Маркус Хеллер - Дневник Мата Хари

Казалось, мы хотели целоваться вечно, чтобы наверстать упущенное, когда не были вместе. Наши языки глубоко проникли в страстно открытые рты. Питер был очень красивый, особенно когда смеялся. Я его щекотала, чтобы он громче смеялся. Некоторое время спустя мы затеяли игру на диване, как шаловливые дети. Я особенно осмелела и вскочила на него, прижав его руки к торсу своими бедрами. Теперь я наказывала беспомощного мужчину.

Я нагнулась, чтобы потрепать ему волосы, а он этим воспользовался и схватил губами сосок моей груди. Я шутя начала бить его по лицу своими грудями — мне эта игра понравилась. Он лежал, тяжело дыша, а потом сел, отодвинув меня.

— Что, бесенок, думаешь, я это выдержу, сладчайшая из всех дьяволов? Ты сводишь меня с ума. Посмотри, что ты наделала своими сладкими грудями — И он показал на свой поднимающийся стебель.

Боже, как взвился он вверх Я была очарована и не смогла не коснуться его. Тут же по его телу пробежала дрожь, и он обхватил меня руками.

— Я не могу вытерпеть, когда ты его берешь. Я больше не могу играть в эту игру, я слишком возбужден, дай я быстро войду в тебя. Иначе умру

Я легла ему на грудь. Одной рукой он крепко обнял меня, а другой пытался за моей спиной протолкнуть в меня свой стебель, уже превратившийся в ствол. Я ему помогала, извиваясь всем телом и пытаясь вслепую найти эту дубинку. Наконец ему удалось войти в мое тело. Должна признаться, я помогала ему руками. Мой страх, что Питер выскользнет или не найдет моей щели, был очень велик. А стыд? Я этого не чувствовала, мы стали слишком близкими.

Теперь мой возлюбленный снова начал вонзаться в меня. И после первых толчков у меня было такое впечатление, будто он проник в меня глубже, чем в первый раз.

Любой другой мужчина замучил бы меня до смерти, но я знала, что энергия и сила Питера были его знаком любви ко мне, и его почти животная страсть доказывала, что я, а вернее, прелести моего тела доводили его плоть до бешенства. Это была чистая страсть, жеребец в этом мужчине полностью овладел им.

Его мощные удары оживили бы мертвую, И овладевшее мной чувство полного счастья заставило забыть все. Я вся стала предметом этого наслаждения, и только одна благодарная мысль блуждала в моем уме: Питер овладевает мной с бешеной страстью, на которую способен только мужчина, влюбленный до предела. Эта сладкая мысль исторгала из меня буйные восклицания и страстные признания. Забыв обо всем, я визжала:

— Ой, ты просто чудо… какие чудесные толчки… давай чуть побыстрей… Да Вот так Любимый, е… меня крепче …твой х… вкусный… я умру в твоих объятиях… хочу всегда тобой наслаждаться… всегда меня так е… теперь я знаю, что такое хорошая е… Я несла все, что приходило в голову, потому что чувствовала, знала: Питер имеет меня, как никто и никогда ни одну женщину. Я была одержима желанием: чтобы у него хватило сил довести до конца наш бесконечный любовный поединок. Мысль о том, что нечеловеческая сила этих мощных толчков уменьшится или иссякнет, были просто невыносимой.

Мои дикие вскрики придавали Питеру еще больше страсти, и при каждом произносимом мной грязном слове его удары становились все сильнее. Судя по тому, как он поскрипывал зубами и дрожал, мои изречения делали его тоже одержимым. И он тоже перестал стесняться в выборе слов:

— О, любимая, ты действительно считаешь, что я тебя могу е… как ты хочешь? Пусть мой х… будет в два раза больше и толще… ты этого хочешь? Ты хочешь х… величиной с руку… одного мужчины тебе мало… но я хочу пригвоздить тебя… это божественно.. как вкусно.. у тебя фантастическая ж… ты моя сладкая Единственная

Все барьеры рухнули. Наполненные безграничным желанием, отдаваясь ему безо всякого стыда, осознавая, что это полная капитуляция перед сладострастными инстинктами, что это полное презрение к границам приличия, мы сами усиливали наше наслаждение.

