И все они смотрят на меня.
Разговоры прекращаются. Напитки застывают на полпути к ртам.
Роуз Гаррет первой делает шаг вперед. Она улыбается мне, но улыбка совсем не затрагивает любопытные карие глаза.
— Привет. Я - Роуз.
Беру ее руку и быстро пожимаю.
— Большая честь познакомиться с вами, Роуз. Я - Дез.
— Дез, — говорит она так, будто оценивает меня только по имени. Роуз смотрит на меня, изучает, а затем поднимает глаза на Адама. — Я думала, ты придешь с Эм.
— Я собирался. Но она не смогла. Паромную переправу закрыли.
Роуз ухмыляется:
— Спорим, ты опустошен.
Адам кивает:
— Полностью. Даже всплакнул.
Очевидно, я что-то упускаю. Знаю, что Адам и Эмма расстались некоторое время назад, что, как предполагаю, может создать неудобство, если они должны присутствовать на торжестве, как пара.
— Итак, Дез. Полагаю, ты - модель? — спрашивает Роуз.
Официант, медленно приближающийся к нам с серебряным подносом, балансирующим на его ладони, предлагает каждому по бокалу шампанского. Адам берет два, передает один мне, и я медленно потягиваю шампанское, по чуть-чуть. Последнее, что могу допустить в этой ситуации, это позволить алкоголю повлиять на мои суждения или развязать язык.
— Я… — Понятия не имею, как ответить на вопрос. Она думает, что я - модель?
— Дез студентка колледжа. Стажер, — отвечает Адам за меня.
Что достаточно верно, но, вероятно, не то, что Роуз предполагала услышать. Может быть, у Адама свои намерения. Не знаю.
Гарет Томас подходит к нашему кружку, становится рядом с Роуз, после чего Адам знакомит нас.
— Дез, м-м? Уникальное имя для уникально красивой молодой девушки. — Он энергично жмет мою руку, а глаза смотрят на Адама. — Ты что-то скрываешь от меня.
— Человек должен иметь пару секретов, Гарет, — говорит тот, подталкивая директора локтем. Это шутка, но не совсем. Я - его секрет? Очевидно, не такой уж большой.
Лоуренс и Эми присоединяются к нашей группе, и теперь я вдруг оказываюсь в окружении голливудских знаменитостей, отчего очень трудно дышать. Я стараюсь не пялиться на людей, окружающих меня, людей, которых я видела в фильмах и на обложках «People» и «ОК!»22, и «Time»23 и «US Weekly»24, на Entertainment Tonight25 или TMZ26.
И опять та же мысль поражает меня, словно удар пятикилограммовой кувалдой: «Что я здесь ДЕЛАЮ?»
Адам уходит от ответов на все вопросы, касающиеся меня, также представляя меня без объяснений, кто я для него или чем занимаюсь. Я - самозванка, верно? Мне здесь не место: мое дело – собирать мусор.
Я улыбаюсь, киваю, потягиваю крошечными глотками шампанское и стараюсь держать эмоции при себе, скрывая характер. Роуз отходит от нас, но я вижу, как она несколько раз бросает на меня взгляд, присоединяясь к разговору с другими людьми. В конце концов, Адам тянет меня подальше от Лоуренса, Эми и Гарета, и проводит сквозь толпу, приветствуя взмахом руки то одного, то другого, и останавливаясь, чтобы пообщаться с ними. Он всегда представляет меня вежливо, но нейтрально, не оставляя места для вопросов. Но я чувствую, что в каждом разговоре с каждым новым человеком, которого мы встречаем, Адам избегает того, что всех интересует. Каждый хочет знать, кто я, откуда и почему здесь вот так неожиданно стою с Адамом.
Я задаю себе те же вопросы, и нахожу столько же ответов, сколько получают журналисты... то есть, никаких.
Я продолжаю улыбаться и пожимать всем руки, пока мое лицо не начинает. Адам не отходит от меня ни на секунду, его ладонь или вокруг талии, или держит меня за руку. Я встречаю так много людей, что у меня голова идет кругом, и не имею никакой надежды запомнить имена, кроме тех, кого уже знаю. Мне удается растянуть всего один бокал шампанского в течение последнего часа, но даже теперь чувствую, как отключается голова, и это скорее не из-за алкоголя, а благодаря этим сюрреалистическим впечатлениям.
