Лаура Вульф - Дневник безумной мамаши

Я. Вот именно. Беременна, но не мертва! Трудно поверить, что кому-то я могу показаться привлекательной? Что кто-то способен разглядеть женщину за «огромной трясущейся задницей»?

Стивен. Я ведь извинился!

Разозленная нападками Стивена на Эдди, я позвонила Аните — пожаловаться. К сожалению, ее не оказалось дома, так что я набрала номер Мэнди. И что вы думаете? Ей хватило наглости согласиться со Стивеном: «Открой глаза, Эми! Не может быть, чтобы ты просто нравилась этому парню».

Ну спасибочки!

Мне уже надоело оправдываться. С каких это пор быть другом и помощником — преступление? Он милый парень. Мы дружим. Если Эдди ко мне немножко тянет, разве можно его винить? Я классная, симпатичная девушка.

Так что хватит на него накидываться!

Мне захотелось поразмять кости, но совершенно не было настроения идти на йогу. И я решила пройтись пешком от работы до дома. Небо ясное, воздух чистый, не слишком холодно. И вот, шагая по Центральному парку, я вижу Джиллиан, подругу Эдди, которая катит в коляске своего новорожденного сына.

Я представилась — на случай, если она забыла, — и спросила, как ее самочувствие. Она выглядела очень усталой.

Джиллиан. Прекрасно, с тех пор как у меня появился Кугуар. (Кугуар? И это имечко она так отчаянно скрывала? Она что, ненормальная? Да с таким именем ребенок просто обречен стать обкуренным гитаристом паршивой рок-группы, перепевающей чужие хиты! Пусть уже сейчас откладывает деньги на тюремный залог.)

Я. Кугуар! Какое чудесное имя! Эдди уже его видел?

Джиллиан. Кто?

Я. Эдди.

Джиллиан. О боже, нет. Глаз не кажет с рождения Кугуара.

Я. Наверное, занят.

Джиллиан. Я вижу, ты еще не догадалась.

Я. О чем это ты?

Джиллиан. Про Эдди.

Я. А что такое с Эдди?

Джиллиан. У него пунктик насчет беременных.

Я. В смысле — они ему нравятся?

Джиллиан. Нет, у него на них стоит. Беременные его заводят. Родишь — и он теряет интерес. (Она покачала головой.) Такая разновидность фетишизма.

Боже мой!

После встречи с Джиллиан три раза принимала душ, и все равно противно. Фу! Не могу поверить, что Эдди трогал мой живот!

Бе-е-е-е…

Я должна была заподозрить неладное. В конце концов, какому нормальному мужчине захочется ходить в магазины одежды для беременных?

Подумать только, я была для него лишь прикрытием, предлогом, чтобы торчать в магазинах для беременных, детских супермаркетах и на йоге! Со мной он не рисковал показаться странным, подозрительным или полным психом. Меня использовали!

Самое жуткое оскорбление? Я ему даже не нравилась. Его возбуждало мое положение. Я могла быть хоть лесным троллем! Эту сволочь не влекло ко мне как таковой.

Никому нельзя об этом рассказывать. Ни Стивену, ни Аните, ни Мэнди, ни моей матери. Слишком жуткое извращение, и я не переживу, если все начнут твердить: «Что мы тебе говорили?»

Весь день пыталась организовать презентацию в Лос-Анджелесе, которой Тэнги потребовала в последний момент. На подготовку приема в Нью-Йорке ушло три месяца. И только чудо позволит устроить еще один четвертого февраля. Конечно, у нас есть маленькое преимущество: Тэнги в Лос-Анджелесе как рыба в воде, но это не меняет содержания ее книги.

Достаточно сказать, что редактор книжного раздела «Лос-Анджелес таймс» два раза переспросил: «Это что, шутка?» — и лишь потом отказался печатать рецензию.

Еще и Эдди на мою голову. Клянусь, если он попытается снова погладить мой живот, я ему врежу. Нужно прекратить эти отношения, и немедленно.

