― Кейтлин? ― позвал он.
В ответ была тишина. А значит, она задерживается. Опять.
Ее ночевки в пентхаусе начались почти сразу после Нового года: она каждый раз после работы собирала свою дорожную сумку. Но проходили дни, и все больше и больше ее вещей оставалось у него. Сейчас, через три недели после окончания Нового года, в его ванной уже прочно обосновались ее зубная щетка, средства для ухода за волосами и макияжа. Он освободил ящик в своем комоде и место в его шкафу для ее вещей. У нее появилась «своя сторона» на кровати, а у него ― своя.
На самом деле ни о чем таком они не договаривались: все случилось естественно и не требовало разговоров. Он хотел, чтобы она присутствовала в его квартире, и она хотела того же. Они не обсуждали ее окончательный переезд к нему, но в последнее время Лукас обдумывал эту идею. Проблема заключалась в том, что они по молчаливому согласию решили не обсуждать будущее.
И разве это бы им удалось? «Уайтинг Пропертис» все еще собиралась купить паб.
Он получил небольшую передышку, когда его отца вызвали в Лос-Анджелес пару недель назад. Дядя Лукаса со стороны отца умер, и после посещения похорон он вернулся домой руководить фирмой, пока отец оставался в Калифорнии, чтобы разобраться с недвижимостью. Последние две недели Лукас допоздна работал, пытаясь найти способ приостановить проект, чтобы найти другие варианты вместо покупки паба. Тот, на который, как он надеялся, согласится его семья.
У него зазвонил телефон, и он залез в карман своего пиджака, надеясь, что это Кейтлин. Он чувствовал себя дураком из-за того, что опять по ней скучает, хотя они виделись сегодня за ланчем. Каким-то образом они решили, что у них каждую среду будет свидание за ланчем. И Лукас всегда с нетерпением его ждал.
Он скривился, увидев имя своего отца на экране. Он должен был вернуться на работу после утреннего прилета, но шторм задержал его вылет. Лукас был счастлив, что у него был еще один день без присутствия отца.
― Привет, пап. Уже вернулся в Балтимор?
Как и всегда, его отец не терял время на прелюдию.
― Я в офисе. Что, черт возьми, происходит со сделкой с Коллинзами? Астрид сказала, что наше предложение не было принято, и ты ничего не сделал, чтобы усилить на них давление.
Астрид, личная помощница отца, не была в восторге от Лукаса. И порой он задумывался, не приняла ли ее привязанность к компании опасный поворот. Было очевидно, что эта женщина считала себя более значимой, чем предполагала ее должность. Лукас также слышал сплетни о том, что между ней и его отцом был роман.
Лукас слишком часто за прошедший год задумывался о таком банальном развитии событий, как свадьба между молоденькой секретаршей и старым боссом. Астрид ― последний человек на земле, с кем Лукас хотел управлять компанией, если его отец потеряет разум и оставит ей свою половину акций.
― Я пересматривал проект. Считаю, что мы должны рассмотреть другую улицу для покупки, она будет намного прибыльнее.
― Меня устраивал и первоначальный план.
― Я думаю, тебе стоит сначала выслушать меня прежде, чем решать...
― Что это за женщина, с которой ты встречаешься?
Лукас нахмурился.
― Что?
― Астрид сказала, что у тебя достаточно долгие перерывы на ланч, и кто-то из офиса на прошлой неделе видел тебя с брюнеткой. Я позвонил Ройсу, и он подтвердил, что ты живешь с женщиной.
Лукас чуть не потерял самообладание.
― Ты звонил портье моего дома?
― Ради всего святого, если мне нужна информация, я ее получу. И какой-то портье не может мне отказать. Кто она?
Лукас специально не скрывал свой роман с Кейтлин. Сейчас он был на неизведанной территории: он никогда не заходил так далеко в отношениях с женщиной, чтобы представлять ее своим родителям. Собственно ни его мать, ни отец никогда не интересовались, с кем он спит. Скорее всего, его мать потеряет всякий интерес, когда узнает, что Кейтлин не богата, а отец сразу предупредит, что если у них все серьезно, то его адвокаты составят брачный договор.
Кроме того, его признание, что он встречается с внучкой Патрика Коллинза, обернется катастрофой для его планов спасти и так не самую лучшую ситуацию.
― Ее зовут Кейтлин, ― не вдаваясь в подробности, произнес Лукас, проходя на кухню.
