Но нервы были не в порядке, Уилла все не могла избавиться от странного, тревожного чувства. Непроизвольным движением она коснулась приклада винтовки. Потом затормозила, вышла из машины и огляделась по сторонам.
Конечно, затея рискованная. Он знал, что играет в опасные игры, но уже вошел во вкус и не мог остановиться. Время и место были выбраны идеально. Приближалась буря, и ремонтная бригада свернула работу побыстрее. Должно быть, уже вернулись на ранчо, сидят, жадно уплетают ужин.
Времени на осуществление плана было совсем немного, но, если действовать толково, вполне можно было успеть.
Он выбрал самого жирного быка — такого, за которого на рынке заплатили бы хорошую цену.
Выбрал удобное местечко. Отсюда удобно уносить ноги. Раз-два — и ты у себя во дворе. Или, в крайнем случае, на границе участков. С одной стороны — скалы, с другой — деревья. Никто издали не увидит, никто не застигнет врасплох.
Когда он делал это в первый раз, его аж замутило от вида крови. Никогда еще ему не приходилось лишать жизни такое огромное, полнокровное существо. Но зато это было так… интересно. Вонзать нож в увесистую тушу, чувствовать, как постепенно затихает биение пульса, как жизнь по капле выходит из животного. Кровь была горячая, она сначала пульсировала, а потом просто сочилась, растекаясь багровым озером.
Теперь появился кое-какой навык. Быка он подманил зерном, потом заарканил, вывел на середину дороги. Рано или поздно кто-нибудь обнаружит тушу. То-то будет эффект. В небе будут кружить стервятники, привлеченные запахом смерти.
Потом прибегут волки.
Кто бы мог подумать, что запах смерти так привлекателен. Особенно если смерть — твоих рук дело.
Он улыбнулся, наблюдая, как бык чавкает зерном, потрепал животное по мохнатому загривку. Потом вынул из-под плаща нож и одним ловким движением — ей-богу, с каждым разом получалось все лучше — перерезал быку горло. Фонтаном ударила кровь, и он восхищенно расхохотался.
— Спать пора, уснул бычок, лег в кроватку на бочок, — запел он, глядя, как бык корчится на земле.
А потом началось самое интересное.
Маринад дулся на весь белый свет, то есть наслаждался жизнью. Он ехал вдоль изгороди, мысленно прокручивая разговор с Джимом и Уиллой. Что он сказал, что Джим сказал, что сказала Уилла, что он ей ответил. Потом Маринад стал сочинять сокрушительную речь, которую произнесет перед Хэмом. Пусть знает, как Уилла ему нахамила, как угрожала его уволить.
Как бы не так!
Его взял на работу сам Джек Мэрси, и уволить его мог бы только Джек. А теперь Джек, упокой господь его душу, умер, так что извините.
Конечно, можно взять и хлопнуть дверью. Во-первых, участок земли уже присмотрен. Во-вторых, в боузменском банке лежат денежки, бегут проценты. Можно купить свое ранчо, развернуть его в крепкое хозяйство.
Любопытно будет посмотреть, как эта командирша станет обходиться без Маринада. Да они и до весны не протянут, обиженно думал он, и уж тем более — до конца года.
Может, забрать с собой и Джима Брюстера? Маринад уже не помнил, что с Джимом он тоже разругался. Характер у парня, конечно, поганый, но работать он умеет, ничего не скажешь.
А что? Купить землю на севере штата, начать разводить коров херфордской породы. Кстати, можно и Билли с собой прихватить — с ним веселее. Это будет настоящее ранчо, распалял себя Маринад. Никаких там кур, пшеницы, свиней, лошадей. Только коровы. Пресловутая диверсификация — дерьмо собачье. Единственная ошибка, которую совершил Джек Мэрси. Зачем он позволил индейцу разводить лошадей?
Не то чтобы Маринад имел что-то против Адама Вулфчайлда. Адам — мужик что надо, никого не трогает, свое дело знает. Но здесь дело принципа. Если девчонке дать волю, она индейца в компаньоны возьмет. И тогда, по глубокому убеждению Маринада, от ранчо останутся рожки да ножки.
Бабам место на кухне, а не на ранчо. Ишь, повадилась командовать! Уволит она его, как же! Маринад возмущенно хмыкнул и свернул налево — посмотреть, в каком состоянии там изгородь.
Буря собирается, рассеянно подумал он и вдруг увидел посреди дороги джип. Маринад довольно улыбнулся.
Если какая поломка, так у него с собой инструменты. В Монтане всякий скажет, что Маринад разбирается в моторах лучше, чем кто-либо другой.
