Натали Рик - Девочка, танцуй

— Эм, не думаю, — выдавила из себя, нахмурив брови. — Я бы тебя точно запомнила, уж поверь. А что? И может отпустишь, наконец, моего ребёнка?

— Ева, беги поиграй, — Алекс снял ребёнка с колен и проводил её задумчивым взглядом. А он неманьяк, случаем? — Где её отец? — обрушился на меня вопрос, который застал врасплох.

Брюнет облокотился руками о стол и сверлил меня тяжёлым взглядом. Кажется, что он даже не замечал чёлку, которае бессовестно лезла ему в глаза, и у меня так и чесались руки убрать её в сторону.

— Тебе какая разница, вообще? — выпустила шипы, не желая поднимать эту тему. Это не то, что я предпочитаю вспоминать в компании сына своего мужчины за чашечкой кофе.

— Большая, — произнёс стальным тоном и повернулся ко мне затылком, слегка отодвигая ворот белоснежной футболки и демонстрируя мне забавное родимое пятнышко в форме кошачьей лапки. К слову, точно такое же есть и у моей Евы.

Нервно сглотнула и не заметила, как Алекс снова повернулся и продолжил буравить меня своими янтарными глазищами. Да не, бред какой-то. Подумаешь, мало ли людей с родимыми пятнами, ну похоже, и что? Мы же не в бразильском сериале.

— Не понимаю, и что? — съехала на дурочку, надеясь, что он от меня отстанет со своими дурацкими предположениями.

— Всё ты понимаешь, — резко отрезал он, продолжая меня сканировать.

В воздухе повисла гнетущая тяжёлая тишина. Что он от меня хочет? Я и так в его глазах выгляжу последней шлюхой, которая захотела увести отца из семьи, а теперь он хочет чтобы я исповедовалась перед ним и рассказала о том, как четыре года назад переспала в клубе с первым попавшимся парнем, ни лица ни имени которого не запомнила, и вот так залетела? Это, знаете ли, уже перебор. Эту информацию ему знать не обязательно.

— Мы с её отцом давно не виделись, он нас бросил практически сразу после её рождения, тебе стало легче? — процедила сквозь зубы, стараясь выдержать этот колючий взгляд.

— Не ври, — практически зарычал он, немного наклоняясь вперёд. Вот сейчас он максимально стал похож на своего отца. По позвоночнику пробежал неприятный липкий холодок, и мне стало немного не по себе. — Вспоминай, как ты залетела, и где мы могли с тобой видеться. Я не верю в такие совпадения.

— Да как ты смеешь! — вскочила с места и чуть ли не накинулась на этого говнюка. В глазах застыли слёзы обиды, сколько они все будут надо мной издеваться? — Пошёл вон! — пропищала в лицо брюнету, который тоже встал и возвышался надо мной, тяжело вздымая грудь.

— Хорошо, — процедил Алекс, сжимая челюсти. — Не хочешь по хорошему, давай договоримся. Мы завтра едем в клинику и сдаём анализ. Если это не мой ребёнок, а ты же в этом уверена, правда? — ядовито ухмыльнулся, глядя на меня, как на пустое место. — То я навсегда исчезну из твоей жизни, и делайте с моим папашей, что хотите. Я не буду мешать, обещаю.

— А если я не соглашусь? — выплюнула в ответ, гордо вскинув голову и глядя в его карие глаза, которые готовы были испепелить меня до тла.

— Тогда твоя жизнь превратится в кромешный ад, — тихо произнёс Алекс, растягивая губы в зловещей улыбке. — Я расскажу всё матери. И тебя и отца ждёт позор. Ты его больше никогда не увидишь. Но даже после этого ты не будешь жить спокойно. Весомый аргумент?

— Я тебя ненавижу, — прошипела в ответ, чувствуя, что больше не могу держать себя в руках. Но аргументы достаточно весомые, а предложение действительно заманчивое. Никогда больше не видеть его рожу и вернуться на работу, вернуться к Левану.

— Это временно, — прошептал Алекс, наклоняясь к моему уху и заставляя задержать дыхание. — Завтра утром я за вами заеду. Слиться не выйдет.