Наконец, люди начинают просачиваться в обеденный зал, каждая пара встречается метрдотелем, и официант проводит их к столу. Обеденный зал Гранд Отеля почти так же знаменит, как и веранда, так что я видела его на снимках, но никогда не обедала здесь. Я понимаю, впрочем, что он был преобразован ради этого события. Как правило, в зале маленькие, прямоугольные сдвоенные столы, расставленные в три ряда по обе стороны от главного прохода, и несколько больших круглых столов для больших компаний по всему залу. Сейчас, однако, обычная расстановка была заменена на двадцать или около того больших круглых столов, размещенных вокруг подиума, расположенного у стены напротив окон, выходящих на знаменитую веранду. На подиуме микрофон и два длинных прямоугольных стола, каждый на шесть персон.
Нас с Адамом проводили к возвышению и усадили на два места, которые располагаются в середине стола слева от подиума. Роуз сидит рядом со мной, а невероятно горячий парень сидит рядом с ней, ближе к сцене. Я узнаю этого парня с Роуз, но, чтобы вспомнить его, мне понадобилось несколько минут раздумий. Он - высокий и худой, с растрепанными каштановыми волосами и острыми чертами. Дилан Вейл, так его зовут. Он новый актер, из недавнего модного шоу на кабельном про вражду между двумя соперничающими кланами оборотней. Я не видела его, но Рут он нравится, и она всегда восторгается тем, как горяч Дилан Вейл. Теперь, когда вижу его в реальной жизни, понимаю, что Рут, пожалуй, преуменьшила, настолько абсурдно красив Дилан.
Впрочем, он - не Адам, и явно влюблен в Роуз, заставляя ее смеяться и краснеть, говоря что-то, наклонившись и уткнувшись ей в шею.
С другой стороны от Адама сидит Гарет и эффектная, среднего возраста женщина, должно быть, жена, судя по тому, как легко и комфортно они общаются друг с другом. За другим столом расположились Лоуренс с женой, Эми и ее муж, мужчина с проседью и ярко-голубыми глазами и его парой; я предполагаю, что это продюсер или кто-то в этом роде.
Остальные быстро рассаживаются за столы, и официанты разносят тарелки с супом, подносы с водой, серебряные кувшины и бутылки вина. С десяток молодых мужчин и женщин в белых куртках с полотенцем через плечо переходят от стола к столу, внимательно слушают и принимают заказы, а потом возвращаются с бутылкой вина, которую он или она затем открывает с тщательным соблюдением правил, наливая немного в стакан и ожидая одобрения.
Пока мы ждем, Адам наклоняется ко мне, и я слышу его голос, гудящий в мое ухо:
— Ты удивительная. Ты рождена для этого, Дез, правда. Ты абсолютно каждого свела с ума.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
— О чем, черт возьми, ты думал, приведя меня сюда? Я здесь не к месту, и это было бы смешно, если бы не была до смерти напугана, — произношу это кукольным, сдавленным шепотом, так понизив тон, что Адам вынужден приложить ухо к моему рту, чтобы услышать меня.
Он смеется, как будто я сказала что-то смешное.
— Дез, знаю, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке. Я все понимаю, потому что чувствую то же самое каждый раз. Просто продолжай притворяться, и никто никогда не догадается.
— Что я - гребаный дворник, ты это имеешь в виду?
— Разве это так важно? — хмурится он на меня.
Недоверчиво смотрю на него:
— Хм... почему нет? Если эти люди узнают, что ты привел сборщика мусора в качестве своей пары на благотворительный прием, где присутствуют самые знаменитые люди Голливуда, я даже не знаю, что произойдет, но точно ничего хорошего. Для меня или для тебя.
Он качает головой.
— Дез, ты преувеличиваешь. Все будет хорошо. Просто будь собой. Ты красивая. Никто из парней не может оторвать глаз от тебя. — Он поднимает лежащую на столе руку, и пальцем выписывает в воздухе небольшую дугу, указывая на зал. — Посмотри вокруг.
Я делаю маленький глоток вина из бокала, который появился в какой-то момент передо мной, и пытаюсь незаметно оглядеть все пространство. Когда делаю это, мой пульс подскакивает до небес. Адам прав. Все смотрят на меня. Все. Не только мужчины, но и женщины тоже. Мужики в этом более откровенны, поглядывая сначала на меня, потом дальше, по всему залу, и затем снова на меня. Но женщины тоже смотрят на меня, и это еще страшнее. Они более критичны. Я чувствую их пристальное внимание. Чувствую, как они изучают мои волосы, макияж, одежду, дешевый серебряный браслет на запястье и недорогие серьги с фианитом в ушах. По крайней мере, я сижу, так что рост и формы, в основном, скрыты столом.