Лана Ричи - Девственность по контракту

Он выглядел расстроенным и разбитым. В глазах – вселенская грусть. Только вот перед глазами у меня стояла совсем другая картина.

Наверное, мне следовало просто пройти мимо.

– Моника, пожалуйста, я прошу тебя, это не может так закончиться.

Я пожала плечами.

– До вчерашнего дня я тоже так думала, просто была уверена, что застукать тебя с другой женщиной, такого просто не может быть. Но видишь, мы оба ошибались.

Рассел нетерпеливо выдохнул.

– Да, я виноват, я готов извиниться. Купить тебе симпатичную брошь или платье из новой коллекции. Но нельзя же все разломать из-за такой мелочи.

– Мелочи? – вот тут-то я остановилась на месте. – Это вовсе никакие не мелочи, это измена, предательство. Понимаешь?

Я видела, что говорю это слишком громко и на нас уже начинают оборачиваться, но мне, честно говоря, было все равно. Настолько я была возмущена тем, что только что услышала.

Рассел попытался меня остановить.

– Но ведь ты же не станешь отрицать, что между нами ничего такого не было, пока что… Я уважаю твое решение и никогда с ним не спорил. Но, в конце концов, я мужчина и у меня есть свои потребности.

Прозвучало гадко. Потребность врать мне и путаться с другими женщинами?

– Вот и шагай к своей потребности, мужчина, – сказала я, вложив в эту фразу максимум презрения.

Гнев буквально клокотал в моей душе. Я вообще человек не агрессивный, но сейчас мне безумно хотелось с размаху опустить свою сумочку ему на голову. И, вполне возможно, я бы именно это и сделала, а потом бы получила какое-нибудь неприятное предписание от судьи.

Но в минуту крайнего отчаяния мне на талию вдруг легла большая и сильная рука. А знакомый голос мистера Джефферсона произнес где-то над ухом неожиданно ласково:

– Моника, милая, куда ты убежала? Моя машина припаркована вон там.

Если я была изумлена, то у Рассела и вовсе отвалилась челюсть. Наверняка он не ожидал, что в первый же день после того, как мы расстанемся рядом со мной кто-то появится. И не просто кто-то, а такой невероятно шикарный экземпляр мужчины.

– Этот человек к тебе пристает, милая? – спросил мой босс с такой трогательной заботой, которой я от него раньше не то что не видела – вообще не ожидала.

– Нет, Стенли, он уже уходит, – ответила я, стараясь говорить с ним не как с боссом, а как со старым знакомым. А может, и больше чем просто знакомым.

И да, для этого мне пришлось воспользоваться разрешением называть своего босса просто по имени. Но я была уверена это у нас точно не войдет в традицию, а останется исключительным случаем.

Рассел еще раз окинул взглядом сначала меня потом босса, а потом нас обоих. Застыл в недоумении. Видимо, ему требовалось время, чтобы кое-что уложить у себя в голове. Ничего больше не сказав, он развернулся и зашагал прочь от нашего офиса.

А я, поддерживаемая боссом за талию, пошла в противоположную сторону, к стоянке, где, как выяснилось, был припаркован его автомобиль. Первые несколько шагов я сделала уверенно. Но затем замедлила шаг, оглянулась через плечо. Рассела уже нигде не было.

А значит…

– Спасибо, мистер Джефферсон. Вы очень меня выручили.

– Пустяки… – сказал он. Но не остановился, а все так же вел меня в сторону своего автомобиля.

– Мне вообще-то в другую сторону, станция метро через дорогу…

Мне показалось важным сообщить боссу эту информацию. Сомневаюсь, что он вообще в курсе, что в этом городе существует метро. Ну и уж точно ни разу им не пользовался.

– Не придумывайте, Моника, я вас подвезу, – сказал он. – У вас вчера был непростой вечер, а сегодня непростой день. Вряд ли стоит усугублять ситуацию поездкой в общественном транспорте.

В его роскошное авто я садилась с опаской. После того контракта, который мы заключили, я ко всем действиям босса относилась с некоторым недоверием. Особенно к идее лично отвезти меня домой.

Что там будет дальше? Я должна буду пригласить его на чашку кофе?

Но все-таки я воспользовалась предложением и уютно устроилась на переднем сидении, и сразу же была вынуждена отметить, что по сравнению с тесной подземкой, это просто райское место.

