Джоджо Мойес - До встречи с тобой

– Спасибо, Луиза, – поблагодарила она. – С удовольствием заскочу домой и переоденусь, если вы не против посидеть с ним. Мне не слишком хочется сейчас оставлять Уилла одного.

Когда она ушла, я заглянула в палату, закрыла за собой дверь и села рядом с ним. Он выглядел странно отсутствующим, как будто знакомый мне Уилл отправился в короткое путешествие, а здесь осталась только оболочка. Я мельком задумалась, не так ли люди умирают. Затем приказала себе не думать о смерти.

Я сидела, смотрела, как ползут стрелки часов, слушала редкие приглушенные голоса и тихий скрип шагов по линолеуму за дверью. Дважды заходила медсестра, проверяла какие-то уровни, нажимала какие-то кнопки, мерила температуру, но Уилл даже не пошевелился.

– Он… с ним все в порядке? – спросила я.

– Он спит, – заверила она. – Пожалуй, сейчас это лучшее для него. Постарайтесь не беспокоиться.

Легко сказать. Но у меня было много времени, чтобы поразмыслить в этой больничной палате. Я думала об Уилле и о пугающей скорости, с которой он заболел. Думала о Патрике и о том, что, даже забрав свои вещи из его квартиры, открепив и скатав настенный календарь, сложив и упаковав одежду, которую я так старательно развесила в его шкафу и разложила в ящиках, я испытывала печаль, но не более. Ни тоски, ни потрясения, ничего, что положено испытывать, когда расстаешься с давним возлюбленным. Только спокойствие, легкую грусть и, возможно, чувство вины – как из-за своей роли в расставании, так и из-за того, что я не переживаю как следует. Я послала ему две эсэмэски, написав, что мне очень, очень жаль и что я надеюсь на его по-настоящему успешное выступление на «Викинг экстрим». Но он не ответил.

Через час я наклонилась, чуть отодвинула одеяло и посмотрела на руку Уилла, светло-коричневую на фоне белой простыни. К тыльной стороне ладони клейкой лентой был прикреплен катетер. Я осторожно повернула ладонь и увидела синевато-багровые шрамы на запястье. Они когда-нибудь поблекнут или будут вечно напоминать ему о попытке покончить с собой?

Я осторожно взяла его пальцы и накрыла своими. Пальцы Уилла были теплыми – пальцы человека, в котором полно жизни. Странно, но мне стало настолько легче от прикосновения к ним, что я продолжала их держать и разглядывать мозоли, говорившие о том, что он не все время проводил в офисе, и розовые ракушки ногтей, которые он никогда не сможет подстричь сам.

У Уилла были прекрасные мужские руки – красивые и ровные, с квадратными пальцами. Глядя на них, сложно было поверить, что в них совсем нет силы, что они никогда не смогут взять предмет со стола, похлопать по плечу или сжаться в кулак.

Я погладила костяшки его пальцев, рассеянно размышляя, следует ли смутиться, если Уилл сейчас откроет глаза, но смущаться вовсе не собиралась. Почему-то я была уверена, что Уиллу идет на пользу то, что я держу его за руку. Надеясь, что неким образом сквозь пелену наркотического сна он тоже это знает, я закрыла глаза и принялась ждать.

Наконец вскоре после четырех Уилл проснулся. Я была в коридоре, лежала на стульях и читала брошенную газету, и подскочила, когда миссис Трейнор вышла и сообщила мне новость. Она чуть повеселела, когда упомянула, что Уилл разговаривает и хочет меня видеть. Она сказала, что собирается спуститься вниз и позвонить мистеру Трейнору. А затем, словно не в силах сдержаться, добавила:

– Пожалуйста, не утомляйте его.

– Ну конечно, – ответила я. Моя улыбка была обворожительной.

– Привет! – Я сунула голову за дверь.

– Привет. – Уилл медленно повернул лицо ко мне.

Его голос был хриплым, как будто последние тридцать шесть часов он не спал, а кричал. Я села и посмотрела на него. Он опустил взгляд.

– Поднять маску на минуту?

Он кивнул. Я осторожно сдвинула маску на лоб. На коже осталась тонкая пленка влаги, и я аккуратно промокнула ее салфеткой.

– Как вы себя чувствуете?

– Бывало и лучше.

К горлу поднялся непрошеный комок, и я попыталась сглотнуть его.

– Ну не знаю. Вы на все пойдете, лишь бы привлечь к себе внимание, Уилл Трейнор. Готова поспорить, это всего лишь…

Он закрыл глаза, прервав меня на середине предложения. Затем открыл их и посмотрел слегка виновато:

– Простите, Кларк. Я сегодня не в настроении острить.

