Наталья Швец - Дочь титана

Он хорохорился, но боялся не менее своих бежавших бойцов. Очень хотелось ретироваться с такой же скоростью, как только что сделали они. От этого поступка сдерживало лишь одно: кто поможет дочери Лидии? Что будет с несчастной девочкой, которая ни в чем не виновата! И, собрав всю свою волю в кулак, двинулся вперед. Если верить карте, идти осталось немного. Последний отрезок пути оказался самым трудным.

Совершенно неожиданно с гор спустился густой туман и Аби сбился с пути. Ему довольно долго пришлось блуждать, а спросить куда идти было не у кого. Наконец, к своей великой радости наткнулся на старого циклопа, что жалостливо играл на свирели. Именно ее звуки и помогли выйти путнику из тумана. Циклоп сидел на огромном валуне, рядом с ним паслось несколько черных овец, а за спиной виднелась жалкая лачуга, в которой по всей видимости и жил одноглазый пастух. Аби обрадовался и готов был кинуться ему на шею, как родному. Сдержался лишь потому, что подобной вольности не позволял высокий статус правителя.

Поэтому гордо подбоченился в седле, подъехал поближе и спросил требовательно:

— Знаешь ли ты дорогу в храм Гекаты?

Поведение циклопа потрясло. Наглец засмеялся:

— Не так надо просить!

Естественно, Аби вспылил и замахнулся плетью. Но едва собрался ударить, как руку в плече заломило настолько сильно, что вскрикнул от боли. Пришлось взять себя в руки и впервые в жизни произнести слово «пожалуйста». Одноглазый пастух удовлетворенно усмехнулся и согласился показать правильный путь, предупредив, что пройти его сумеет лишь тот, кто не свернет с заданной цели.

Циклоп прекрасно ориентировался на местности, туман не являлся ему помехой. За считанные минуты вывел Аби к входу в ущелье, которое должно привести к воротам храма. Отверстие напоминало широко разинутую пасть чудища и выглядело настолько мрачно, что его можно было запросто принять за вход в Подземное царство. Заметив на лице смятение, провожатый громко засмеялся.

— Когда еще увидишь грозного царя, который боится сделать шаг! — веселился он, похлопывая кулаками по бедрам, покрытым довольно грязной овчиной. Вонь поднялась такая, что царя едва не стошнило. Дабы хоть как-то остановить непонятное веселье, царь поинтересовался:

— А самому-то слабо сделать шаг?

— Мне? — искренне удивился тот, — зачем? Не я же попал в историю! А уж если бы попал, то решал бы ситуацию сам и никакого не звал за собой. Как говорится, сам натворил, сам и отвечай!

Подумаешь, какой воспитатель нашелся! Царь гневно фыркнул и машинально схватился за меч. Увидев это, циклоп тут же растворился в тумане. Через некоторое время издалека вновь донеслась унывная песня. Аби спешился и отпустил коня. Он почему-то был уверен — животное не пропадет.

Дорогой жеребец был необычайно умен и своими поступками довольно часто приводил в изумление царя. Вот и сейчас, понимая, что расстаются, подошел и нежно ткнулся мордой в плечо хозяина. Весь его вид словно говорил: не волнуйся, государь. В этом сложном горном переходе я тебе не помощник…

Буквально через несколько шагов стало совершенно очевидным — жеребца отпустил правильно. На узкой тропинке, по которой следовало подниматься, даже пешему идти было сложно.

Тропинка оказалась крутой, постоянно обрывалась, кроме того была усыпана колючками. Пробираясь сквозь густые заросли, Аби впервые почувствовал свой возраст. Ему приходилось останавливаться и переводить дыхание, сердца постоянно давало о себе знать. Стучало под ребрами, грозясь вырваться наружу. Безумно хотелось пить, но следовало сдерживаться. Он пожалел, что боги не одарили людей даром летать, как это делают птицы. Сейчас крылья пригодились как нельзя кстати.

Аби шел внимательно, постоянно останавливаясь и глядя под ноги; боялся, что сорвется в пропасть и тогда весь проделанный ранее путь станет совершенно бесполезным. Еще он опасался, что ноги приведут его в какую-нибудь неизвестную горную деревеньку, а не в храм Гекаты. От усталости Аби не чувствовал ни ночного холода, ни колючек кустарника, ни острых камушков, вонзавшихся в подошву истертых сандалий.