Он открыл холодильник, чтобы взять бутылку воды, и улыбнулся, когда увидел курицу, которую замариновала Кейтлин. Король доставки Лукас был избалован домашней едой Кейтлин.
― Ты никогда не позволял женщине мешать своей работе, Лукас. Пришло время выкинуть ее из головы, и полностью погрузиться в работу.
Лукас подумал, как бы отреагировал бы его отец, если он посоветовал ему то же по отношению к Астрид. Он решил вести себя благоразумнее.
― На мое отношение к делу ничего не повлияло.
― У меня завтра ланч с Родериком. Жду тебя с утра в моем кабинете, введешь меня в курс дел. Ты говорил, что семья живет над пабом? Потребуется немного усилий, чтобы перестроить этот квартал только для коммерческого использования. В конце концов, в этом году выборы.
Родерик Барнс являлся председателем городского совета и был слишком благосклонен силовым тактикам отца, особенно когда это касается взаимовыручки.
― Зачем нам это? Один из вариантов нашего проекта заключается в том, чтобы отдать первые этажи для коммерческого использования, а верхние ― сдавать. То, что ты сейчас предложил, нам не выгодно.
― Я забыл об этом, ― его отец замолчал, и Лукас мог представить, как крутятся шестеренки в его жестоком разуме. ― Кроме того, я не хочу слишком рано обращаться к нему с просьбами. Возможно, мне понадобиться его помощь в получении разрешений. Я позвоню Тому из налоговой, он может инициировать аудит в пабе. Там должно что-нибудь найтись. Мы заставим их страдать.
― Нам необязательно так поступать.
― Считаешь, они продадут паб?
Лукас не ответил. С тех пор, как они с Кейтлин начали встречаться, он не поднимал вопрос о покупке паба. Ни с ней, ни с ее семьей.
― Принимаю твое молчание за «нет». Пора играть жестко, Лукас. Мы потратили кучу времени и денег на это поглощение. Провал меня не устроит. Мы можем потерять миллионы долларов. Если у тебя кишка тонка сделать, что необходимо, то это я сделаю. Но, поверь мне, так или иначе, но это произойдет.
― Дай мне неделю.
― Зачем?
― Одну неделю, отец.
― Ты теряешь свою хватку. Уайтинги действуют быстро и жестко. Запомни это. Сострадание для неудачников и бедняков.
И с этими словами мудрости, его отец завершил звонок.
Челюсть Лукаса была крепко сжата, у него все кипело от ярости. Он прошел в спальню, по пути скидывая свою одежду. Одев шорты и футболку, он отправился в свой личный тренажерный зал, чтобы выпустить пар с боксерской грушей.
Натянув боксерские перчатки, он следующие сорок минут «наказывал» грушу... и себя. Он бы продолжал и дальше, но краем глаза заметил движение у двери, и он остановился.
― Напомни мне никогда тебя не злить, ― сказала Кейтлин с удивленной уставшей улыбкой. ― Что сделала тебе эта бедная груша?
Лукас снял перчатки и бросил их на мат. Подходя к ней ближе, он заметил, что она не просто устала ― она была измождена.
Он провел своим пальцем у нее под глазом.
― Темные круги.
― Тяжелая неделя.
― Никакого прогресса в вашем деле?
На кануне Нового года Кейтлин рассказала ему о своей тяжбе за то, чтобы друг Попса, Муз, остался в своей квартире, в которой проживал последние восемнадцать лет.
Она покачала головой.
― Арендный договор очень грамотный. Никаких лазеек, о которых ты упоминал.
― Черт.
Скользкий владелец здания пытается обмануть пожилых жильцов, оставив их без копейки, поднимая арендную плату. Самая худшая часть заключалась в том, что хозяин не занимался ремонтом квартир, и Кейтлин боялась, что пожилым там даже опасно жить.
Лукас дал ей несколько советом по договору аренды, рассказал о некоторых лазейках, которые он раньше использовал в своих целях. Он, конечно, не упоминал, что использовал эти лазейки против арендаторов, а не на их пользу.
Он был тронут, что она прислушалась к его советам, чтобы поискать их.
Девушка пожала плечами.
― Что-нибудь придумаю.
Мужчина видел, как много это дело для нее значило. Сначала он думал, что это из-за того, что это связано с тем, кого она знаете, и она не хочет расстроить своего дедушку. Но узнавая Кейтлин лучше, он лучше понимал и ее отношение к своей работе. Она отдавалась ей полностью, готовая до смерти трудиться, чтобы помочь нуждающимся.