Наталья Швец - Дочь титана

Девочка-гуль спокойно сидела поблизости, чертила тонким прутиком по земле и тихо напевала себе под нос. Вряд ли она стала бы так себя вести, если бы им грозила какая-либо опасность. Какими бы безразличными к смерти не были жрицы Гекаты, царства Аида боятся все.

Юная жрица вскинула огромные черные глаза, в которых явственно читалось изумление. Судя по всему, не рассчитывала, что он так легко избавиться от навязанных мук. Аби догадался — первую часть испытаний, приготовленных ему Аглаей, успешно прошел. Но это вовсе не ожидало, что трудности остались позади. Впереди ожидают новые, и вполне возможно, они будут куда сложнее тех, что уже пришлось пройти. Немного отдышавшись, приподнял голову и начал осматриваться. Совершенно очевидно — был в этом месте и не раз. По крайней мере, вот этот огромный дуб и жалкие остатки кустов засохшего, с пожухлыми листьями, жасмина когда-то видел. Он сделал слабую попытку вспомнить, когда здесь довелось быть. Но память упорно молчала. К тому же, все воспоминания отбивал неприятный затхлый воздух. Пахло плесенью, перегнившими растениями и еще чем-то непонятным, вроде как застоялой водой.

Царь Писидии беспомощно оглядывался по сторонам, в надежде найти хоть какой-нибудь знак, который бы ему подсказал, что это за место. Тщетно. Когда здесь был, что делал?…

Очевидно, Хорале надоело сидеть без дела. Она подняла с земли маленький камушек и кинула куда-то за спину. Ударившись о землю, камень издал еле слышный звук. Для Аби он стал настоящим громом. Он вздрогнул и его внезапно озарило! Ну, конечно! Перед ним лежала знакомая и прежде столь дорогая его сердцу местность. В зарослях травы он разглядел белую ленту дороги, по которой ему ни раз и ни два приходилось ходить. Он встал и двинулся вперед. Через некоторое время перед ним предстали развалины дворца. Его он узнал мгновенно. Некогда здесь жил титан Александр и его супруга нимфа Ирида.

Это было ужасно. Кто посмел сравнять с землей любимое пристанище богов и смертных!

Прежде здесь было самое удивительное место на свете! Нимфы непрестанно кружились в хороводе, фавны во всю глотку распевали веселые песенки, подыгрывая себе на свирелях и лютнях.

Зайцы пускались в пляс, а белки швыряли шишками во всякого, кто оставался с грустным лицом. Путников встречал дворец с остроконечной крышей, стены которого скрывали разросшиеся клемантисы и петуньи. Тем, кто попадал сюда впервые, поначалу казалось — строение возведено из цветов. Однако, приглядевшись, видели аккуратно сложенные кирпичики, которые будто серебряные слитки, блистали на солнце. Этажи строения соединялись между собой крутыми лесенками и ажурными перилами, сплошь увитыми зеленью.

Хозяева приветливо встречали любого, кто бы сюда не приходил. Здесь все любили друг друга и всякий, кто попадал сюда, забывал о проблемах и заботах. Здесь все были счастливы. Теперь же о прежнем великолепии ничего не напоминало. Везде лежали руины.

От прочных стен осталось несколько надвратных арок, покрытых резьбой, кое-где валялись остатки ажурных перил. Царь растерянно побрел между кучами обломков рухнувшей крыши, пытаясь определить прежнее местоположение комнат. Ему удалось попасть в зал для пиров. Его он узнал по остаткам огромного стола, что прежде всего ломился от угощения да огромной груды пестрых осколков, которые прежде были люстрой. Расколотая пополам колонна лежала поперек столешницы.

В полуразрушенной стене Аби рассмотрел арку, за которой, к его величавшему изумлению, находилась почти не разграбленная спальня. Уцелело даже ложе из красного дерева, которое нападавшие не решились увозить в качестве трофея. Он вздрогнул. Раньше полагал, что знаком с отчаянием. Ныне же не сомневался — момент встречи с изувеченной дочерью не наполнил его сердце такой болью, как встреча с прошлым. Неожиданно Аби задел белый камень, попавшийся ему под ноги. От удара камень откатился в сторону и обратился к нему провалами пустых глазниц. Это оказался человеческий череп. Аби в ужасе вздрогнул: чей покой нарушил?