Он притормозил и, сунув руки в карманы джинсов, приблизился к машине.
— Что, проблемы? — спросил он и тут же заткнулся. Посреди дороги лежал распотрошенный бык, а вокруг — целое море крови. Запашок был такой, что Маринада заколдобило. Он даже не сразу заметил мужчину, склонившегося над тушей.
— Что, снова? — Маринад наклонился. — Да что же тут такое происходит? Гляди-ка, только что прирезали.
Тут-то он и заметил в руках у мужчины нож, по которому стекала кровь. И еще он заметил, какой у мужчины взгляд.
— Так это ты? Но зачем? За каким хреном?
— Нравится мне это дело, — ответил мужчина и искоса взглянул на машину Маринада.
Потом сокрушенно пожал плечами и воткнул нож Маринаду прямо в мягкий живот.
— Никогда не убивал человека, — сообщил он, распарывая Маринада снизу вверх. — Ничего, интересно.
«В самом деле интересно», — подумал он, наблюдая, как у Маринада вылезают из орбит, а потом тускнеют глаза. Клинок не спеша подобрался к сердцу, тело Маринада обмякло, завалилось, и мужчина уселся на труп сверху.
Какие там быки? Детские игрушки. Тут дело поинтересней. Ведь у человека есть мозги, а корова — она и есть корова. Нож чмокнул, высунувшись из раны. Кошка — та и вообще ерунда. Конечно, она поумней коровы, но все-таки не человек.
Он склонился над трупом, раздумывая, что бы такое учудить.
Надо придумать какую-нибудь особенную штуку, чтобы людям запомнилось надолго.
Он улыбнулся, хихикнул, провел окровавленной ладонью по губам. Возникла классная идея.
Прихватив нож поудобнее, он взялся за работу.
Увидев, как по лугу галопом скачет всадник, Уилла притормозила. Она узнала вороного жеребца и пса Чарли, вприпрыжку мчавшегося за лошадью. Бен Маккиннон. В первый миг Уилла обрадовалась, но тут же на себя разозлилась. И все же встреча была кстати — в воздухе ощущалось что-то мрачное, зловещее, и Уилла была бы рада любому живому человеку.
Надо признать, что на вороном скакуне Бен смотрелся впечатляюще. Он ловко перескочил через изгородь, натянул поводья.
— Что, Маккиннон, заблудился?
— Нет.
Чарли радостно подбежал к джипу и вместо приветствия обмочил переднее колесо.
— Изгородь чините? — улыбнулся Бен. — Зак летал утром на самолете и видел, что у вас тут лось набедокурил. В этом году от них житья нет.
— Как всегда. Я думаю, Хэм уже все исправил. На всякий случай поехала проверить.
Бен соскочил с лошади, облокотился на дверцу.
— Что это у тебя там, сандвич?
На сиденье лежал недоеденный бутерброд.
— Да, а что?
— Есть будешь?
Она вздохнула и протянула сандвич ему.
— Ходишь тут, побираешься.
— Это уж так, заодно. Понимаешь, я задумал отправить пару сотен голов в Колорадо, а тут пришла в голову идея. Может, купишь их, да и дело с концом?
Он с аппетитом откусил от сандвича, а остальное бросил псу, который так и вытянулся в струнку.
Чарли моментально справился с хлебом и мясом, а потом довольно оскалился. Уилла подумала, что улыбка собаки поразительно похожа на самодовольную ухмылку хозяина.
— О цене договоримся прямо сейчас?
— Нет, лучше в более теплой обстановке. За бокальчиком. — Он дотронулся до ее волос, потрепал косичку. — И потом, я ужасно хочу познакомиться с твоей старшей сестренкой.
Уилла завела мотор.
— Она не твоего типа, нахал. Но если хочешь, заходи. — Она вспомнила о сандвиче и добавила: — Но только после ужина.
— Что же, и бутылку свою приносить?
Она улыбнулась и тронула с места. Немного подумав, Бен вскочил в седло и поскакал следом. Уилла ехала не слишком быстро — чтобы он не отстал.
— А Адам на месте? — крикнул Бен, перегнувшись из седла. — Я бы купил пару верховых лошадей.
— Спроси у него сам, мне некогда.
Чтобы позлить его, она нажала на газ, обдав Бена облаком пыли.
И все же, когда на развилке он свернул налево, ужасно расстроилась.
Она пожалела, что не затеяла с ним какую-нибудь ссору, не разозлила его как следует, чтобы он снова на нее накинулся и сжал в объятиях. Уилла частенько вспоминала, как это получилось в прошлый раз.