Джуд Деверо - Девственница

Пока остальные развлекались, Руану удалось выяснить кое-что из истории этого народа.

Пятнадцать лет назад разразилась эпидемия странной болезни. Женщины выздоравливали быстро, но мужчины умирали один за другим, так что в живых осталась лишь четверть мужского населения. Да и то от них теперь рождались только девочки.

— Почему вы не обратились к другим племенам, приглашая к себе мужчин? — недоумевал Руан.

— Король Марек запретил, — последовал простодушный ответ.

По прибытии в город худшие опасения Руана подтвердились, когда он встретился с Мареком — жирным, сальным, беззубым мужчиной, окруженным целым гаремом красивых девушек. Руан проклял себя за глупость. Возможно, женщины и сами верили своим словам о том, что они отпустят чужестранцев, как только забеременеют от них, но Руан понимал, что Марек не собирается делиться своей властью ни с кем. И их, скорее всего, ждет смерть.

Если бы только здесь была Джура, в который раз повторял себе Руан. Ее скептицизм и цинизм заставили бы его подумать дважды, прежде чем последовать за ултенками. Сейчас сопровождавшие его мужчины могут думать лишь о ночных удовольствиях, но что их ждет впереди? Мареку едва ли понравится, если они расскажут ирлианцам, что ултены — это женщины, живущие в городе, полном сокровищ. Марек старался представить ултенов бедняками, заставляя тех одевать грязные тряпки, как только они пересекали границу своих земель.

Руан смотрел в окно, тревожась все больше и больше. Что ултены сделали с Джурой? Ну почему он был так простодушен, поверив слезным заверениям нескольких женщин? Если бы мужчины усыпили его, а он бы потом обнаружил пропажу Джуры, то Руан, не раздумывая, выхватил бы меч, заставив тех признаться, куда они дели ирлианок. Но как баран, идущий на бойню, он позволил провести себя хорошеньким женщинам, послушно следуя за ними и оставив Джуру на произвол судьбы.

«Если бы на произвол судьбы», — горько подумал Руан. — Они могли и убить Джуру». В отличие от Дайри он верил, что ултены способны на грязные дела. Им нужны сыновья, и они крадут короля и нескольких принцев, используя их как животных на развод.

Его лицо окаменело. «Я отдам этих женщин зернанцам, — решил он гневно. — Посмотрим, смогут ли эти дьяволицы манипулировать мужчинами Брокейна».

Погруженный в свои мысли, Руан не сразу заметил толпу на улице. Одна из ултенок подняла хлыст и опустила его на другую женщину, наполовину скрытую за углом здания. Из дома выбежала высокая девушка с черной гривой волос и накинулась на ултенку с хлыстом.

— Джура, — неуверенно прошептал Руан. Он уже готов был выпрыгнуть из окна, горя желанием броситься к жене, но остановил себя. С пылающими щеками и сильно бьющимся сердцем он смотрел, как дюжина ултенок окружили Джуру, избивая ее. Через мгновение ултенки отвели обеих ирлианок в дом.

Руан обессиленно прислонился к стеклу, тяжело дыша. Он, как последний дурак, попался в западню.

Сегодня ночью он должен каким-то образом ускользнуть из дворца и найти Джуру. И он должен придумать план, как им всем убежать от ултенов.

— Болит? — участливо спросила Сайлин. Джура в ответ лишь пожала плечами, хотя на самом деле боль от ударов хлыста была весьма ощутимой.

Их наконец-то оставили в одиночестве, в виде предосторожности удвоив охрану снаружи здания. В этот день пленницы впервые попытались сопротивляться. Сайлин упала под тяжестью мешка с зерном, а когда одна из ултенок замахнулась хлыстом, Джура вцепилась той в горло. Непокорную рабыню тут же исхлестали плетью, и Сайлин долго потом выговаривала Джуре за то, что та так глупо дала себя наказать. После этого их заставили работать дольше положенного и лишь теперь, к вечеру, позволили уйти в дом.

— Мы должны сбежать, — никак не могла успокоиться Сайлин. — Я видела, две женщины болтают друг с другом вместо того, чтобы охранять ворота, и если нам удалось бы как-то отвлечь их внимание…

Сайлин остановилась на полуслове, заметив, как изменилось выражение лица Джуры. Она повернулась, чтобы выяснить причину. В дверях стоял призрак — высокий, светловолосый призрак.

Джура моргнула, но призрак не исчез.

— Джура, — прошептал он.

Сайлин пришла в себя первой. Несмотря на усталость, она быстро вскочила с тюфяка и бросилась к Руану, обнимая и целуя его.