И тут же потрясенно провел руками по лицу. Что происходит с ним? Опять колдовство жрицы храма Гекаты? Царь, слегка пошатываясь, сделал несколько шагов вперед. Резкая боль вновь пронзила тело, на которую не обратил внимания. Никакие физические страдания не смогут сравниться с душевными, которые его сейчас обступили.

— Кто это сделал? — со стоном сорвалось с его сухих уст, на ответ совершенно не надеялся.

Хорала удивленно вскинула брови. — Разве ты не знаешь, — было написано на ее тонком лице.

Дочь гуля ничего не сказала вслух, только несколько раз легонько подпрыгнула на месте, будто поторапливая его. Затем довольно резво кинулась в сторону темневшего леса. Аби ничего не оставалось, как следовать за ней.

Каким бы не был измученным, успел отметить такую забавную деталь — подол одеяния хорошенькой жрицы задрался выше обычного, обнажив округлые коленки. Руки сами потянулись их погладить, но невесть откуда появившиеся стебли крапивы пребольно ужалили ладони.

— Аглаево отродье, — мысленно ругнулся про себя Аби, адресуя слова непонятно кому, неприветливой, но безумно соблазнительной жрице, или жгучему растению.

Дальнейший поход проходил в полном молчании. Помимо колючего кустарника, постоянно возникающего на пути, жутко доставала жара. Солнце буквально сжигало все вокруг. Холод, испытанным путником в тоннеле, теперь вспоминался как наивысшая благодать.

Пот градом лил по лбу, жутко хотелось пить, язык буквально присох к небу. Аби надеялся, что лес, куда они вошли, дарует желаемую прохладу. Но все зря. При ближайшем рассмотрении оказалось, деревья ничто более, как обычный мираж, умело созданный чьей-то опытной рукой. Эта игра начинала утомлять и раздражать. И только было собрался высказаться, как почувствовал легкий ветерок, что коснулась его лица. Все это настолько приятно и неожиданно, что царь приостановился на какой-то миг.

Аби мгновенно оказался в том самом дне, когда судьба или боги, теперь уже сам не знал кто, даровали ему в жены самую прекрасную деву на свете. Ах, как шумела и плясала эта свадьба! Самый благородный из титанов и прекраснейшая из нимф выдавали замуж свою дочь Эолу. Прибывшие на празднество гости утверждали: более прелестного существа мир не видел.

Ее глаза напоминают два зеленых озера, утонувшие в черных зарослях ресниц! Ее волосы — лучи Гелиоса, которые он подарил на день рождения своей племяннице! Ее губы лепестки роз, только в отличие от цветов, их можно целовать и получать невероятное наслаждение!

Что же до жениха, то красивых эпитетов для него не осталось. Впрочем, его это не особо волновало. Мужчину, говорила его матушка, должна украшать не внешность, а великие дела и победы на поле боя! А вот доносившиеся до него обрывки разговоров жутко огорчали. Да и как было не расстроиться, когда слышишь подобное?

— И чего в нем нашла Эола? — искренне недоумевали дриады. — Обычный, ничем непримечательный юноша. Не иначе Афродита занималась любовью с очередным своим поклонником, когда ее хулиганистый сын Эрос пронзил стрелой сердце Эолы, — высказывали они версию.

Нимфы же верещали:

— Смертный бессмертную берет! И не просто как принято у людей без чести и совести, а по законам, начертанным великим Зевсом…

— Слыханное ли дело! — болтали они без устали, — дочь титана и нимфы переедет жить в мир людей, где будет пасти овец на высоких пастбищах! Разве о такой судьбе мечтала для своей дочери великолепная Ирида?

— Невероятно! — степенно рассуждали титаны, выпущенные на время по такому праздничному случаю Громовержцем из Тартара, — Мойрами предсказано, благодаря данному браку, наш мир будет спасен! А вдруг великие ошиблись? Что тогда? О том, что кроется за этим самым «тогда» вслух предпочитали не говорить. То ли не знали, то ли говорить было не велено. Лишь одна чрезмерно любопытная наяда захотела узнать подробности. От нетерпения она несколько раз подпрыгнула на месте, желая привлечь к себе внимание, только все оказалось бесполезно. На ее вопросы никто и не ответил, ибо все понимали: за чрезмерную болтовню боги могут наказать немотой. Вскоре Аби надоело слушать пересуды и он принялся наблюдать за гостями. Даже во сне он не мечтал увидеть подобного.