грей — забавно, однако, как шла ему фамилия — оказался сотрудником особого департамента ФБР. Как выяснилось, федералы следили за нами еще в Штатах, и вот теперь занимавшийся нами офицер прилетел сюда и сцапал меня с помощью службы безопасности казино Монте-Карло. Я попросила у Грея разрешения связаться с Мишей, и мистер Грей с удовольствием мне это разрешение выдал. Но Мишин номер оказался выключенным.
— Мисс Журавская, я повторяю вам, мы отслеживаем ваши перемещения еще с Атлантик-Сити. Теперь вы у нас в руках, факт шулерства в казино подтвердят несколько свидетелей. Я предлагаю вам согласиться на сотрудничество с нами и выдать нам местонахождение вашего партнера. В таком случае, возможно, обвинения, предъявленные вам, будут касаться только ваших афер в игорных заведениях…
Григорий Миркин? Что еще за Григорий Миркин? Гриша… Миша…
Постепенно у меня в голове начинало проясняться, и я вдруг вспомнила эти Мишины странные засиживания за ноутбуком.
«Сочиняю тебе оду, моя любимая Муза…»
И до меня вдруг постепенно начало доходить, что это были за оды. В голове не укладывалось. Миша? Дурной, азартный, смешливый Миша, балагур и прожигатель жизни, приходивший в детский восторг от моих фокусов с картами… Это что же, он все это время что-то там мухлевал с банковскими счетами? Но как, он ведь уверял меня, что баснословно богат и свое собственное состояние даже сосчитать не может…
Я внезапно почувствовала себя такой круглой идиоткой, что даже засмеялась. Господи, это ж надо было так попасться! Обмишулиться, провалиться, продуть… Ай да Миша, ай да Григорий Миркин! Да он же сделал меня как девчонку!
Теперь становилось понятно, чего ради он закатил этот идиотский скандал. Должно быть, откуда-то узнал или просто почувствовал, что запахло жареным, и нашел предлог, чтобы сбежать. Вот ведь…
— Извините, я ничего не понимаю… — Я наклонилась к Грею через стол и заговорила, подпустив в голос слезу: — Это все какая-то ошибка. Мой бойфренд… Михаил… Мы с ним поссорились сегодня, я не могу до него дозвониться. Он объяснил бы вам, что мы ко всему этому не имеем никакого отношения. Он — крупный бизнесмен из России.
Мне уже понятно было, что на Мишину помощь рассчитывать не приходится. Но выбираться отсюда нужно было всеми правдами и неправдами. Оставалось только закосить под дурочку, изобразить дебиловатую блондинку, которую ушлый Миша использовал втемную — что, в общем-то, как я теперь понимала, было недалеко от истины.
Кажется, мое актерское мастерство проняло даже сухаря Грея. Что ж, оно ведь было одной из составляющих моего успеха, не зря я годами его оттачивала. Грей заерзал на стуле, нахмурился, захлопал бесцветными ресницами. Но я уже видела, что клиент поплыл.
— Мисс Журавская, прекратите отпираться, мсье Дюпон уже передал мне снятую с вашей руки камеру, — заговорил он.
Я же драматически закатила глаза, стиснула под подбородком руки и прочувствованно сказала:
— Я не понимаю. Какую камеру? Это браслет, Миша мне подарил. Это он настаивал, чтобы я всегда надевала его в казино, говорил, что приносит удачу.
Грей еще задавал мне вопросы, но я уже поняла, что он засомневался. Задумался — а что, если я и вправду была только пешкой в Мишиной игре, а он сейчас, тратя время на меня, давал уйти куда более серьезному преступнику. В конце концов, улучив подходящий момент, я трогательно попросила:
— Я могу позвонить близкому человеку?
— Можете, — буркнул Грей.
Я, обрадованная, схватилась за телефон и только тут поняла, что звонить мне, в общем-то, некому. Голова моя лихорадочно заработала, надо было срочно сообразить, к кому я могла обратиться за помощью, пока этот Мышиный Король не передумал. И тут у меня перед глазами вдруг мелькнула афиша. Афиша, которую я видела сегодня на бульваре. Мария Левина… Получалось, что эта толстомясая дива была единственным знакомым мне человеком в радиусе нескольких тысяч километров. Обращаться к ней за помощью ход был, конечно, рисковый. Мишина подруга вполне могла оказаться и его сообщницей. А даже если и нет — с чего бы этой волоокой грымзе мне помогать?
Но другого выхода не было, здесь же брезжила хоть какая-то смутная возможность. Я попыталась представить, где могла остановиться оперная звезда такого масштаба, а затем спросила Грея:
— Вы знаете номер отеля Hotel De Paris Monte Carlo?
Тот ошарашенно посмотрел на меня, словно прикидывал, не тронулась ли я умом от переживаний.
Через пару часов все было кончено. Ну то есть нет, конечно. Мне было запрещено выезжать за пределы княжества Монако до тех пор, пока надо мной ведется следствие, но на свободу я все-таки вышла. Черт его знает, что больше подействовало на федерала — внушительная сумма залога, которую внесла за меня Мария, ее звучное имя или желание использовать меня как живца, чтобы все-таки отловить Мишу. Ах, простите, Григория Миркина.
Мария, все такая же величественная, строгая, в накинутом на плечи меховом палантине — и не жалко ей было расхаживать в мехах под все так же моросившим дождем, — плыла по казенным коридорам чуть впереди меня. Когда за нами захлопнулась тяжелая дверь, я откинула голову и полной грудью вдохнула воздух — воздух свободы. Отчего-то мне показалось, что я не вкушала его черт знает сколько лет — хотя в кабинете с мистером Греем провела всего лишь несколько часов.
Мария покосилась на меня, отметила и разбитые от падения коленки, и заляпанное какой-то дрянью платье. Она обладала способностью одним движением брови заставить человека рядом с собой почувствовать себя на рубль дешевле.
Затем она неспешно направилась к машине, ждавшей ее у крыльца. С водительского сиденья выскочил вышколенный шофер и распахнул перед ней дверцу. И Мария легким кивком головы приказала мне забираться в салон. Как бы ни бесила меня эта траченная молью королевишна, я все же испытывала к ней благодарность за то, что она вытащила меня. Ну и к тому же, конечно, она могла знать что-то про Мишу.