Аврора Роуз Рейнольдс - До Новембер

Ашер кладёт руки обратно на затылок с выражением чистого гнева на лице.

— Завяжи руки за его спиной и свяжи ноги. Делай это сейчас, или я пристрелю его.

— Прости меня, — плачу я, опуская его руки за спину.

— Будь сильной, малышка, ради нас обоих, — шепчет он.

Он говорит о нашей дочери.

— Обещаю, — шепчу я.

Я не хочу, чтобы она знала о моей беременности. С того дня, как я стала носить легинсы, купленные мной в супермаркете, мой животик заметно округлился. Обычно я ношу что-то обтягивающее. К счастью, сегодня я надела мешковатую футболку и легинсы, так как мы в основном гуляли возле дома. Я связываю его руки за спиной, а затем он ложится грудью на диван, чтобы я смогла связать его ноги. Радует, что сегодня на нём футболка с длинными рукавами, которые не позволят натереть ему кожу. Когда я заканчиваю, мама подходит и проверяет узлы.

— Пойдём, — говорит она, указывая пистолетом в сторону двери.

Я начинаю паниковать. Дом Ашера находится за городом. Кто знает, где его отец или другие какие-нибудь работники. Я понятия не имею, сколько времени пройдёт, прежде чем кто-то появится. Я слышу, как Бист царапает входную дверь, желая войти. Надеюсь, я его не закрыла.

— Давай. Нам нужно ехать. Ты уже задержала меня, когда не бросилась в машину, услышав о Крисе.

— Мне нужно обуться, — говорю я, надеясь отсрочить отъезд.

— Я видела сандалии перед дверью. Ты можешь пойти в них.

— А что мы будем делать?

— Я не скажу тебе. Иди в машину.

— Ладно, — произношу я спокойно.

Она уже начала паниковать. Мы выходим на улицу, а из-за угла выскакивает Бист. Он подпрыгивает и бросается на грудь к моей маме. Пистолет стреляет прямо перед тем, как взлететь в воздух.

— Святое дерьмо, — кричу я, пытаясь поймать пистолет.

Моя мама кричит и пытается скинуть Биста. Я падаю бедром на землю и чувствую резкую боль. Ловлю пистолет в руки как раз в тот момент, когда мая мать берет Биста за челюсть и начинает тянуть её в разные стороны.

— Отпусти, чёрт возьми, мою собаку! — кричу я изо всех сил, пытаясь подняться.

Я стреляю туда, где она лежит. Её руки поднимаются к голове. Бист стоит рядом с ней и рычит прямо в лицо.

— Новембер! — Ашер кричит из дома.

Я слышу тревогу в его голосе и понимаю, что он хочет, чтобы я зашла внутрь. Но я не могу оставить маму, пока не появиться отец Ашера.

— Я в порядке! Мы в порядке! — кричу я в ответ, прерывисто вздыхая.

Звук подъезжающего автомобиля как музыка для моих ушей. Мистер Джеймс паркуется на своей полицейской машине и в первый раз с тех пор как моя мама появилась, тот узелок в животе пропадает.

— Нет, нет, нет, нет, — она начинает громко повторять, её голова падает на землю.

Ашер продолжает кричать из дома, и я знаю, что мне уже можно идти.

— Ты в порядке? — спрашивает мистер Джеймс, подбегая с пистолетом, целясь в маму.

— Да, — отвечаю я дрожащим голосом. — Там внутри Ашер. Он связан. Она заставила меня его связать, — я начинаю рыдать.

Пистолет в руке дрожит. Такое чувство, будто он весит пятьдесят килограмм.

Лицо мистера Джеймса смягчается, и он протягивает ко мне руку.

— Милая, отдай мне пистолет и иди развяжи моего мальчика, — тихо произносит он.

Я передаю ему пистолет и, спотыкаясь, бегу в дом. Боль в бедре убивает меня. Я открываю дверь и вижу Ашера, стоящего на коленях. Он снял верёвку с одной из своих ног. Увидев меня, он с облегчением падает на пол.

— Чёрт, — рычит он, а я бегу к нему.

Осознав, что проще будет развязать его с ножом руке, спотыкаясь, бегу на кухню и обратно. Он переворачивается, и я перерезаю верёвку на запястьях. Не успев отойти, я уже окружена его руками. Я даже не понимаю, что слёзы текут по моим щекам, пока он не начинает их вытирать.

— Дыши, малышка, — шепчет, раскачиваясь взад и вперёд.

Одна его рука держит меня за голову, прижимая к груди, а другая лежит на животе, где наша дочь.

— Мне... так было... стра-а-а-шно, — всхлипываю я. — Би... Бист снова спас меня.

— Ш-ш-ш, всё хорошо. Ты в безопасности, — он повторяет эти слова мне на ухо снова и снова.