К несчастью, от него не так-то просто избавиться. Можно отменить походы по магазинам, утаивать, что я иду на йогу, и поставить крест на обсуждении детских имен. Но как сделать, чтобы он не пришел на вечеринку для будущей мамы? Ведь он сам ее и устраивает!

Анитин лазутчик в «Фокусе» говорит, что список сократили до двух претендентов и один из них работает в «Бринкман и Бэйнс»!

Вот ради чего я все это время раболепствовала и пресмыкалась перед женщиной, которой узкие джинсы перекрыли доступ кислорода в мозг!

И забудьте о родах! Сегодня я видела настоящее чудо. Житель Нью-Йорка уступил мне место в метро. И это был мужчина!

Йи-и-хи-и! Мы со Стивеном придумали имя для девочки — Серена. Красивое, необычное, но не идиотское.

Серена Стюарт. Как благозвучно! Даже Мэнди понравится.

С сегодняшнего дня ношу белье размером с цирковой шатер.

Есть и плюсы: мужик в супермаркете пропустил меня без очереди, потому что я о-о-очень беременна.

Марго опять отменила встречу. Она и все трое ее детей заболели. Во время телефонного разговора я слышала, как на заднем плане стонет вся ее семья. Это было похоже на саундтрек к фильму «Пролетая над гнездом кукушки».

Подумав, что ей своих проблем хватает, я решила не жаловаться, а поддержать ее: «Надо во всем видеть светлую сторону. Раз уж ты лежишь в кровати, почитай хорошую книжку».

Смех Марго быстро перешел в лающий кашель: «Ты что, издеваешься? От детей ни на шаг не отойти. Послушай меня, Эми. Когда у тебя появляются дети, чтение становится одним из забытых удовольствий. Как сон, рубашки, не заляпанные блевотиной, и возможность спокойно съесть свой ужин…»

Откровения Марго навели меня на три мысли.

1. Где, спрашивается, ее муж?

2. Послушать Марго, так она скорее рабыня, чем чья-то мама.

3. Нельзя верить всему, что показывают по телевизору.

Последняя мысль осенила меня при взгляде в зеркало.

Нам постоянно рассказывают, какую высокую цену платишь, чтобы иметь «все и сразу». Распадающиеся браки, несчастные дети, разрушенная карьера. Что ж, это вранье. Я делаю карьеру, у меня есть муж, и скоро будет ребенок. И с уверенностью могу сказать, что цена всего этого… полная потеря внешней привлекательности.

Возьмем, к примеру, Марго. В бытность свою бездетным менеджером банка, она носила костюмы, требующие только сухой чистки, изысканные ювелирные украшения. Теперь ходит в комбинезонах и стариковском нижнем белье. Помните трусы «Хэйнс»? И посмотрите на меня. Огромная, раздувшаяся от газов. Косметикой пользуюсь, только чтобы показать, что у меня все еще есть скулы.

Ну все, хватит! Как говорит Мэнди, деликатное положение не предлог для распущенности. Пора заняться собой. Хотя бы для того, чтобы не тошнило при взгляде в зеркало.

Мой первый шаг? Сделать симпатичную стрижку, как у Миа Фэрроу в «Ребенке Розмари». Конечно, раньше я никогда не стриглась, но ведь и на шар не была похожа!

Я точно сбрендила, что решила подстричься! Когда Миа Фэрроу носила короткие волосы, она весила килограммов сорок пять, и на дворе стояли шестидесятые годы. Это было в прошлом тысячелетии! Как только дура парикмахерша послушалась беременную женщину? Посмотрите на меня: я похожа на жирного мальчишку, с которым никто не хочет водиться!

Едва выйдя из салона, я позвонила Мэнди. Чуть не билась в истерике и всхлипывала в трубку. Через двадцать минут мы сидели в ее квартире — я с шарфом на голове, Мэнди с тонной укладочных средств под рукой.

Сняв шарф, я продемонстрировала нанесенный ущерб.

Мэнди. Эту парикмахершу расстрелять мало!

Я (подвывая). Мне просто хотелось стать симпатичной! Мягкой, чувственной, расслабленной, как Лили.