Джасинда Уайлдер - Девушка у обочины

Адам массирует клитор медленно, так медленно, боже, так медленно. Раздражающе медленно. Ему понадобилось несколько минут, чтобы довести меня до того, что я начинаю дрожать, извиваясь от того, что его средний палец внутри меня, гладит кругами мой клитор, а затем трахает мою вход, постоянно меняя ритм.

Я кончаю со вздохом, а Адам поднимает меня за задницу. Я оказываюсь насаженной на него, сидя верхом. Его колени раздвинуты, чтобы удержать мой вес, вода плещется вокруг нас, разбрызгиваясь наружу. Его руки находят мои, тянут пальцы к клитору и убедительно требуют коснуться себя. Конечно же, я это делаю, и затухающие спазмы становятся предшественниками чего-то другого, чего-то большего. Его руки на моей груди продолжают массировать и ласкать, и все, что могу сделать, это сидеть верхом и позволить трахать себя, как ему хочется.

— Кончи снова, Дестини. Прямо сейчас, — его команда работает как спусковой крючок.

Я кончаю еще раз, сильно. И в этот раз кричу.

Как только первая волна оргазма отступает, Адам поднимает меня и выскальзывает, тяжело дыша и двигаясь неуверенно, как будто для того, чтобы сдержать оргазм ему требуются неимоверные усилия.

— Адам, в какие игры ты играешь? Просто кончи, малыш, — говорю ему, наблюдая в ванной, как он включает душ.

Но Адам качает головой:

— Пока еще нет.

Он протягивает мне руки, помогая вылезти из ванны и ведет меня в душ, чтобы помыть. Адам смачивает мои волосы, вспенивая шампунь от корней до кончиков, смывает, втирает кондиционер, а затем с куском мыла в руках намыливает меня. Я не могу не прикасаться к нему, поэтому мои руки блуждают по его плечам, скользят по жестким мышцам, покрытым гладкой смуглой кожей, вплоть до его эрекции. Я поглаживаю ее, пока он не заставляет убрать руку. Адам обмывает каждый мой сантиметр, а потом позволяет сделать то же самое с ним.

Я провожу бруском мыла по его животу, и дальше вниз по его бедрам, потом опускаюсь на колени, омываю его ноги и беру его член в рот. Он позволяет мне ласкать его губами и языком несколько мгновений, а потом поднимает меня и прижимает к стенке душа, целуя, пока у меня не перехватывает дыхание. Он целует меня под струей горячей воды, как будто я кислород, а он тонет.

— Господи, Адам. Я здесь, детка. Я здесь. — Обхватываю его щеку, пока вода разбрызгивается от его головы на мое лицо.

Адам просто улыбается и выключает воду.

— Ты готова ко второму этапу?

Я сжимаю член.

— Полностью готова.

Его усмешка сменяется на похотливо-горячую.

— Это не был второй этап. Ты помнишь, что там во втором этапе?

Я делаю вид, что думаю.

— Что-то о том, что ты будешь есть меня, верно?

Адам вытаскивает меня из душа, обертывает полотенцем, вытирает насухо, как будто я беспомощна, чтобы сделать это самой.

— Да, пока ты не сможешь дышать.

Я возвращаю должок и вытираю его. А затем обнимаю рукой за шею и целую его, как он целовал меня, так, будто не могу существовать без его рта.

— Я уже не могу дышать, Адам. Быть с тобой - это так... восхитительно... так сильно... что трудно дышать, и желая, чтобы это никогда не заканчивалось.

С серьезным, задумчивым выражением лица он ведет меня в спальню, поднимает на руки, как будто я ничего не вешу, и укладывает меня на кровать.

— Это не обязательно должно кончаться, Дестини.

Я никогда не думала, что скажу это, но мне нравится, как мое имя звучит из его уст.

Дерьмо. Я просто подумала о слове на букву «Л».

И, почему-то, оно не такое страшное, как раньше.

АДАМ

Я вижу что-то в ее глазах, какие-то мысли, которыми она не хочет делиться. Это не страх или нервозность, или то, что мог бы распознать. Это больше похоже на осознание какой-то истины.

Ни о чем не спрашивая, я просто скольжу лицом по ее животу, трусь щекой о внутреннюю сторону бедра и зарываюсь лицом в ее лоно, вдыхая аромат ее возбуждения, высовываю язык и дегустируя ее. Она всхлипывает и широко раздвигает ноги. Я не спешу, медленно обводя языком вокруг клитора, пока Дез не начинает задыхаться. Мышцы ее живота то напрягаются, то расслабляются каждый раз, когда кончик моего языка задевает затвердевший бугорок. И когда понимаю, что она уже близко, то всасываю ее клитор и провожу языком взад и вперед, пока она стонет и задыхается.

