— Да, — кивнул виконт. — Правда, его отставка ничего не решает! Господи, порой мне хочется, чтобы Везувий вновь проснулся и затопил лавой весь этот проклятый город. Тогда мы вернулись бы наконец домой, а их королевские величества могли бы отречься от престола и удалиться на покой в Сицилию.
— Сомневаюсь, чтобы лаццарони одобрили твои планы, отец, — сухо заметила Рейна.
Эдвард Линдхерст ответил дочери любящей улыбкой.
— Верно, дорогая. Уму непостижимо, почему чернь так обожает Фердинанда.
— А по-моему, все вполне естественно, — засмеялась Арабелла, — особенно когда он одевается, как они, продает рядом с ними рыбу на рынке и при этом, как я слышала, употребляет весьма красочные выражения.
— Возможно, — равнодушно согласился виконт. — Рейна, дорогая, что ты делала сегодня?
Девушка вздрогнула, но тут же ослепительно улыбнулась.
— Ничего особенного. Играла на пианино, учила итальянский. Мария, моя горничная, считает меня настоящей уроженкой этих мест.
Лорд Делфорд, твердо уверенный, что единственным достойным изучения языком является английский, благосклонно кивнул.
— Слава Богу, сегодня можно спокойно отдохнуть дома, — произнесла леди Делфорд, ни к кому в особенности не обращаясь. — Хорошо, что нынче нет очередного приема.
— Ты права, матушка, — пробормотала Рейна. — Я так устала, и не могу дождаться, пока лягу в постель.
— Как ты себя чувствуешь? — встревожилась мать.
— Немного голова болит, — солгала Рейна, рассеянно прислушиваясь к отцу, который пересказывал письмо старшего брата.
— Томас надеется, — объяснил он, — что вернется к осени в Англию. И не один. Привезет с собой лорда Линтона, джентльмена, который, как он уверяет, безупречен во всех отношениях. Томас пишет, что он не только прекрасный солдат…
— Но беспечно и счастливо живет на десять тысяч фунтов в год?
— Да, он, конечно, не нищий! И, очевидно, с нетерпением ожидает знакомства с тобой, дорогая. Лорд Линтон — внук Эглтона, джентльмена крайне рассудительного, спокойного и разумного, которым я неизменно восхищаюсь.
Головная боль Рейны, по-видимому, усиливалась с каждой минутой. Однако, заметив, что отец поглядывает на нее с легким недоумением, девушка растянула губы в улыбке.
— Судя по твоим словам, папа, он — идеал и образец всех добродетелей.
— С удовольствием встречусь с Томасом, — весело вставила Арабелла, отвлекая внимание виконта от подруги. — Мне необходимо убедить его, что флотская служба, особенно под командованием лорда Нельсона, куда более волнующее занятие, нежели армейские будни.
Лорд Делфорд из вежливости попытался выдавить улыбку. Пока Арабелла говорила что-то его жене, он пристально смотрел на копну медово-золотистых волос, унаследованных от матери, но стоило ей обернуться, как темные отцовские глаза сверкнули дьявольским лукавством. Резко поднявшись, он бросил жене:
— Извини, любовь моя, но мне еще нужно просмотреть кое-какие документы.
Арабелла Уэллз — истинное наказание! Необычайно надменна и самоуверенна, что совершенно недопустимо для девушки ее возраста. Какое счастье, что она не его дочь, и к тому же вскоре уедет обратно в Геную! И она дурно влияет на Рейну! Если бы не она, дочь никогда не осмелилась бы перечить ему за обедом!
Мысли лорда Делфорда тотчас обратились к этому чернобородому щенку, Адаму Уэллзу. Но, слава Богу, Рейну он, кажется, больше не интересует; по крайней мере последнее время она совсем о нем не упоминает.
Виконт вздохнул. Как бы ему хотелось уехать из Неаполя и забыть обо всех этих болтливых ничтожествах — итальяшках!
Адам не слишком нежно схватил ее за руку и повел сквозь тускло освещенный холл в гостиную, где, ни слова не говоря, сразу же подошел к высоким окнам и опустил гардины. Только потом он медленно обернулся, стараясь не выплеснуть закипающую ярость.
— Что это за капризы, Рейна? Мне следовало бы побить тебя за глупое упрямство! А если граф…
— Я боялась его, Пьетро, — решительно перебила Рейна, — но, несмотря ни на что, хотела увидеть тебя.
Она выглядела сейчас такой восхитительно воинственной, что Адам против воли улыбнулся.
— Хорошо, — спокойно произнес он вслух, — ты уже здесь, и с этим ничего не поделаешь. Что ты хотела сказать мне?
— Порез у тебя на бедре заживает?
Заметив, как она покраснела от собственной дерзости, Адам улыбнулся.
— Да, — кивнул он. — Это пустячная царапина.