Я убираю лицо с груди Ашера, когда мистер Джеймс входит в сопровождении офицера.

— Она в... — он смотри на нас, и его лицо бледнеет. — Звоните, чёрт побери, в скорую! — кричит он через плечо.

Я смотрю вниз и вижу, что у Ашера кровь.

— О, Господи! — кричу я. — Тебя ранили.

Я стараюсь встать. Лицо Ашера белое, как смерть. Он начинает качать головой, притягивая меня к себе.

— Пусти! Нам нужно осмотреть тебя.

— Нет, это не я, — его лицо беспокойно смотрит на меня.

Он поднимет меня, а я начинаю извиваться. Затем я чувствую влажность между ног.

— Нет, — шепчу я, глядя на Ашера. — Нет, — повторяю я, умоляю его сказать, что этого не произошло. Что это не у меня течёт кровь.

— Я отвезу её в больницу. Так быстрее, — говорит он отцу, но я ничего не чувствую.

Этого не может быть.

— Я отвезу. Посади её в машину, — спокойно произносит мистер Джеймс.

Я чувствую, как меня поднимают, но моё тело онемело. Ни слёз, ничего. Не знаю, дышу ли я вообще. Всё, о чём я могу думать, — это наша дочь.

***

Я слышу звук пиканья и открываю глаза. Я смотрю на больничный потолок и вспоминаю, что произошло вчера.

Когда я попала сюда, спустя десять минут приехал мой отец и бабушка. Он был готов засадить мою мать за решётку и убить. Моим двоюродным братьям пришлось удерживать его, чтобы он сам не попал за эту решетку. Полиция зашла к нам за показаниями, и из того, что я поняла, моя мама долгое время пыталась получить деньги, оставленные её родителями, себе.

Мой бывший жених долго был её игрушкой даже до того, как мы встретились с ним. Они спали вместе два года, пока однажды ей не пришла в голову мысль свести нас, влюбить меня в него, чтобы он сделал мне предложение, а потом и все остальное. Она не говорила, что подразумевалось под всем остальным, но сейчас это со мной случилось. Он бы получил деньги, и они снова начали жить вместе. К несчастью для неё, я раньше узнала о том, что они спят вместе.

Вероятно, что бабушка и дедушка указали пункт, согласно которому деньги, в случае, если я умру до того, как у меня появятся наследники, перейдут на счёт благотворительных организаций. Моя мать долгое время пыталась убрать меня со своего пути. Кажется, моя мать была в ударе на допросе и даже рассказала полиции о том, как устроила нападение на меня в Нью-Йорке в надежде, что я впаду в кому к тому времени, когда должна буду получить наследство.

Она выяснила, что если я буду в коме, то она автоматически станет доверенным человеком в этом деле и получит доступ к деньгам, когда счёт будет открыт. Затем она с лёгкостью смогла бы перевести всё себе. Она также призналась, что послала мне те цветы и заплатила мальчику несколько сотен долларов, чтобы он получил мою подпись на документе о переводе денег, который она отнесла юристу.

Я поворачиваю голову набок и смотрю туда, где спит Ашер. Он выглядит таким умиротворённым во сне. Его мать принесла ему вчера пару футболок, чтобы он мог переодеться и отдать ту, что была в моей крови. Его ноги скрещены. На нём черная сильно облегающая футболка с длинным рукавом, через которую я могу разглядеть мельчащие очертания его тела. Его руки сцеплены и сложены на прессе. Рукава засучены так, что видны татуировки. Его подбородок темнее обычного. Он никогда не бреется на выходных. А вчера он работал дома, так что сейчас щетины еще больше.

За несколько недель его кожа приобрела карамельный цвет из-за работы на солнце. Готова поспорить, что большинство женщин стараются чаще проезжать мимо объектов, на которых он работает, снимая футболку. Я знаю, что он снимает её на работе, по крайне мере, иногда. Он полностью загорел. Он красивый, но во сне он просто ошеломительный. Мне когда-нибудь надоест на него смотреть?

Мои руки инстинктивно движутся к животу. Почувствовав лёгкий трепет, я произношу про себя молитву, благодаря Бога за то, что моя дочь в порядке. Врачи были обеспокоены количеством крови, которое я потеряла. После сотни тестов они пришли к выводу, что шейка моей матки начала кровоточить, когда я упала, пытаясь поймать пистолет. Кровотечение продолжалось, и врачи оставили меня на ночь под наблюдением, а также прописали постельный режим в течение нескольких недель. Сегодня утром ко мне снова заглянули и подтвердили, что кровотечение остановилось, а сердце девочки стало биться всё более отчётливо. Доктор, работавший ночью, сказал, что всё будет хорошо. Он также сказал, что отпустит меня, как только появится мой врач, чтобы подписать справки.