Харвей согласился:
— Хорошо, я пошлю Филиппа. Он привезет требуемую сумму.
Батлер удовлетворенно откинулся в кресле. А почему бы теперь не выкурить сигару, чтобы поразмыслить о том, что делать дальше, — решил Батлер.
А Харвей принял решение. Он убежал от грешного человека, у которого не было ничего святого.
На следующий день состоялись две животрепещущие финансовые операции. Пьер Робийяр расплатился со своим заимодавцами, а у Филиппа появилась закладная на все имущество Пьера Робийяра.
И еще. В этот же день Чарльз Батлер получил все деньги, которые запросил от Джека Харвея, и заперся в своем городском доме.
На следующий день приехал Корнелиус Вандербильт.
Вандербильт был железнодорожный магнат с Севера, который строил свою империю с тех пор, как мальчишкой убежал из Голландии от своих родителей и занялся в новой Америке делом. Корнелиус в самом деле решил продолжить железную дорогу от Нью-Йорка до Саванны. И это уже не было тайной. Об этом говорили на всех уровнях. Тайной оставалось только то, по чьим землям пройдет эта дорога. Но об этом знал Батлер. Его и слушали. Во всяком случае, Филипп и Харвей.
В первый день своего визита в Саванну Вандербильт встретился с банкирами и промышленниками. Он объехал все земли в окрестностях и нашел их весьма плодородными. А потом уединился с Харвеем.
Харвей мог бы этой встречи не вынести — но он ее вынес.
Вандербильт очень удивился разговору с Харвеем. Да, он в самом деле намерен осуществить проект, который свяжет два центра, два мира — Юг и Север. Но сегодня он убедился, что это рановато. Нет, пока мимо Саванны поезда из Нью-Йорка идти не будут.
— Как, — слабо переспросил Харвей. — Как вы сказали? Не будут? А почему?
— Мне это не нравится, — сказал Корнелиус.
— А мистер Батлер… — немеющим голосом проговорил Харвей.
— Какой мистер? — переспросил Вандербильт.
— Батлер, — с надеждой ответил, произнес Харвей.
— Не знаю такого, — ответил Корнелиус. — А что он говорит?
Но Харвей не смог ответить. Его лицо покраснело, он сполз в кресле. С ним случился удар. Филипп караулил за дверью окончание разговора. Услышав крики о помощи, он вбежал и застал хлопочущего над Харвеем Корнелиуса Вандербильта.
— Что с ним, мистер Вандербильт? — закричал в испуге Филипп.
— Я сам не знаю, — магнат был чрезвычайно перепуган. — Я только сказал ему, что не буду строить железную дорогу через Саванну. Может быть, потом.
— Как?! Как вы сказали? — тихим голосом переспросил Филипп и пошатнулся.
— Что, что вас это так волнует?! — закричал Корнелиус, опасаясь, что сейчас и второй человек упадет в параличе.
— А мистер Батлер? — сказал тусклым голосом Филипп.
— Какой-такой мистер Батлер? Я не знаю никакого мистера Батлера! — завопил Вандербильт. — В вашем городе просто ничего нельзя строить. Все такие нервные. Работа с железом приучает к выдержке. А у вас ее нет.
"Нет, — хором разносилось в голове Филиппа! — А у вас ее нет. Не знаю никакого мистера Батлера. Я скажу тебе по секрету, что хочу стать железнодорожным магнатом". Голоса всех людей, которые разговаривали с ним на эту тему, сплелись в один в голове Филиппа. Он увидел конечную остановку. Поезд останавливался в Саванне. Он выходит, а на перроне его никто не встречает. Никто.
Через двадцать минут Филипп стучался в дверь дома Батлера. Батлер догадался, кто может стучать к нему таким образом.
— Проведите его в кабинет, — велел он слугам.
Филиппа встретили и проводили. Он буквально ворвался в кабинет. Батлер встретил его с самым холодным выражением лица. Филипп был вынужден заговорить первым.
— Вы меня обманули! — крикнул он с порога. Батлер приподнял одну бровь.
— Или вы вылетаете из моего дома пулей, или вы приходите в себя и объясняете толком, что случилось.
— Ничего! — заорал Филипп. — Вы сказали мне, что Корнелиус Вандербильт собирается строить железную дорогу через Лавергельский каньон и Перизитское ущелье. Так этого не произошло!!
И тут лицо Батлера исказил гнев.