— Неужели? — осведомилась она, вскидывая голову. — И часто ты проделываешь такое для защиты девственниц?
— Не будь глупышкой, — пробурчал он.
— Постараюсь, — дружелюбно согласилась она. — Скажите, Пьетро, какая погода на Сицилии в это время года?
Адам испытующе уставился на девушку:
— Рейна, что за игру ты ведешь?
— Но если Сицилия станет моим домом, неужели я не должна проявить хоть немного интереса к своей второй родине?
— Там довольно тепло. Почти не бывает дождей.
— Скажите, маркиз, — задумчиво продолжала она, — а какой климат в Англии?
Адам угрожающе насупился:
— Надеюсь, у тебя больше нет вопросов, Рейна?
— Возможно. Однако я все-таки желала бы знать, почему, неожиданно увидев меня, вы заговорили на безупречном английском.
— Черт возьми!
— Или вы знаете только несколько английских ругательств, маркиз?
— Я не маркиз, — вздохнул Адам, поняв, что притворяться дальше не имеет смысла. Но почему он ощущает такое невыразимое облегчение? — Рейна, я обещал твоему отцу, что ты не узнаешь, кто я на самом деле.
— И сдержал слово — я до сих пор не знаю, кто ты. Однако, сэр, если вы немедленно не исправите это, клянусь, что отправлюсь к своему отцу с расспросами.
Адам нерешительно улыбнулся.
— Надеюсь, это не пустая угроза. Ну что же, мисс Линдхерст, вы победили. — Он отвесил ей элегантный поклон. — Могу я представить вам виконта Сент-Айвза? Совсем неплохой малый, доложу я вам. И поскольку вы не чужой ему человек, не вижу особых нарушений приличия в том, чтобы впредь вы звали его Адам Уэллз.
— Боже! — с трудом выдохнула Рейна. — Граф Клер…
— Мой достопочтенный отец.
— Арабелла…
— Моя куда менее почтенная сестра. Хотите узнать обо всех членах моей семьи?
Рейна рухнула на диван.
— Просто повесить не могу, — прошептала она. — Немыслимо! Подумать только, а я ревновала к Белле! Ты… негодяй злосчастный! Как вы, должно быть, смеялись надо мной за моей спиной.
— Нет, дорогая, никогда. Мы с Арабеллой мучились оттого, что не могли сказать тебе правду.
— Но ты мог бы больше доверять мне! — негодующе заметила она.
— Я доверял. Но старался сдержать данную лорду Делфорду клятву. Видишь ли, у наших отцов не слишком теплые отношения. И твой батюшка меня не очень жалует.
— Но почему?
— Не знаю. Твой отец был когда-то влюблен в мою мать, и, по-моему, они даже были помолвлены. Кажется, он считает, моего отца кем-то вроде грабителя, похитившего его возлюбленную. И, боюсь, я не лучше!
— А меня отец прочит в жены этому смехотворному лорду Линтону, — пробормотала Рейна, радуясь в душе, что догадалась приехать.
Адам мрачно наблюдал за быстрой сменой выражений у нее на лице.
— Ну а теперь, когда ты все знаешь, Рейна, я отвезу тебя домой.
— Ты очень похож на отца! Только такая глупышка, как я, могла тебя не узнать!
— Мы не виделись шесть лет, Рейна, — покачал головой Адам и погладил бороду. — Эта растительность придает мне несколько загадочный вид. В моей же памяти ты осталась маленьким тощим сорванцом с растрепанными волосами и острыми коленками, вечно старавшимся не отстать от старших братьев.
Девушка покраснела и заметила, как он нахмурился, словно ему не терпелось от нее отделаться.
— Так граф ограбил вашу семью? — поспешно спросила она.
— Во всяком случае, он в этом замешан. Кажется, мы с Беллой обнаружили настоящего преступника. Мой отец приедет на этой неделе, и тогда, дорогая, я смогу поговорить с твоим.
— Понятно, — кивнула Рейна, готовясь сделать решительный шаг. Она поднялась с дивана, поглядела на Адама из-под опущенных ресниц и покачнулась, протягивая к нему руки.
Как темно!
Адам мгновенно оказался рядом и схватил ее за плечи.
— Тебе плохо? — тревожно пробормотал он.
— Ничего страшного, — шепнула она, приникнув к нему. Почувствовав, как дрожит девушка, Адам попытался успокоить ее и избрал наилучший, по его мнению, способ, казавшийся в эту минуту самым подходящим, — нежный, долгий поцелуй. Ее губы напоминали мягкий шелк, а когда он легонько провел по ним языком, сами собой приоткрылись. Адам шептал сладостные слова любви на смеси английского и итальянского, почти не отнимая рта от губ Рейны. Огромные ладони скользнули по ее спине, замерли на бедрах, и Адам подхватил Рейну, неистово прижимая к себе. Однако, словно почуяв ее минутное колебание, он тотчас освободил девушку.