Я употребляла самые грязные выражения, которые приходили мне в голову, не зная, где я их почерпнула. Обычная проститутка — и та не удосужилась бы употреблять такие слова, но для нас они стали перцем, которым мы приправляли свою роскошную еду:

— Да, е…, е…, е… меня, всей своей силой… крепче — быстрее… я хочу ощущать твой х…, пусть он меня всю разорвет… а-а-а вот так.. ты е… как бык… ты знаешь, как это делать со мной… мой муж — глупая собака… он не может е… меня, как ты… ненавижу этого ублюдка… любимый Е…, е…, е… меня… никогда меня не бросай… сильнее …толкай его глубже.. ты что, устал? …давай, давай, е… меня крепче, быстрее, глубже… ой, я кончаю, а-а-а

Я почувствовала, что теряю сознание. Казалось, все вокруг плывет, мои руки и ноги, как чужие, в горле все пересохло. У меня едва хватило сил попросить стакан воды. Потом на меня опустился тяжелый туман — Питер, мужчина, которого я полюбила до самозабвения, был единственной настоящей любовью во всей моей жизни. Я об этом никогда не жалела, и он был лучом солнца в моей жизни. Я была искренне благодарна своему мужу за то, что он свел меня с Питером.

Если бы я могла предвидеть, что мне предстояло перенести в Ист-Индии, я никогда бы не последовала за мужем, когда его перевели на этот таинственный остров. Начальство больше не могло терпеть его поведение, и его поставили перед выбором: либо увольнение с позором, либо служба в гарнизоне в особенно опасной и нездоровой колонии. Как я уже сказала, если бы я знала, что меня ждет, я бы совершила самоубийство. И, конечно, я не знала, что навеки потеряю своего возлюбленного.

Когда перед отъездом у нас было особенно нежное свидание, Питер сказал мне: "Я поеду за тобой. Но сначала мне надо привести в порядок дела в Голландии". Три месяца спустя его не стало: он упал с лошади и разбился насмерть.

С его смертью я потеряла все, что давало мне силы терпеть брак с Маклеодом. Питер был самым идеальным любовником для любой женщины, и именно он подсказал мне идею стать танцовщицей.

Вначале он попросил меня пройтись по комнате либо голой, либо — а это его особенно возбуждало — в задранной к талии юбке. Я была рада исполнить его желание.

— Твои ноги танцовщицы преследуют меня день и ночь, часто говорил он мне и не успокоился, пока, наконец, не получил у меня разрешение запечатлеть их на картине. Для этой цели он пригласил в наш город известного парижского художника — с большими расходами для себя… "Мне нужен этот портрет, — однажды сказал он.- Я всегда хочу видеть твои ножки перед собой". Ему сделали много изображений моих ног, одно из них в натуральную величину. В верхней части картины были изображены моя нижняя юбка и шелковая рубашка, которые я приподняла руками; тонкие кружева трусов выглядывали из-под моей юбки. Художник изобразил мои ноги в красивых черных чулках с вышивкой, которые плотно облегали икры и тонкие лодыжки. Поза, которую я приняла перед художником, очень меня смущала. В конце концов, он был мне совершенно чужой. Поза была до-вольно соблазнительной: я стояла, как настоящая танцовщица, собирающаяся высоко подбросить ногу в канкане. Питеру никогда не надоедало любоваться этой картиной. Иногда я просто ревновала своего возлюбленного к ней и пыталась отвлечь его внимание от нарисованной Маргареты. Я становилась перед ней, поднимала юбку, потом. Потом случалось то, чего я хотела… Живая плоть побеждала.

Какие счастливые это были дни

Мой любимый Питер позаботился также и о том, чтобы я тайно посещала уроки танцев. И поскольку у него был тонкий художественный вкус, он сам рисовал мне костюмы, чтобы они точно соответствовали моей экзотической внешности. "Ты типичная баядерка, говорил он мне.- Я закажу церемониальное платье на Яве, настоящее священное ритуальное платье с драгоценными камнями". Так он меня любил.

Питер всегда называл меня Яли, своей маленькой индийской девочкой, и давал мне книги, открывавшие секреты этой чудесной, таинственной страны. Питер вернул меня к жизни. Я была поистине его созданием, и он предвидел все, что делала я после его смерти. 

Мата Хари не упоминает, что в январе 1897г. у нее родился сын Норман Йон. Во время службы мужа в Ист-Индии у нее родилась дочь.

Там ее малолетний сын умер при таинственных обстоятельствах — предполагается, что он был отравлен туземной служанкой, которая таким образом отомстила хозяевам за какую-то обиду.

Жизнь молодой женщины в экзотической стране по-прежнему была тяжелой, много ей пришлось перетерпеть от садиста-мужа, который к тому же завел себе любовницу.