— Значит, так. Петрушева найди и свяжи со мной. Чай, кофе, все по высшему разряду чтобы к моему приезду было готово. Если не дай бог Вадим Алексеевич явится раньше…
— Это тот, что из «Мая»? — уточнила секретарша на всякий пожарный.
— Из апреля, блин! — рявкнула Тина. — Ты чай-то, смотри, не подсунь из их конкурирующей фирмы, никаких «Липтонов» и «Брукбондов». Поняла? Улыбайся во все тридцать два зуба и не забудь, что испытательный срок у тебя еще не кончился.
Осталось дать нагоняй Петрушеву. И хорошо бы еще успеть почитать, что он там в своих бумажках написал. Ведь предупредила же, что слоганы они должны представлять вместе! Да еще и POS — ее слабое место, рекламой в местах продаж занимается исключительно Петрушев. Она вообще этот чай в глаза не видела и уже сто раз успела забыть, что и как обсуждалось на переговорах. Одно ясно точно: им достался хороший клиент, и главное теперь — его не упустить.
За эти годы она приобрела если не бульдожью хватку, то уж цепкость обезьяны и ослиное упорство точно.
Тина села за руль, повернула ключ в зажигании, но вместо привычного ласкового урчания крошки-«тойоты», услыхала какие-то непотребные звуки, вроде отрыжки.
— Это что еще такое? — Она брезгливо поморщилась и аккуратно повторила попытку.
Результат не изменился, мотор продолжал бессмысленно кряхтеть и перхать.
И что? Даже зло сорвать не на ком! А тратить время на разбирательства бесполезно. Она ничего не смыслила в машинах и даже не старалась это исправить, полагая, что водитель должен ездить, а чинить — механик.
Интересно, сколько будет ехать машина автосервиса? А еще — как долго будут устранять неполадки? Пожалуй, за это время Вадим Алексеевич успешно сойдет с ума от ее секретарши, и дело на том закончится.
Тина скрипнула зубами и снова достала мобильный. На полпути передумала, вышла из гаража. Такси тоже неизвестно сколько будет сюда добираться, легче частника поймать. Она сто лет не ездила с частниками. Ну, может, и не сто, а всего-навсего года четыре, с тех пор, как появилась «тойота».
Странно, но вокруг уже было утро — вполне жизнеспособное, уложенное внизу серыми кучками снега, а сверху придавленное угрюмым, но большим солнцем.
Она вышла из двора и огляделась в некоторой растерянности. Пешком Тина ходила дома, в офисе, по залам ресторанов и еще в фитнес-центре, куда удавалось вырваться не всегда. Сейчас предстояло пройти целый квартал до дороги, и это повергло ее в минутный ступор.
Заелась ты, матушка, сказала она себе.
А сугробы по колено помнишь? А тощие сапоги на картонной подошве? А курточку на рыбьем меху? Макароны на завтрак, обед и ужин. Драки с сестрой из-за колготок. Слюни в три ручья у витрины продмага. Очередь у окошка стеклотары, откуда выпихнули прямиком в лужу. Постылый дом.
Потом стало наплевать. Только вот мама… У мамы больное сердце, ей нужны лекарства и витамины, ей нужен покой, но какой покой, если в доме нечего есть, и «девчонки ходят разутые-раздетые!», и собственное бессилье торчит в горле костью. Помнишь тот мамин взгляд, захлебнувшийся отчаянием? Помнишь пустой суп из щавеля? Помнишь, раздумывала, а не согласиться ли на предложение Таньки — сытой, модной и в золоте, — попробовать получить все и сразу и научиться есть с чужой ладони?
Не помню, не помню, не помню, заколотилось в голове заклинанием. Не помню, а значит, ничего и не было.
Она поправила прическу и вдруг обнаружила, что лоб весь в испарине. Температура, что ли, поднимается? Но она никогда не болеет!
И никогда не вспоминает то, чего не было!
Внезапно раздался треск, и она не сразу поняла, что это трещит ее собственная шуба. Кто-то сильно дернул за сумку, переброшенную через плечо, и прихватил кусок меха.
— Эй! Ты что?! Да я… Караул! Помогите!
Одинокий силуэт вдалеке испуганно шарахнулся. Воришка ловко метнулся в сторону и, лавируя между сугробами, скрылся из виду.
Ничего себе! Двадцать первый век на дворе, а тут среди дня грабят мирных жителей. Королев, между прочим! То есть, королеву, единственную и неповторимую в своем роде. Забывшись, она некоторое время поразмышляла о собственной уникальности. Это всегда помогало в трудные моменты овладеть ситуацией.