Обычно Руан не одобрял поведения ланконцев по отношению к своему королю. Вместо «слушаюсь. Ваше Величество» он получал в ответ лишь колкие замечания. Но сейчас он был счастлив, что его принимают на равных.

Руан обнял Сайлин, чувствуя, что впервые за долгое время касается чего-то чистого. Как, оказывается, приятно получать честные ответы вместо покорного согласия ултенских женщин.

— С тобой все в порядке? — спросил Руан.

— Устала, но невредима. Джуре досталось больше всего.

Руан посмотрел на жену, которая по-прежнему сидела на своем матрасе. Сайлин быстро отошла в сторону.

— Ты ничего не хочешь сказать мне? — спросил Руан тихо.

— Почему ты жив? — в голосе Джуры слышался неприкрытый гнев.

Руан, однако, не обиделся. Улыбнувшись, он шагнул к ней.

— Ты рада видеть меня?

— Нас захватили в плен и превратили в рабов, — не успокаивалась Джура. — Я думала, ты погиб, иначе ты бы пришел к нам на помощь. Но ты не умер. — Ее слова звучали как обвинение. Джуре казалось, что ее предали. Последний раз, когда она видела мужа, он смотрел на нее с выражением жгучей ненависти, и многие дни она ничего не делала, только плакала, считая, что Руан мертв. Но вот он стоит, не только живой, но, очевидно, свободный.

Руан подошел ближе, опустив руки ей на плечи. Джура вскочила, прижимаясь всем телом к мужу.

— Ты не умер, ты не умер, — почти бессвязно повторяла она.

— Нет, моя любовь, — шептал Руан, гладя ее израненную спину. — Я не умер.

Через несколько минут он нехотя отодвинулся.

— Мы должны поговорить. Сайлин, подойди сюда. Мне нужны вы обе. У нас не так много времени.

Полуобняв каждую из женщин, Руан принялся рассказывать о том, что происходило несколько последних дней с ним и другими мужчинами из их группы.

— Ты послушался их? — спросила Джура, не веря своим ушам. — Эти женщины пробрались в лагерь, усыпили нас, а ты поверил им? Ты…

Руан быстро поцеловал ее.

— Я так скучал по тебе, Джура. Однако я завел вас сюда, я и должен помочь нам выбраться.

— Ты? — накинулась Джура на мужа. — Да ты — причина всего происшедшего. Если бы не…

— Она думала, что ты погиб, — вмешалась Сайлин, — и ничего не делала, только плакала. Я никогда не видела, чтобы Джура плакала. Она жалела, что не помогала тебе объединять племена Ланконии и что ни разу не призналась в своей любви.

— Это правда, Джура? — прошептал Руан. Джура быстро отвернулась.

— Мало ли что люди говорят в горе. Руан приподнял кончиками пальцев ее подбородок и нежно поцеловал в губы.

— Я пытался принять решение как король Ланконии. Я пошел с ултенками, потому что король Руан хотел объединить их с другими народами, но Руан-мужчина сожалел о принятом решении. Я был дураком, Джура, как ты и говорила раньше.

— Но у тебя были благие цели, — прошептала Джура.

— Так же, как и у тебя в тот день, когда погиб Кеон, — ответил Руан, с удивлением заметив, как при этих словах на глаза Джуры набежали слезы. — Ты придала мне силу…

— Руан, — раздался тревожный окрик, и в комнату вошел Дайри. — Надо уходить. Даже Джералт уже не выдерживает.

— Не выдерживает? — переспросила Джура, отталкивая Руана и вставая на ноги. — Мы с Сайлин поможем вам.

Руан нервно прочистил горло.

— Джура, их слишком много. Я смог пробраться к вам только потому, что фаренцы и Джералт, хм… задерживают стражу… э-э… занимая их. Джура, не смотри на меня так осуждающе. Я вытащу вас отсюда, но ты же не думаешь, что я развяжу войну против слабых женщин?

— Слабых женщин, — презрительно фыркнула Джура. — Эти нежные создания заставляли нас с Сайлин таскать тяжелые камни, грузить повозки и чинить стены. Мы работаем, как лошади, покв вы… ты утомляете себя в кровати с этим «слабыми» женщинами.

— Я нет, — умоляюще сказал Руан. — Клянусь, я не прикоснулся ни к одной из них. Думаю, они нас не тронут, пока я, король Ланконии, отказываюсь заниматься с ними любовью.

Глаза Джуры побелели от ярости.

— Боже, как много ты приносишь в жертву ради нас! — она почти кричала.