К. А. Линд - Для прессы

― Я не хочу.

― Ну, это же типа платье-признание. Тебе это необходимо.

― Пофиг, ― произнесла Лиз, возвращаясь в примерочную.

― Так, а кто этот парень? ― спросила Виктория через пару минут молчания.

― Не важно.

Лиз сняла платье и повесила его обратно на вешалку, прежде чем снова надеть свои джинсы и свитер. Она быстро переоделась, но когда вышла Виктория была все еще в своем платье.

― Но серьезно…ты собираешься мне рассказать?

― Это не важно.

― Давай просто уйдем, ― сказала Лиз, повесив платье на стойку с одеждой, и скрестив руки на груди.

― Ты с октября терзаешь себя из-за этого, и ты даже сейчас не собираешься поговорить об этом со мной? ― спросила Виктория.

Она на самом деле выглядела обиженной.

Лиз провела руками по лицу и попыталась решить, как поступить. Она уже кое в чем призналась Виктории, и ее подруга не судила ее. На самом деле, единственное, что, казалось, волновало ее, это то, что Лиз не рассказала ей раньше. Возможно, она могла довериться Виктории.

Было бы так хорошо поговорить с кем-нибудь об этом. Брейди вряд ли когда-нибудь вновь появиться в ее жизни. Теперь эта тайна была уже не так важна. Это было тем, что всегда держало ее на месте. Ну, правда, кому Виктория может проболтаться? Точно, не Хавйдену, и не кому-то из тех, кого они с Брейди опасались.

― Ну…ты помнишь прошлое лето, не это, а предыдущее, когда я сказала тебе, что я кое с кем встречаюсь? ― спросила Лиз.

― Да, ― охотно произнесла Виктория.

― Я позвонила ему тем вечером, когда мы с Хайденом поругались. Он подобрал меня и отвез в его квартиру. У нас кое-что завязалось. Но я испугалась, и вернулась домой.

― Вот дерьмо! Ты такая трусиха. ― Виктория перепрыгнула с одной ноги на другую. ― Это же так захватывает! Это я обычно развратная.

Лиз не могла удержаться от смеха. Что еще она могла сделать?

― Как ты могла позвонить ему, поехать в его квартиру, но не трахнуться? Я поражаюсь твоему самоконтролю.

― Я хотела, но это казалось неправильным. Все сложно, ― сказала ей Лиз.

― Эм…это не сложно. Ты вставляешь его член внутрь ―»

― Стоп! ― произнесла Лиз, поднимая руки вверх. ― Ты не должна выдавать секреты Виктории * (*каламбур - англ.«Victoria’s secret» - бренд нижнего белья).

― О, ха-ха-ха! Ты такая шутница. ― Виктория закатила глаза. ― Так, а если серьезно, кто этот парень?

Лиз тяжело вздохнула. Она не могла рассказать. Она просто не могла. Тем более не в общественном месте.

― Мы можем поговорить об этом в более приватной обстановке? ― взмолилась Лиз.

Виктория хлопнула в ладоши и бросилась в примерочную. Пару минут спустя, все ее платья в беспорядке висели на стойке для одежды, а в руках она оставила платье, которое примеряла она, и  черное платье из бисера, которое примеряла Лиз. Она заплатила за оба, несмотря на протесты Лиз и быстро поспешила на выход из бутика.

― Ладно, ― сказала Виктория, когда они наконец-то сели в машину.

― Давай поедем домой. Там будет безопаснее, ― зловеще произнесла Лиз.

Она боялась, что Виктория врежется в телефонную будку.

― Ты серьезно?

― Серьезно.

Лиз сглотнула, чем ближе они приближались к дому, тем сильнее у нее сжималось в горле. Она спорила сама с собой, решая, что она могла и чего не могла сказать Виктории. Ей отчаянно хотелось кому-то довериться. Это сводило ее с ума. Она полтора года держала это в себе, и ей больше не хотелось ничего срывать. Ей не хотелось объявить об этом на весь мир, или что-то в этом роде. На самом деле, этого ей хотелось меньше всего.

Она до сих пор дорожила карьерой Брейди и сделает все, что было в ее силах, чтобы их отношения не навредили ему. Именно по этой причине она оставила его в первую очередь. Если бы она не верила в него, то никогда бы от него не ушла.

Через двадцать минут Виктория припарковалась на подъездной дорожке и практически вбежала в парадную дверь. По крайней мере, хоть кто-то получал этого удовольствие.

