— Я люблю тебя, — вдруг выпаливаю я. — В смысле, ты уже это знаешь, просто я счастлива, что ты счастлив.
— Счастлив — это не то слово, которое может описать мои чувства, малышка.
— Знаю, — шепчу я. — Это блаженство.
— Ага, — подтверждает он, подходя ко мне. — Это блаженство.
Он берёт моё лицо в свои руки, нежно целует мой нос, а затем и губы.
Мне нравится просыпаться, когда солнце согревает мою спину. Прошлой ночью, после того, как Ашер накормил меня бутербродами с арахисовым маслом и желе, мы лежали в постели и говорили о поле ребёнка. Я хотела девочку. Ашер повторял, что первым хочет мальчика. На самом деле, мне всё равно, пока он или она здоровы. От мысли о кольце на моём пальце, ребенке внутри меня и человеке, который дал мне и первое, и второе, я улыбаюсь. Достав руку из-под подушки, я разглядываю кольцо, которое блести драгоценными камнями. Алмазы искрятся так ярко, что я почти ослепла.
— Проснулась, детка?
Я кричу и практически падаю с кровати при звуке его голоса.
— Господи, что за чёрт?
— Ты напугал меня до чёртиков, — говорю, прижимая одеяло к груди. — Я думала, ты сегодня на работе?
Опускаю взгляд на часы и понимаю, что уже десять тридцать.
— Я взял выходной, чтобы мы могли сходить к врачу.
— К врачу? — спрашивают в недоумении.
— Ты беременна, и тебе нужен осмотр. Я назначил на час.
— О... точно, конечно.
Чёрт, я знала, что мне нужно сходить к врачу, но не думала о том, что нужно заранее назначить время.
— Ты просто застал меня врасплох, — отвечаю я, оправдываясь, и беру его футболку на краю кровати.
— Спускайся на кухню. Я приготовил тебе чай.
— Чай? — я морщусь в отвращении. Уверена, по моему лицу он понял моё отношение к чаю.
— Я пью чай только тогда, когда болею, — отвечаю, качая головой.
— Малышка, ты беременна.
— Знаю. Вчера я сделала целых четыре теста, дабы убедиться в этом
Я начинаю злиться. Сначала он предлагает мне чай, а теперь напоминает о беременности. Серьёзно?
— Ты не можешь пить кофе, пока беременна, — мягко произносит он, и я понимаю, что звучала, как последняя стерва.
Должно быть, это гормоны.
— Это не смешно, Ашер.
— Малышка, — он смеётся, — это правда. Никакого кофе, пока ты беременна.
— Это новое правило? Где это видано? — спрашиваю в панике.
Это не может быть правдой. Что я буду делать, если перестану пить кофе?
— Это в книге, которую ты принесла вчера.
— Ты проверял в интернете?
— Детка, — снова говорит он, качая головой, едва сдерживая улыбку. — Мы можем спросить об этом врача и узнать, что он думает на этот счёт. Но сейчас давай перекусим, примем душ и начнём собираться.
— Ладно, — ворчу я, вставая с кровати.
Позавтракав, мы направляемся к врачу.
— А вот и мы, — говорит доктор, указывая на экран монитора рядом с моей головой. Мы провели в кабинете врача некоторое время. Сначала он попросил меня сдать мочу, чтобы подтвердить то, что я уже знала. Затем мы ждали, пока ультразвуковой аппарат освободится. Теперь я вижу и слышу нашего ребёнка. Слёзы текут по моим щекам от переполняющих меня эмоций. Я вижу крохотные ножки и ручки, а сердцебиение настолько громкое, что заглушает все звуки вокруг. Ашер так сильно сжимает мою руку, что я перестаю её чувствовать. Его лицо выражает нескрываемое удивление. Он наклоняется и целует меня в нос, улыбаясь. Врач что-то печатает на компьютере, а затем пару раз нажимает мышкой на экран.
— Судя по размерам, могу сказать, что срок у вас примерно пятнадцать недель, — говорит он, глядя прямо мне в глаза.
Я чувствую вину за то, что не знала раньше о своей беременности.
— Всё в порядке? Он здоров? — спрашивает Ашер.
— Всё просто замечательно.
— Мне делали инъекцию, и я понятия не имела, что беременна, — ляпаю я, надеясь, что он не подумает о нас как о плохих родителях.
— Вы даже не поверите, сколько раз я слышал эту историю. Это не так уж и редко, как многие считают.
— Правда?
Я рада, что мой случай не единичный.
— Конечно! — он восклицает.
— Кстати, вы уже можете узнать пол ребёнка, если захотите, — осведомляет нас врач, обращая своё внимание снова на экран.