Вскоре перестал чувствовать свои ноги. Они стали похожими на два опухших бревна. Сцепив зубы, упрямо двигался вперед ибо понимал, если упадет, уже никогда не поднимется. Постепенно тропинка сузилась настолько сильно, что продвигаться по ней можно было только боком, прижимаясь спиной к скале. При взгляде в зияющую под ногами пропасть голова начинала кружиться, в глазах темнело, а колени предательски дрожали…

В какой-то момент сил не осталось совершенно. И тут словно кто-то невидимый протянул руку помощи. Буквально на расстоянии ладони увидел сухую траву, которая невиданно как проросла на камнях.

Аби с остервенением схватился за эти слабенькие росточки, и моля Зевса о помощи, подтянулся на руках. Для него навсегда осталось тайной, как тоненькие стебельки выдержали груз его тела. Задыхаясь от напряжения, на четвереньках выполз на маленькое плато.

Ему понадобилось некоторое время чтобы отдышаться. Пот заливал глаза и первые минуты ничего не видел вокруг. А когда осмотрелся, безумно расхохотался. Скалы окружили его плотной стеной. Смех гулко ударился о камни, и, словно подчинившись звукам, горы расступились, открыв вход в каньон. Несчастный, забыв об усталости, кинулся вперед.

Первое время мчался по нему что есть сил, прекрасно понимая, что в любой момент путь может закрыться. Туман давно рассеялся. Теперь над его головой было голубое небо, по которому наперегонки бежали белые облака. Вскоре они собрались в одну огромную серую тучу и подул пронизывающий ветер…

Желая хоть как-то забыть о холоде, несчастный путник начал представлять, как выглядит храм Гекаты.

В воображении рисовалась небольшая хибарка без окон и дверей, сделанная из грязно-серого камня, похожая на ту, где жил циклоп. Ее единственным украшением, представлялось ему, служит небольшая, грубо отесанная статуя ночной богини из черного гранита. Ведь именно его зачастую используют при изготовлении надгробных плит несостоятельные эллины.

Кто сумеет поднять на такую высоту мраморные плиты или же гранитные глыбы? Размышляя подобным образом, Аби упорно двигался вперед. От постоянных поворотов рядило в глазах. Создавалось впечатление, что дорога идет по спирали. И вот, когда он вовсе не рассчитывал, что дойдет до своей цели, случилось невероятное.

— Этого не может быть, потому что просто не может быть, — потрясенно прошептал он.

В своей жизни Аби довелось увидеть многое. Со своей верной армией завоевал много государств, а его солдаты разграбили огромное количество храмов и дворцов. Под ноги своего грозного господина они складывали невероятные богатства. Но нигде и никогда ему не доводилось видеть подобного великолепия. То, что сейчас предстало пред ним смело можно назвать чудом света, похожим на розово-красную жемчужину, переливающую в лучах заходящего солнца!

Фасад первого этажа имел шесть колонн. Две боковые выступали прямо из скалы. На стене за колоннами виднелись барельефы с изображением неизвестных богов и богинь. Часть неслась куда-то на восток, оседлав невиданных птиц, а другая — летела на запад. Центральное место занимала сцена похищения Персефоны. Аид, крепко прижав ее к своей груди, ехал на колеснице в свое Подземное царство. За ними спешила Геката, на ходу роняя фиалки. Изображение было выполнено столь реально, что Аби подошел поближе и машинально протянул руку, желая подобрать рассыпанный по земле букет. Пальцы коснулись поверхности холодного камня и он сразу пришел в себя. Нельзя взять то, чего нет!

Желая рассеять наваждение, вновь вернулся на исходную позицию — к ступеням храма. Задрал голову к небу и попытался рассмотреть получше строение. Верхний этаж представлял собой три ажурные башни, причем, крайние, вырезанные прямо в скале, выглядели абсолютно одинаково. Между ними замерла извечная спутница Гекаты огромная собака с горящими красными глазами. На шеях у животного имелось ожерелье. Несмотря на расстояние, Аби опытным глазом определил — в украшении, пусть и выполненном довольно топорно, вставлены настоящие самоцветы. Особенно хороши были рубины.

На самом куполе возвышалась скульптура самой Трехликой богини, обряженной в дорогие ткани. У подножья ног Гекаты стоял алтарь, где горел огонь. Стены храма снизу доверху были увиты какими-то неизвестными растениями, усыпанными душистыми мелкими цветочками.