В начале поездки я была еще напряжена, вдруг последуют какие-нибудь вопросы или того хуже предложения. А я сейчас точно не в форме ни для того, ни для другого. Но мистер Джефферсон словно почувствовал мое желание не разговаривать. И за всю поездку не произнес ни слова.

Нас сопровождала только тихая музыка, льющаяся из приемника. И было в этом молчании что-то такое уютное и домашнее словно я уже укуталась в мягкий плед и пью чай, наблюдая за книжными страстями и приключениями. Автомобиль затормозил возле моего подъезда.

Я удивилась. Мистер Джефферсон ведь работает в офисе всего-то два дня, да он даже не всех основных клиентов знает по имени и названию компании. Но при этом точно знает мой адрес. И вот чтобы это значило?

– Откуда вы знаете где я живу? – я все-таки задала этот вопрос.

– А кто, по-вашему, привез вас сюда вчера вечером на такси?

Да уж, действительно. Ларчик просто открывался. Дело не в том, что мистер Джефферсон с каким-то особым трепетом относится ко мне, а в том, что вчера кое-кто был совсем в отключке.

Впрочем, я еще днем решила, что сложные размышления на сегодня не для меня. Так что не удивительно, что я не смогла сложить два и два.

– Извините… и до свидания. Спасибо, что подвезли, – я хотела выскользнуть из машины, но мистер Джефферсон поймал меня за руку.

Обхватил запястье.

– Придите завтра пораньше, – сказал он. – Я думаю, нам следует кое-что попробовать.

Что-то подсказывало, что он говорит вовсе не о каком-нибудь новом способе классификации входящих документов. А о чем-то куда более развратном.

Пугало ли меня это? О да!

И все же вместе со страхом было какое-то другое чувство. Странное, незнакомое. Но, кажется, приятное.

Ложась в этот вечер спать, я помимо воли взмолилась: только бы завтрашний день был самым обычным днем, без всех этих сложностей и потрясений, от которых у меня голова кругом и жизнь вверх тормашками.

Если бы только я знала, насколько эта мечта была недосягаема.

Уснуть в эту ночь мне было очень трудно.

Стоило закрыть глаза, как тело начинало гореть, словно бы в лихорадке. Я чувствовала странный, незнакомый мне голод – не физический, другой, словно внутри образовалась странная пустота, которую можно заполнить лишь поцелуями, бесстыжими касаниями, всем тем, что мистер Джефферсон, кажется, собирается мне дать.

Наутро я пришла на работу раньше, как и обещала. Так рано, что босса ещё не было. Поставила в вазу свежие розы возможно, при новом хозяине кабинета они не нужны, но таков порядок. Я уселась за стол и приготовилась ждать.

Мистер Джефферсон появился быстро. Окинул меня взглядом и отдал короткий приказ:

– Зайдите через пару минут.

Пара минут…

Все это время я пыталась унять колотившееся как безумное сердце. Только безрезультатно.

Я лишь надолго замерла перед тем, как зайти в кабинет.

Набрала в легкие побольше воздуха – и как в омут с головой.

Вошла, закрыла за собой дверь.

Мой босс стоял около стола.

Я поймала на себе хищный взгляд – в самом деле хищный. Сердце затрепетало. Сейчас этот мужчина выглядел так, словно он был зверем, а я – его желанной добычей. Костюм, роскошный офис – все это не могло обмануть, не могло спрятать его.

– Подойди ко мне.

Я приблизилась с опаской. Остановилась на некотором расстоянии – чуть большем, чем на расстоянии вытянутых рук.

И тут же отругала себя за глупость. Неужели в самом деле я могла рассчитывать, что это что-то изменит?

Доказательства тому я получила прямо сразу же. Мистер Джефферсон сократил расстояние между нами за один шаг.

А в следующее мгновение он зашёл сзади, одной рукой обхватил меня за грудь, а другой – мягко, но уверенно надавил на спину, практически положив меня грудью на полированный стол.

Я вскрикнула, затрепыхалась у него в руках.

Это было совсем не то, к чему я готовилась. Мне казалось, он всегда будет так же осторожен и нежен, как и вчера, когда заставил меня трепетать, сдерживая стоны, одними лишь невесомыми касаниями.

Я полагала, что всю эту неделю он и правда будет шаг за шагом приучать меня к своим рукам.

Но я ошиблась. Кажется, он решил перескочить сразу несколько ступенек. Теперь уже не стоило ждать, что всё пойдёт так, как я сама себе напридумывала.