Когда Лиз вошла в дом, она присела на диван и поджала под себя ноги. Пока Виктория в нетерпении сидела в кресле напротив нее, Лиз рассматривала на свой маникюр. Она даже не знала с чего начать и что сказать. Может ей вообще не стоит ничего говорить.

Единственное, что она вынесла из этой ситуации, это то, что хранить секреты – это тяжело. Умственно, физически, эмоционально – это изнуряло ее. Ее секрет был надежно спрятан в ее сердце.

― Ну… мы дома и теперь ты можешь говорить, ― предложила Виктория. ― Я буквально умираю от нетерпения. Меня мучает любопытство с того момента, когда ты впервые упомянула о нем, что встречалась с ним в октябре.

― Это на самом деле не то, о чем можно похвастаться. Я не просто так хранила это в секрете, ― объяснила Лиз.

― Я помню, ты говорила, что это он попросил тебя хранить это в секрете. Как я и говорила, это дерьмово.

Лиз тяжело вздохнула.

― Я знаю, почему ты так думаешь, но это необходимая мера предосторожности. Я просто хочу, что бы ты пообещала мне, что ты никому об этом не расскажешь. Я уже и так вся на нервах. Думаю, я должна рассказать об этом Хайдену, но, Боже, я даже не знаю, как это сделать. Я не хочу, чтобы он возненавидел меня.

― Он не возненавидит тебя.

― Ты этого не знаешь.

Виктория закатила глаза.

― Нет, знаю. Он сходит по тебе с ума.

― Возможно. Так ты обещаешь?

― Конечно, кому я расскажу?

― Совершенно никому, ― сказала Лиз, пытаясь убедить себя в этом.

― Правильно. Я обещаю ничего не рассказывать. Хотя, я не понимаю, в чем здесь такая проблема, ― презрительно произнесла Виктория.

Лиз сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Она не имела никакого представления, с чего начать, поэтому просто выпалила:

― Брейди Максвелл.

Секунду Виктория сидела неподвижно. Ее глаза были прикованы к Лиз, но в них не было никакой реакции. Затем до нее медленно начало доходить, и ее глаза полезли на лоб. У нее слегка приоткрылся рот, и она перестала качаться.

― Подожди…типа Брейди Максвелл, Брейди Максвелл? Конгрессмен, у которого ты брала интервью? ― спросила Виктория.

― Эмм…да, ― прошептала Лиз.

Она чувствовала себя, будто впервые за последнее время, она наконец-то могла нормально дышать. Она так долго носила в себе эту тайну. Она даже не знала, что почувствует такое облегчение, когда скажет это.

― Вау! ― произнесла Виктория, падая обратно на стул. ― Ты подцепила Конгрессмена. Он женат?

― Нет, не женат, ― напряженно произнесла Лиз.

― Я просто…Вау. Ты была права. Я такого совершенно не ожидала. Я думала, ты мне собираешься сказать, что это один из друзей Хайдена, или что-то в этом роде, поэтому это такой секрет. Я бы никогда в жизни не догадалась, что ты трахала такого горяченького типа. ― Она явно была в шоке, потому что Виктория никогда не запиналась. ― Он хорош в постели?

Лиз рассмеялась.

― Эм…да. Очень хорош.

― Так подожди…действующий Конгрессмен подобрал тебя из редакции, привез к себе в квартиру, и ты не трахнула его? ― спросила Виктория, ударив руками по подлокотникам. ― Ты чокнулась? Тебя не влечет власть? Почему все закончилось? Что произошло прошлым летом? Ну, рассказывая подробности! Мне нужно знать.

Без предупреждения слезы снова наполнили глаза Лиз. Она прижала ладонь к глазам, чтобы остановить их.

― Ты не понимаешь, ― пробормотала она, ― Я была обузой для предвыборной кампании. Я писала негативный материал о нем, и они уже сомневались в его победе. Он выиграл всего лишь с небольшим перевесом, и если бы кто-нибудь узнал, что мы были вместе, он бы вообще не победил. Любой прокол потенциально мог разрушить его.

― Так он бросил тебя? Они заставили тебя уйти? ― спросила Виктория. ― Урод!

― Нет, ― сказала Лиз, качая головой.

Виктория спрыгнула с кресла и плюхнулась на диван возле нее.

― Это я ушла.

― Ты? Но почему?

― Я не думала, что он бы предпочел меня, вместо кампании, и я не хотела, чтобы он это делал. Я верила в него, и я хотела, чтобы он осуществил свои мечты, но когда я увидела его, он сказал мне, что был разбит, после нашего разрыва, ― сказала Лиз, ее руки дрожали, когда она наконец-то все выложила своей лучшей подруге.