С этими словами парень быстро вышел из кухни и покинул квартиру, напоследок громко хлопнув дверью. Присела на стул и запустила руки в волосы, сжимая их до боли в коже. Бред, это всё какой-то бред. Нет, я на сто процентов уверена, что ни при каких обстоятельствах Алекс не может быть отцом моей Евы. Это просто нереально. Во-первых, ему на тот момент было около двадцати, хотя, это конечно ничего не значит, но блин, я бы его запомнила, точно запомнила. Алекс не отличается скромной неприметной внешностью, таких, как он, видно издалека. И совершенно точно, он бы не клюнул на такую, как я. Простую девчонку с размазанной от слёз тушью, которая сидела у бара и заливалась алкоголем, как не в себя. Уверена, что он никогда не страдал от дефицита женского внимания, и там, явно, имеются особи поэффектнее. Откинула в сторону эти мысли и постаралась их отпустить, хотя бы до завтра. Весь оставшийся день до вечера я посвятила дочке. Я и так выпала из жизни последнюю неделю, а ребёнок настойчиво требует моего внимания. В конце концов, я — мать, я не могу себе позволить уйти в себя и на всё забить. Ева — это единственный мой светлый ясный лучик, который освещает мою мрачную убогую жизнь. Около восьми вечера в дверь снова раздался звонок. Может пора задуматься о переезде? Что-то ко мне зачастили гости, и как правило, они ничерта не желанные. Агрессивно настроенная, открываю дверь, и встречаюсь взглядом с мальчишкой в кепке и синей униформе.

— Злата? — с дежурной улыбкой на лице уточняет парень. — Для вас доставка, — протягивает мне большой бумажный пакет и ручку с листочком. — Распишитесь, пожалуйста.

— Я ничего не заказывала, — выпалила в ответ и уже собиралась закрыть дверь.

— Но здесь уже всё оплачено, я не мог ошибиться, — растерянно протараторил курьер. — Возьмите, пожалуйста.

Божечки, и глаза такие жалостливые, как у кота из Шрека.

— Давай, — недовольно пробурчала, забрала у него пакет и поставила роспись в получении.

Закрыла за парнем дверь и заглянула внутрь. Пакет доверху был забит фруктами, конфетами и шоколадом, а сбоку аккуратно был воткнут новенький планшет в упаковке. Мне бы сильно хотелось думать, что эта посылка от Левана, но что-то внутри мне подсказывает, что нет. Перешерстила абсолютно всё, но так и не нашла никакой записки, которая бы хоть что-то прояснила. Если бы я была уверена в том, что это дело рук Алекса, эта подачка сходу вылетела бы в окно, но внутренний голос мне подсказал, что этого делаить не стоит, поэтому отнесла пакет на кухню и поставила его на подоконник, так и не решаясь разобрать. В конце концов, спрошу завтрау этого хмыря напрямую, и если это он прислал курьера, то пускай забирает и раздаёт это всё нуждающимся, или жрёт сам. Радует одно, что после посещения книники, если он нормальный мужик и держит своё слово, то я больше никогда его не увижу и надеюсь, моя жизнь вернётся в прежнее русло.

Уложила дочь спать, приняла душ и легла в кровать. По телевизору шла какая-то развлекательная передача, но я так и не могла вникнуть в суть. Как бы я не старалась отвлечь себя от дурацких мыслей, перед глазами всё равно стояли два янтарных самоуверенных омута, как олицетворение всех моих бед. Откуда ты свалился на мою голову, в какой жизни я так сильно кому-то перешла дорогу?

Телефон сбрякал, оповещая о входящем сообщении ровно тогда, когда я уже начала проваливаться в беспокойный сон. Разлепила один глаз и уставилась на экран, пытаясь собрать буквы в предложение.

Леван

«Золотце, выходи, я внизу. Безумно по тебе соскучился».

Здрасьте, приехали. Сон, как рукой сняло, подскочила на кровати и уставилась в экран. И что это значит? Первым порывом было выключить телефон и лечь обратно, но я не смогла. Я дико соскучилась, я ждала от него хоть слова все эти восемь дней, но… Чёрт! Вскочила с постели, тихонько проверила, спит ли дочка, накинула халат и кожаную куртку, запрыгнула в тапочти и на крыльях полетела вниз. Белый тонированный джип стоял прямо у подъезда и при виде меня помигал фарами.

— Привет, — старалась, чтобы мой голос выглядел как можно непринуждённее, когда села в машину.

— Привет, лапуля, — на выдохе произнёс Леван и резко притянул меня к себе, сминая губы в требовательном поцелуе.

Знакомый сладкий запах немного вскужил голову, но остатки здравого смысла и гордости заставили меня осторожно отстраниться от мужчины.

— Не прошло и ста лет, — недовольно пробурчала, скрестив руки на груди и устремив свой взор в лобовое стекло, лишь бы не смотреть, как дорогая белая рубашка соблазнительно облегает его крепкое тело.

— Золотце, ну прекрати, Алекс — говнюк дышать спокойно недавал, — виноватым тоном проговорил Леван, поглаживая меня по щеке большим пальцем.