— Эм, — я прикусываю губу и поднимаю глаза на Ашера.
Он кивает головой, поэтому я говорю «да».
— Да, пожалуйста.
— Хорошо, дайте взглянуть, — говорит врач, передвигая ручку аппарата немного в сторону. — Надеюсь, вам нравится розовый цвет, — он улыбается.
— О, Господи, — шепчу я, поднимая глаза на бледное лицо Ашера. — Малыш, ты в порядке? Выглядишь бледным? — говорю я, пытаясь сесть.
Я не думала, что он так отреагирует. Казалось, он был так взволнован.
Он сглатывает и качает головой.
— У меня будет дочка.
— Да, — говорю медленно, надеясь, что он не потеряет контроль. Мне нужно, чтобы он был собран. Я даже не думала о том, что мне нужно записаться на осмотр. Я не знала, что не могу пить кофе, пока он не сказал мне. Хотя бы он должен оставаться в здравом уме.
— Посмотри на себя, — он берет моё лицо в свои ладони и останавливает глаза на нём. — Бог, чёрт возьми, сыграл со мной злую шутку.
— Что? — шепчу я.
— Ты такая красивая. А я был плохим парнем до тебя. Бог добился расплаты.
Я не могу сдержать смех. Я беру его лицо в свои руки и заглядываю в его беспокойные глаза.
— Дорогой, ты будешь держать плохих парней за мили от дома. Она точно будет папиной дочкой, которую ты будешь оберегать. Я люблю тебя, хорошо?
Он делает вздох и целует меня, взяв мою руку в свою и положив её на мой живот, где, как мы теперь знаем, растёт наша дочка. Его глаза находят мои.
— Я продолжаю думать, что это какая-то шутка. Никто не может быть таким счастливым.
— Я тебя понимаю, — качаю головой, продолжая смеяться.
Это просто нереально.
— Кстати, я читал в твоей книге, что мы можем рассказать о ребёнке только тогда, когда ты будешь на двенадцатой неделе. Мы её уже прошли, поэтому, кому бы ты хотела рассказать в первую очередь? — спрашивает он с улыбкой на лице.
— Миссис Элис, — мгновенно отвечаю я.
Она была так рада, что мы с Ашером вместе. Её радости не будет предела, когда она узнает, что у нас будет ребёнок.
Ашер улыбается, и я знаю, что сделала правильный выбор.
Я стою перед грилем. В руках у меня зажигалка, и я полностью готова уничтожить ту глупую книгу про беременность. С момента моего осмотра у врача прошло четыре недели. Все были так взволнованы. Когда мы сказали Элис, что у нас будет девочка, она чуть в обморок не упала. У неё чуть не случился припадок. Она начала подскакивать на стуле, хлопать и говорить что-то невнятное. Затем она настояла, чтобы я пошла в её старый дом и забрала все вещи из детской комнаты. Ашер только пожал плечами, когда я посмотрела на него.
После Элис мы пошли в дом моего отца и сказали ему, что в скором времени он станет дедушкой. Он чуть не упал в обморок, а затем позвонил моей бабушке, дяде, двоюродным братьям и сёстрам, и сказал всем приехать, чтобы порадоваться этому событию. Я послала матери Ашера двенадцать воздушных шариков, когда сообщила, что у неё будет внучка. Я поняла, что она безумно счастлива, когда услышала крики в телефонной трубке. Мы взяли с неё обещание не говорить Джеймсу и её мальчикам до ужина.
Когда Ашер встал и всем объявил, что он, по его словам, обрюхатил меня, меня практически смыло от объятий, которые я получила. После этого книга приобрела внешность Чаки. два дня мы пошли к миссис Элис посмотреть, о чём она говорила. Там мы нашли невероятно милую детскую кроватку, комод и пеленальный столик. Всё это «добро» она была вынуждена перенести на чердак. Все эти вещи необходимо было освежить, но, даже несмотря на отшелушившуюся краску, я могу сказать, что они прекрасны. Я сказала Ашеру, что хочу их покрасить, а он ответил, что в книге написано о нахождении сильных химических паров в краске, которые вредны для ребёнка.
Но он пообещал, что попросит своих братьев помочь, поэтому я согласилась без споров. Через неделю, когда большая семья Ашера собралась вместе, дабы отпраздновать, я готовилась наброситься на сочный стейк из тунца, пока его не забрали прямо из моей тарелки. Ашер не позволил мне съесть его из-за ртути в мясе. И снова я была расстроена, но не собиралась рисковать, ведь на кону стояло здоровье ребёнка, поэтому довольствовалась лишь кусочком курицы.