— Девочка, — с усмешкой сказал доктор, передавая ребенка в заботливые руки Кейтлин и Трейси, которые все это время ждали, готовые оказать любую необходимую помощь. Ему же предстояло позаботиться о роженице, — У вас дочь, милорд.
Габриэль смотрел на Катриону, не в силах отвести от нее взгляда. Сейчас, бледная и уставшая, она казалась ему очень красивой. Глубокие тени залегли у нее под глазами.
— Катриона, — тихо позвал он, — Посмотри на меня.
Катриона вздохнула. Сонливость навалилась на нее, но она из-за всех сил пыталась бороться с ней. Открыв глаза, она повернулась к мужу, заглядывая ему в глаза.
— Я хочу увидеть нашу дочь, Габриэль, — попросила она. Теперь, когда страх перед родами отступил, все опасения вернулись на свои места. Вдруг, муж откажется принимать малышку? — Габриэль? Прошу тебя.
Габриэль осторожно разжал руку и поднялся на ноги. Кейтлин тут же подошла к нему. На ее руках, все так же плача, лежала его дочь. От этой мысли он едва не запнулся, но все же смог удержаться. Его взгляд устремился на маленький сверток. Это дочь. Разве такое было возможно?
— Возьми ее, — с улыбкой проговорила Кейтлин. Она и сама едва сдерживала слезы. Она не могла поверить, что сейчас держала внучку. Свою прекрасную внучку. Она не могла насмотреться на нее. Но ей все пришлось оторваться, чтобы посмотреть на Габриэля.
Катриона беспокойно заерзала на кровати, стараясь приподняться, чтобы увидеть, что происходит между Габриэлем и их дочерью.
— Габриэль, — прошептала она.
Вздрогнув, Габриэль протянул руки, решительно принимая от Кейтлин свою дочь. Девочка тут же успокоилась и посмотрела на него темными глазами, слишком похожими на его собственные. Ее темные бровки нахмурились, и она зевнула, словно это ей пришлось проделать такую большую работу. Укутанная в мягкое одеяло, она казалась совсем невесомой и маленькой.
Габриэлю пришлось глубоко сглотнуть, чтобы избавить от избытка непривычных для него чувств. Медленно, он вернулся к кровати.
— Дай мне ее, — тихо попросила Катриона, не отрывая взгляда от дочери.
Уперевшись коленом о край кровати, Габриэль передал ребенка жене. Как только его руки опустели, он тут почувствовать странную нехватку чего-то очень близкого. Или кого-то.
Катриона не смогла сдержать чувств. Склонившись к дочери, она прижалась к ее мягкой щечке поцелуем.
— Она прекрасна, правда? — прошептал она, обращаясь скорее к себе самой, чем к кому-либо. Мать и Трейси вышли из комнаты в сопровождение доктора, услуги которого больше не требовались.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказал Габриэль, усаживаясь рядом.
Катриона кивнула. Она и правда чувствовала, что еще немного и уснет прямо так, сидя на кровати.
— Ты останешься со мной? — прошептала она, осторожно передавая дочь мужу.
Только когда Габриэль кивнул, Катриона смогла закрыть глаза. Сон тут же сморил ее.
Катриона проснулась, чувствуя необычную легкость. Открыв глаза, она несмело провела рукой по животу, тут же вспоминая все, что произошло. Ее дочь.
Сейчас, когда она немного отдохнула, ей хотелось увидеть ребенка. Приподнявшись на локте, она осмотрелась по сторонам.
— Габриэль, — тихо позвала она. Муж сидел на кресле. Кажется, все это время он смотрел на нее, — Где наша дочь?
Габриэль сдвинулся вперед, опираясь локтями на собственные колени.
— Ее принесут немного позже, когда мы поговорим.
Катриона застыла, предчувствуя что-то плохое.
— О чем? — спросила она.
— О тебе и моей матери, — спокойно ответил Габриэль.
От страха, дыхание перехватило, и Катриона отшатнулась к изголовью кровати. Несмотря на то, что прямо сейчас Габриэль выглядел довольно спокойным и сдержанным, это не могло успокоить ее. Она очень хорошо знала мужа. Очень хорошо. Так же, как и то, что это должно было случиться. Просто она никак не могла подготовить себя к этому. Сколько бы времени не прошло, она никогда не будет готова.
— Я должна была тебе все рассказать. Еще раньше, — прошептала Катриона, кивая в ответ на вопросительный взгляд Габриэля. Отвернувшись, чтобы не видеть его, она облизнула пересохшие губы, собираясь с силами. — Прости меня.