— Да, да..., — тяжело дышит она, приподнимая бедра, чтобы быть ближе к моему рту. — Я уже… так близко, Адам...

И это сигнал для меня. Передвигаюсь вверх, обцеловывая все на своем пути, - живот, ребра, грудь, шею, потом губы. И вот я уже рядом, прижимаю член к ее мягким складкам и вхожу в нее. Дез делает вдох, когда я скольжу в лоно, пятками поглаживая мой зад. Я медленно толкаюсь раз, другой, третий, затем останавливаюсь, похороненный глубоко внутри, и пользуюсь моментом, чтобы омыть ее соски языком, пока Дез не требует начать двигаться, вдавливая пятки в мою задницу.

Я делаю толчок, еще один и еще, отчего она хныкает и хватает ртом воздух, а из горла вырываются вскрики.

— Скажи мне, когда ты будешь кончать, Дез. Назови мое имя, когда кончишь, — нашептываю ей на ухо, и она кивает.

Я сам уже близко, но сдерживаюсь и принуждаю отступить свою кульминацию, заставляя себя делать толчки медленно и размеренно.

И в этот момент она выгибает спину.

— Адам, боже, ох, бл*дь, я сейчас кончу, Адам!

Я выскальзываю из нее и, став на колени между ее бедер, всасываю ее клитор в рот и обрабатываю его языком, пока Дез не начинает извиваться, пока я удерживаю руками ее бедра. Она хватает обеими руками мою голову, вдавливая в себя, пока я сосу и лижу. Ее бедра ритмично двигаются, дико трахая мое лицо.

Затем Дез замедляется, и ее напряженные крики переходят облегченные вздохи.

Теперь моя очередь.

Я скольжу обратно вверх и вхожу в нее, и тут Дез заставляет себя открыть глаза, чтобы посмотреть на меня.

— Твою мать, Адам. Ты что, пытаешься убить меня? Я не уверена, что смогу выдержать еще один оргазм.

— Думаю, что сможешь, — говорю я ей.

Дез качает головой.

— Нет. Я больше не могу.

Я медленно толкаюсь, держась за нее.

— Можешь. — Я легко касаюсь ее губами. — Потрогай грудь. Сожми ее, детка. Позвольте мне посмотреть, как ты играешь с такими большими сосками.

Дез обхватывает обеими руками груди и зажимает соски между большими и указательными пальцами. Ее рот раскрывается, а глаза расширяются.

— Так?

Я стону.

— Да, детка. Лизни одну для меня.

Она приподнимает одну грудь ко рту и показывает язык, ударив им по эрегированному розовому соску, и когда делает это, у меня вырывается вздох.

— Тебя это заводит, Тори? То, что ты наблюдаешь, как я ласкаю, облизываю себя?

— Да, — шепчу я.

И тут же, она начинает двигаться со мной, встречая толчок за толчком.

— Мне тоже нравится наблюдать за тобой. Дашь мне посмотреть, как ты дрочишь?

Я усмехаюсь.

— Может быть.

— Что если я позволю тебе подрочить на мою грудь?

Я чувствую, что мои яйца сжимаются, как только представляю это.

— Ох*еть! — Наклоняюсь поцеловать ее, скользя языком между ее губ.

Дез проводит языком по моим губам.

— Ты на вкус как моя киска.

— Как и мой член, — говорю ей.

Дез отталкивает меня, обхватывает ногой и разворачивает так, что я оказываюсь на спине. Я позволяю ей это, а потом замираю, когда она наклоняется надо мной и проводит языком по всей длине моего члена, от яиц до кончика.

— М-м-м. Да, точно. — Днз облизывает меня снова, потом поворачивает голову, чтобы скользить губами по длине с другой стороны, а затем добирается до головки члена и лижет ее, проводя языком, кружа и вылизывая, пока ее вкус не исчезает, и остается только ее слюна.

После Дез отрывается от меня, ложится на спину, широко расставив ноги, чтобы предложить мне свою киску.

— Съешь меня, малыш. Лижи меня, пока я не закричу. — Она проводит пальчиком по щелке и смачивает его своими соками.

Господи. Я не уверен, что смогу ждать дольше, потому что и так был на грани так долго, что теперь все болит. Яйца горят от кипящего внутри меня подступающего оргазма.