Может, ситуацией она сейчас и овладела, а вот ее сумочкой владеет кто-то другой.
Тина подумала, стоит ли вызывать милицию, но вспомнила, что мобильный вместе с кошельком теперь в чужих руках. Она не представляла, как жить без телефона. Разве кто-то живет без телефона? И это можно назвать жизнью?!
Мысленно всплескивая руками, Тина, однако, не прекращала движения и на автопилоте выбралась из дворов к проезжей части. Может быть, логичней было вернуться домой, взять денег и мужнин сотовый, но это почему-то не пришло ей в голову.
— На Малую Никитскую, и побыстрей, — услышал властное указание водитель, остановившись возле женщины в шикарной норковой шубке.
Быстро ехать получилось первые два квартала, потом движение поутихло, а на Садовом кольце и совсем встало.
— Суббота, — пояснил шофер с умеренной виноватостью, — дачники обалдели…
— Дачники! — Тина закатила глаза. — Они что, в феврале картошку сажают?
Мужчина поежился от негодования, прозвучавшего в голосе пассажирки, и счел нужным объяснить, что на даче кроме картошки можно еще дышать свежим воздухом, чего в первопрестольной осуществить никак нельзя.
— Да мне плевать, чем они там занимаются, на своих фазендах! — психанула Тина. — Давайте, сворачивайте на Красина, там можно дворами проехать.
— Не, не проедем.
— А я говорю, сворачивайте!
— Да без толку же!
Ну вот откуда берутся такие упрямые ослы?! Кто им только права выдает?!
Может, вышвырнуть его из машины, да и дело с концом? Иначе так и просидят до вечера.
— Дайте ваш сотовый! — велела Тина. — Мне срочно нужно позвонить! Давайте же, я заплачу!
Ее напор до такой степени смутил шофера, что он не сразу сообразил, о чем речь. С опаской косясь на пассажирку, переспросил недоверчиво:
— Сотовый? У вас что, своего телефона нет?
Тина подумала, что еще немного и она точно выкинет этого кретина на дорогу, не задумываясь уже о последствиях. Мало того, что он не умеет ездить и не знает города, так еще осмеливается задавать глупые вопросы.
— Да, пожалуйста, пожалуйста, — испуганно проговорил тот и быстро вынул телефон из кармана.
Тина несколько мгновений рассматривала трубку, на дисплее которой царила безжизненная серость.
— Это что?
Водитель посмотрел мельком и виновато пожал плечами.
— Наверное, батарейка села.
— Так зарядите! — выкрикнула Тина, едва не плача от ярости.
— Э… Так я зарядник дома оставил. Случайно.
Еще бы он это сделал нарочно!
— Остановите машину! — тихо, но твердо потребовала она.
В ответ донеслось многозначительное сопение.
Ах да, машина и так стоит. Как и десятки других вокруг.
Впечатляющее начало дня. И, хотя она не привыкла вести учет несчастий и проблем, сейчас невольно вспомнились и сломанная «тойота», и украденная сумочка, и долгожданная встреча, на которую вполне реально опоздать из-за всех этих нелепостей.
— Делайте же что-нибудь! — прошипела Тина.
Водитель молча пожал плечами.
Ну, конечно, что он может сделать?! Это только ее трудности, только ее. Она должна немедленно что-то предпринять. Найти таксофон, например, или добраться до офиса на метро — быстро и надежно.
Оба варианта предполагали хотя бы какое-то количество денег.
Значит, не годится. Надо сидеть и ждать, чему она так и не научилась. Видимо, жизнь подбросила ей этот денек как раз в качестве урока долготерпения.
Тина сложила руки на коленях и стала разглядывать маникюр. Это занятие отвлекло ее минуты на полторы. Потом она переключилась на обдумывание рекламного ролика для мебельного салона, и время побежало веселей. Мысленно добравшись до завершающего, ударного кадра, в коем старую кровать выбрасывают в окно, а с новой сдувают пылинки, Тина недовольно поморщилась и приказала себе не впадать в банальность. В поисках свежих идеи она огляделась и только тогда поняла, что машина уже движется.
Замечательно!
Через полчаса водитель притормозил у высокого здания за внушительной оградой и несколько мгновений удивленно хлопал глазами, пока пассажирка грациозно выбиралась из авто.
— А деньги? — наконец решился напомнить он.
— За такую поездку вы сами мне должны доплатить! — безапелляционно заявила Тина и в мгновение ока скрылась за воротами.