Мы еще немного посидели. Мой голос звенел в маленькой бледно-зеленой палате. Я рассказала, как забирала свои вещи у Патрика. Насколько проще было выудить свои компакт-диски из его коллекции, учитывая, что он настоял на правильной системе каталогизации!

– С вами все в порядке? – спросил он, когда я закончила. Он смотрел с жалостью, как будто ожидал, что я страдаю больше, чем на самом деле.

– Да. Конечно, – пожала плечами я. – Это не так уж и плохо. В любом случае у меня хватает других забот.

Уилл помолчал.

– Дело в том, – наконец сказал он, – что в ближайшее время банджи-джампинг мне не светит.

Я знала это. Ожидала с тех пор, как получила эсэмэску от Натана. Но в его устах это стало ударом.

– Не расстраивайтесь. – Я старалась говорить спокойно. – Все в порядке. Прыгнем в другой раз.

– Мне очень жаль. Я знаю, вы так ждали этого путешествия!

– Тсс! – Я положила ладонь ему на лоб и пригладила волосы. – Это неважно. Правда. Главное, чтобы вы поправились.

Он закрыл глаза, чуть поморщившись. Я знала, о чем говорят морщины вокруг его глаз, смиренное выражение лица. Они говорили, что другого раза может и не быть. Они говорили: Уилл считает, что никогда не поправится.

На обратном пути из больницы я заглянула в Гранта-хаус. Отец Уилла впустил меня в дом. Он выглядел почти таким же усталым, как миссис Трейнор. В руках он держал потертый дождевик, как будто собирался на улицу. Я сообщила ему, что миссис Трейнор снова заступила на вахту и, хотя антибиотики, похоже, неплохо справляются, просила предупредить, что проведет в больнице еще одну ночь. Не знаю, почему она не могла сказать ему сама. Возможно, у нее было слишком много забот.

– Как он выглядит?

– Сегодня утром чуть лучше, – ответила я. – Он попил, когда я была в больнице. Да, и сказал что-то грубое об одной из сестер.

– Невыносим, как и прежде.

– Ага, невыносим, как и прежде.

Мистер Трейнор на мгновение сжал губы, и глаза его заблестели. Он посмотрел в окно, затем снова на меня. Не знаю, хотел ли он, чтобы я отвернулась.

– Третий приступ. За два года.

До меня дошло не сразу.

– Пневмонии?

– Ужасная штука, – кивнул мистер Трейнор. – Он смелый мальчик под своим фанфаронством. – Он сглотнул и снова кивнул, как бы сам себе. – Хорошо, что вы это видите, Луиза.

Я не знала, что делать. Я протянула руку и коснулась его плеча:

– Вижу.

Мистер Трейнор едва заметно кивнул и снял с крючка свою панаму. Пробормотав не то «спасибо», не то «до свидания», он протиснулся мимо и вышел.

Без Уилла флигель казался странно тихим. Я поняла, насколько привыкла к далекому гулу моторизованного кресла, разъезжающего взад и вперед, приглушенным разговорам с Натаном в соседней комнате, тихому бормотанию радио. Теперь флигель замер, и я словно очутилась в вакууме.

Я собрала сумку со всеми вещами, которые могли понадобиться Уиллу завтра, включая чистую одежду, зубную щетку, расческу и лекарства, а также наушники, на случай если он будет достаточно здоров, чтобы слушать музыку. Внезапно меня охватила странная паника. В голове зазвенел гадкий голосок: «Вот как будет, если он умрет». Чтобы заглушить его, я включила радио, пытаясь вернуть флигель к жизни. Слегка убралась, застелила кровать Уилла свежими простынями, нарвала в саду цветы и поставила в гостиной. А затем, когда все было готово, огляделась и увидела на столе папку с планами путешествия.

Весь следующий день мне придется разбираться в бумагах и отменять заказанные поездки и экскурсии. Одному Богу известно, когда Уилл будет достаточно здоров, чтобы отправиться в путь. Врач подчеркнул, что он должен отдохнуть, завершить курс антибиотиков, находиться в сухости и тепле. Сплав по бурной реке и ныряние с аквалангом не пойдут ему на пользу.

Я смотрела на свои папки, на вложенные в них усилия, труды и воображение. Смотрела на паспорт, очередь за которым выстояла, и вспоминала, как с растущим возбуждением садилась на поезд в город. Впервые с тех пор, как я приступила к составлению плана, мной овладело настоящее уныние. Осталось чуть больше трех недель, и я потерпела поражение. Мой контракт подходит к концу, а я так и не заставила Уилла передумать. Я боялась даже спрашивать миссис Трейнор, что же теперь будет. Все пропало. Я уронила голову на руки и так и сидела в тихом маленьком доме.