Наверное, это прозвучало слишком наивно и глупо. Тишина повисла в комнате. Слишком напряженная и зловещая. Катриона зажмурилась, в ожидание взрыва. И это произошло. От грохота перевернувшегося кресла, она вскрикнула и зажала уши руками.
— Простить? — хриплым голосом спросил Габриэль. Он метнулся к кровати, оказавшись почти лицом к лицу с Катрионой. — Ты хочешь от меня прощения? За что же именно? Расскажи, чтобы я, наконец, понял. Как моя любимая жена за моей спиной связалась с моей матерью? — эти последние слова вырвались из него с диким рычанием. Он больше не сдерживал себя. Сейчас он хотел вытрясти из Катрионы всю правду.
— Я хотела рассказать тебе. Нет. Я должна была рассказать о встрече с твоей матерью, — Катриона подалась вперед, слишком быстро и необдуманно. Низ живота кольнуло резкой неприятной болью. Прижав руку, поверх одеяла, она закрыла глаза и покачала головой. — Я хотела сделать это, но не смогла. Мне было так страшно.
Габриэль отшатнулся назад, усаживаясь на самый край кровати. Его взгляд прошелся по лицу Катрионы, внимательно считывая каждую эмоцию. Но как бы он не старался ничего не понимал. Рассудок кричал ему о предательстве, а сердце хотело иного. Он хотел поверить ей.
— Когда ты встретилась с ней? — очень вкрадчиво и тихо спросил он, — Когда?
Катриона взмахнула рукой в неопределенном жесте. Она очень хорошо помнила тот день, и никогда не забудет. Все это навсегда останется в ее памяти. И не только из-за встречи с Оливией. Прикусив губу, она посмотрела на мужа.
— После того, как сообщила тебе о ребенке. Поверь, этот день стал одним из самых ужасным в моей жизни, — с болью в голосе сказала Катриона, — Именно тогда я узнала, почему ты женился на мне. Узнала, кто я для тебя. Как такое можно забыть.
— Что она хотела от тебя? — все так же резко бросил Габриэль. Он и сам помнил этот день.
Катриона посмотрела на мужа, раздумывая какие слова подобрать, чтобы рассказать все. Больше она ничего не хотела скрывать. Да и зачем? Теперь в этом больше не было никакого смысла.
— Она хотела деньги. Она начала шантажировать меня, — тихо проговорила она.
Габриэль настороженно посмотрел на нее. Только не это.
— Что она тебе рассказала? — процедил он, едва сдерживаясь, чтобы не встряхнуть ее. Сильно и грубо.
Катриона сжала одеяло. Вот и настал этот момент.
— Она рассказала мне о тебе. О том, что случилось той ночью. Я знаю, что она бросила тебя, думая, что ты умер, — она сглотнула, чувствуя, что ей становится очень тяжело говорить. Даже невыносимо. Она знала, что все это причиняет Габриэлю боль. Сильную боль, от которой она хотела его уберечь, — Габриэль, она пригрозила мне, что встретится с тобой и расскажет всем о твоем рождение. Я дала ей деньги, чтобы она замолчала. Я хотела сделать так, чтобы ты никогда не встретился с ней.
Когда Габриэль отвернулся, а Катриона обессиленно выдохнула. Этот рассказ дался ей очень тяжело.
— Где ты взяла деньги? — спросил Габриэль, — Кто дал тебе такую сумму, и что ты пообещала взамен на такую милость?
Катриона вздохнула. Еще одна тайна, которую следовало рассказать.
— Саймон помог мне, — выдавила она, — И он ничего не требовал в замен. Ничего. Только это не помогло. Я думала, что все уже закончилось, но это оказалось не так. Вчера, я снова получила записку от Оливии. От твоей матери.
Габриэль сжал кулаки, едва ли не впиваясь ногтями в кожу на ладонях. Проклятье.
— Почему ты не рассказала все мне? — прорычал он, вновь склоняясь над кроватью. — Неужели так сильно хотела зацепиться за мое положение? Что же ты теперь думаешь, когда знаешь, что совсем не тот, кем всегда был?
Всхлипнув, Катриона замотала головой. Вскинув руки, она попыталась схватить мужа за рубашку, но он отшатнулся от нее.
— Я не хотела, чтобы тебе было больно, — теперь, она уже не сдерживала рыданий, — Я не хотела этого.
Спрятать лицо в ладонях она заплакала. Габриэль подошел к ней и едва не вздернул с кровати, когда грубо притянул к себе. Заглянув в ее заплаканные глаза, он покачал головой, отвергая ее слова. Отвергая ее просьбу о прощение.