Маргарита Александрова - Дерзкая

— Да-а-а! — я не могла уже сдерживать свои крики и стоны.

Приподняв голову, поцеловала Макса, а когда откинулась на спину, он последовал за мной. Его движение сначала были мягкие, а потом стали жестче, именно так как я хотела. Наслаждение вот-вот должно было меня уже накрыть, я чувствовала это всем телом. Я открыла себя полностью и безвозвратно. Электричество бежало по жилам. Я затаила дыхание, когда последний толчок потряс меня, и закричала от, наконец, наступившего наслаждения.

— Я люблю тебя! — единственные слова, что я смогла сказать, и единственные слова, которые я не могла больше сдерживать… я все-таки их сказала…

Потянулась так тепло и удобно. Открываю глаза, а я самым бессовестным образом прижимаюсь к спящему Максу и ноги на него сложила. Мне было так хорошо, тепло. А самое главное, все это мне казалось правильным. Тем более, после того, что я ему сказала. Черт! Щеки опять покраснели, наверное, больше от неловкости и смущения. Но это, то, что я к нему чувствую…

Привстала на локоть и смотрю. Он когда спит еще красивее, лицо расслабленное такое, умиротворенное. Провела по щеке Макса рукой — небольшая щетина приятно колется, слегла, потеребила жесткие волосы. Кто бы мог подумать, что разглядывания мужского тела может доставлять столько удовольствия. А тело у Макса идеальное — широкие плечи, массивная грудь и в меру накаченные руки. М-м-м-м, в этот момент хотелось замурчать от удовольствия.

Так захотелось погладить загорелую кожу, почувствовать ее мягкость, ощутить тело. Не сдержалась. Сначала провела ладонью по его руке, затем перешла к плечам, моя рука уже лежит на плоском животе. Дыхание у мужчины ровное — сон крепкий.

Нагнулась, и слегка касаясь носом, вдыхаю аромат — Макс пахнет просто потрясающе, а моя рука все ползет вниз и уже под одеялом.

— Можешь потрогать — сонный и очень довольный голос оповестил меня, что меня поймали на месте преступления. Замерла, не знаю почему, сначала испугалась. А потом расслабилась. Это же глупо и стала улыбаться во все лицо.

— И как давно ты проснулся? — лукаво смотрю на него.

— Точное время назвать не могу, но определенно раньше тебя — и улыбается во все лицо.

— Ну вот такой актерский талант пропадает — не поворачиваясь к нему, съязвила я.

— Кто бы говорил — ты от меня не далеко ушла. С виду такая скромная, приличная девушка, а на деле выяснилось — еще та развратница. Это хорошо, что я просто спал, а если был бы в отключке. Чувствую, ты по полной программе воспользовалась бы моментом. Страшно представит, что могла сотворить с моим бесчувственным телом, и прощай моя поруганная честь — все реплику Макс смеялся как полоумный.

— Ну, ты и сволочь — не выдерживаю и, схватив подушку, начинаю его лупить. А он все равно продолжает смеяться, при этом ловко перехватывает подушку.

— Ну, все, попалась! — обхватывает меня за талию и переворачивает на спину, наваливается сверху, и смотрит на меня таким взглядом — Повтори!

— Что?

— Повтори, то, что ты вчера сказала мне… я хочу еще раз это услышать! — и поцеловал в уголок губ, а потом опустился ниже, и стал покрывать шею поцелуями…

— Ах… а я только и могла глотать воздух, удовольствие вот, что я испытывала.

— Я жду!

— Не помню, я вчера много, что говорила! Ну, например — спасибо! Ты вчера такой сюрприз для меня сделал. Столько цветов, лепестки роз, все так красиво… и ты вчера был такой милый, что я иногда поражаюсь, как в тебе сочетается такие качества. Порой, ты меня пугаешь, а иногда, удивляешь, своей мякотью.

— М-м-м, малыш, извини! — и как-то прищурился, гладя на меня.

— В чем дело?

— Я вчера так увлекся, что твой сюрприз до сих пор лежит у меня под подушкой.

Мой взгляд изменился, и, высвободившись из его объятий, скорее поспешила дотянуться до его подушки. Рукой нащупала конверт и достала его. Как-то неуверенно посмотрела на него, но все же открыла конверт и достала оттуда билеты.

— Что это? — непонимающе уставилась на него.

— Милая, я решил, что последние переживания слишком для тебя и нужно сменить обстановку, поэтому мы летим отдыхать!

Еще момент и я с криками кидаюсь на него, и сажусь буквально сверху, а руками обвиваю его шею.

— Боже мой! Не могу поверить! Мы, правда, летим отдыхать? Только ты и я? — визжу от радости, а эмоции бьют через край.