— Я не говорил вам ничего, молодой человек. Это вы вздумали воспользоваться моей тайной, которую я вам сообщил не принуждая, но даже и не желая, чтобы вы ей пользовались. Вы вздумали отомстить мне — вы вздумали проучить меня. Так сами же попали в свою ловушку. И вы не можете даже скрежетать на меня зубами, потому что вы сами подло как вор, прийдя ко мне пить вино, услышали от пьяного человека самую сокровенную тайну и задумали использовать ее ему во зло. Вы, маленький человечек, решили обойти меня — так знайте же, что вас покарала судьба, потому что вы и никто другой, обманули меня. Вы, придя сюда с искаженным от гнева личиком, только доказали, что вы подлец и негодяй.
Что вы можете мне ответить на это, молодой человек. Да ничего, потому что дело ваше изначально было связано с воровством. И если ваш дядя сначала оболгал вас, то в итоге вы все же поступили так, как он сказал, И такое не прощается. Вы побежали к Харвею и рассказали ему о том, что я собираюсь купить земли — вы решили быть хитрее меня, так будьте же им — обманите Вандербилта — заставьте его купить вашу землю. Вы ведь пользовались тайной.
Пораженный Филипп молчал. Он мог злиться только на себя.
— Вы разорили целый банк. Чтобы купить вашу землю, мистеру Харвею пришлось задолжать громадные суммы. Если он не вернет деньги, он будет банкротом.
— Значит, вы все еще продолжаете говорить о порядочности. Тогда я вас поставлю перед другой проблемой. После вашей промашки, даже если банк будет существовать — вам там не служить. Даже родственник не простит вам вашего плана. Ну, а как быть с вашими словами благодарности, которую вы ко мне испытывали? Вы ее уже забыли? Что же, у людей бывает короткая память — я напоминаю вам об этом на всем протяжении нашего знакомства. Вы с этим не соглашаетесь. Очень хорошо. Но вот векселя на суммы, которые я заплатил Бибисеру, чтобы освободить вас от его сумасшедшей племянницы — они подписаны вами, — и вы мне должны ту сумму денег, которая здесь указана. Разве она вам ничего не напоминает? А-а? Так будьте честны сначала передо мной — заплатите мне ту сумму, которую должны — и я попробую помочь мистеру Харвею. А-а? Что же вы молчите? — заорал Батлер так, как никогда не орал. — Или вы уже совсем забыли о чувстве благодарности и думаете, что будете бесконечно порхать по жизни, а вас будут все выручать? Так платите же мне, ну?!
— Вы же знаете прекрасно, что у меня нет таких денег, — еле слышно сказал Филипп.
— Да, я это знаю. Так почему же вы требуете от меня вернуть деньги? На каком основании? Я получил от Харвея столько, сколько заплатил за вас Бибисеру. А был еще Пэтифер, а было еще озеро, когда вас полуживого вытащили из воды и вы скрывались в моем доме. — Прекратите себя обманывать — ни к чему хорошему это не приведет. О чем мы с вами говорили — с начала нашего знакомства? Мне нужен "Страшный Суд", Сделайте так, чтобы он был у меня, и мы будем в расчете.
— Но он же не принадлежит мне, — с ужасом сказал Филипп. — Я ничего не могу сделать.
— Не принадлежит вам? Полноте — земля слухами полнится. Разве вы забыли, что у вас есть закладная на имение. Разве вы забыли, как благородно вы поступили и оплатили банковскими деньгами долги вашего дяди? Вот как я понимаю вашу ситуацию. Банк Харвея прогорит в любом случае. Даже если бы не было вашего предложения вкладывать деньги в Перизитское ущелье. Его было не спасти — нет, шанс спасти банк был — это обмануть Чарльза Батлера. Так вот знайте, Батлера еще никому не удалось обмануть, а вы захотели — ну что же, попытка не пытка. Банк — банкрот и вы на улице, завтра я подаю в суд векселя, по которым вы мне должны деньги — и что тогда? Долговая тюрьма? Именно так. Поэтому вы отдаете мне закладную на "Страшный Суд", а я вам отдаю ваши векселя, по которым вы мне не уплатите никогда, и мы квиты. Что вы скажете на такую постановку вопроса?
Филипп был бледен. Он сел в кресло. Его борьба закончилась полным поражением. Он захотел утереть нос Батлеру, стать уважаемым гражданином города, компаньоном Харвея — и ничего не получилось.
И тогда Филипп решился. Он вспомнил, как оболгал его Пьер Робийяр, и вспомнил его последние слова, что судьба его в руках Филиппа. И все стало просто и ясно. Как на весах. Филипп встал.