— Ну, не совсем — и как-то ухмыляясь, смотрит на меня, ох, не нравится мне его эта улыбочка — Малыш, мне нужно будет поработать, поэтому Снежана полетит с нами!

— Что-о-о-о?! — мне кажется, я перешла на ультразвук, но не успела я, продолжить возмущаться, как меня перехватили его руки и прижали к себе, а его губы впились в меня страстным поцелуем, да таким, что руки сами собой стали опускаться.

— Родная, я пошутил — выдохнул он мне в губы — Извини, ты просто такая сексуальная, когда злишься и ревнуешь!

— Ну, знаешь, что!

— Маленькая моя, ну, извини! — и стал покрывать поцелуями мое лицо, шею, грудь, сжимать меня! — Родная, я пошутил, про Снежану. Но мы действительно, едем не одни. Саня и Маша поедут с нами. Так будет по веселее, да и мне спокойнее.

— Ты о чем?

— Не бери в голову! Ну, и как? Ты рада? Как тебе мой сюрприз?

— Ты шутишь? Я в восторге!

— И где моя награда? — сжимая меня, шепчет он.

— Ну, ты и нахал! — наигранно все-таки заламываю бровь. А сама просто млею от удовольствия.

— Да, милая, я нахал, но я твой нахал — и поцеловал в мочку уха, а потом плавно опустился опять на шею — никак, не могу, насыться тобой. Твой запах сводит меня с ума! А твоя кожа такая нежная, а эти губы… М-м-м, я просто умираю от удовольствия!

Тут его телефон озвучил, что пришло сообщение. Макс нехотя оторвался от меня, и прочитав сообщение, несколько раз чертыхнулся, и стал вставать с кровати.

— Ты куда? — Мне очень не хотелось его отпускать.

— Прости малышка, мне нужно отъехать по делам, но я скоро вернусь, не грусти! — чмокнув меня в нос, стал вставать, а я ухватила его руку и потянула на себя — Маленькая, отпусти, я скоро.

— Я люблю тебя! — ну вот я опять это сказала.

Макс, улыбнулся, посмотрел на телефон, а потом неожиданно откинул его в сторону — А, черт с ним, подождут еще немного! — с этими словами он кинулся на меня и подмял под себя, устраиваясь между моих ног.

— Ну, наконец-то вспомнила! Повтори еще! — покрывая меня поцелуями, стал шептать страстным голосом.

— Я люблю тебя! — выдохнула в его губы!

— Еще!

— Люблю! — он заткнул меня страстным поцелуем, а я уже ощутила бедром, как он относится к моему признанию.

— Ты мне ничего не скажешь? — еле выдохнув из себя эти слова, но все-таки произнесла.

— Глупая, разве ты еще не поняла этого?

— Я хочу это услышать! — и действительно, мне нужно это было услышать. Хотя все, что он делал и так, говорило об этом.

— Я хочу тебя! — улыбаясь, простонал он, и качнул бедрами вперед.

— Не то!

— Как? Совсем? И качнул бедрами опять вперед! А я задохнулась уже от желания.

— Ну, все!

— Ладно, ладно, маленькая моя, я шучу! Я тоже тебя люблю! Безумно люблю! Люблю так, что с хочу с ума, от осознания того, что с тобой может что-то случиться, или что я могу тебя потерять…

— Правда?

— Безумно тебя люблю! И никогда и никуда тебя уже не отпущу! А сейчас иди ко мне любовь моя!

— Скажи мне! — страстный шепот и чарующая улыбка, что сердце замирает! Его руки везде, в моих волосах, на моей талии. Я схожу с ума от этого. От его близости, от его запаха и желания, что я вижу в его глазах.

— Тебе не надоело еще? Я всю ночь только этим и занималась! — смеюсь и прижимаюсь к нему.

— Мне не надоест это никогда! Скажи!

— Я люблю тебя!

— Сильно?

— Очень!

— Безумно?

— Безумней некуда!

— Девочка, моя! — и глубокий поцелуй, обрушивается на мои губы, что, кажется, мое сердце выпрыгнет от радости.

— Эй, голубки, хорош уже, обжиматься, иначе мы опоздаем на рейс — прокричал нам Саня.

Мы нехотя перестаем целоваться и разрываем объятия. Ребята ждали нас, кажется, вечность, пока мы бурно обсуждали нашу поездку. Сначала спорили по поводу купальника. Видите ли, он слишком открытый. Потом по поводу моих нарядов, он увидел вечернее платье и сказал, что его нужно сжечь. После нескольких минут препираний и криков, следовало бурное примирение — разбитая ваза, раскиданные вещи, уроненная картина — тому подтверждение. А после переместились к нему в комнату. И там было то же самое.