Олег Руднев - Долгая дорога в дюнах

Тот внимательно вгляделся в снимки:

— Как будто нет, никого не знаю.

— А вы? — обратился он к Генриху.

— Вот этот, — с ходу ответил тот, вновь опускаясь на ящик. — Он принимал рыбу на рынке. И накладные там же подписывал.

— Ну, ловкачи! — всплеснул руками мастер и снова потряс папкой. — У них, видно, все было организовано. И фальшивые накладные, и левая продукция. Вот только откуда они ее брали… Непонятно.

Ошеломленный свалившимся на него несчастьем, Генрих беспомощно смотрел на Калниньша.

— Встаньте! — неожиданно приказал Генриху майор.

— Что? — растерянно приподнялся Хенька.

— Дайте сюда ящик… И другой тоже.

Генрих, не понимая, чего от него хотят, принес к столу оба ящика. Калниньш поставил их рядом и обернулся к Артуру:

— Ящики-то разные, а?

— Это старые, списанные, — объяснил Банга, — а это уже новые, с комбината.

— Вижу, что новые, — перебил Калниньш, сдвинул ящики так, что стала ясно видна разница в высоте. — И по размеру разные. — Он подошел вплотную к мастеру. — Вот и объяснение, откуда у вас берется левая продукция.

— У меня? — срываясь на крик, взвился мастер. — Да как вы смеете?..

— Спокойно. — Калниньш угрожающе сдвину брови. — Вы принимали у рыбаков продукцию в новых ящиках, где вес, естественно, больше. От них вы это, конечно, скрывали, то есть попросту обкрадывали.

— Пока это голое обвинение, без доказательств, — хищно прищурился мастер.

— Не волнуйтесь, доказательства в порядке, — Калниньш указал на лежащую перед ним фотографию. Этот человек с рынка уже задержан нами и рассказал много существенного. — И после паузы: — Вот так-то, товарищ директор. Далековато ты ездил свою уплывшую рыбу искать, а она у тебя под боком плескалась.

Артур виновато покраснел:

— Одного не понимаю — а как же накладные? Они ведь в порядке.

Калниньш снисходительно усмехнулся:

Опытные хищники, — майор презрительно кивнул в сторону поникшего мастера, — они промашки в таких вещах не дают. У него были свои люди и на базе, и на рынке. Документы в порядке, не подкопаешься. А в случае чего — можно будет свалить вот на этого. — Калниньш подошел к Хеньке, дружелюбно потрепал его по плечу. — Эх ты, швед. — Выглянул за дверь, позвал своего шофера, коротко приказал, кивнув в сторону мастера. — Увести. — Подал Артуру руку. — Значит едешь?

— Да.

— Когда?

— Сегодня.

— Что ж, желаю тебе удачи.

Артур с Генрихом наблюдали в окно, как усаживали мастера в машину, как Калниньш расположился с ним рядом, как машина выехала со двора… Потом Банга нервно прошелся из угла в угол, взял из пачки на столе длинную сигарету, закурил, внимательно посмотрел на Хеньку:

— Такие-то пироги, дорогой ты мой швед. — Вынул из стола несколько листов бумаги, подвинул их к Генриху. — Пиши.

— Что? — ощетинился тот.

— Автобиографию, заявление… А цех примешь прямо сегодня.

— Ты что, с ума сошел? Во-первых, я в этом ни черта не смыслю… А потом, кто тебе позволит?

— Не твое дело. Или опять вопросов испугался? Пиши.

Неслась за окном тайга, взбиралась на каменные гряды хребтов, сбегала в бескрайние пади. Сверкнул несказанной своей красотой Байкал — поезд мерил бессчетные сибирские версты. Но за весь этот долгий путь Артур так и не успел свыкнуться с простым до невероятия фактом — скоро он встретится с Мартой. И когда за окном показалось название нужной ему станции, Банга все в той же военной форме, но уже без погон, нетерпеливо соскочил с подножки вагона и решительно направился к старичку в красной фуражке.

— Будьте добры, как отсюда добраться до Верхнетачинска?

— До Верхнетачинска? — старичок приветливо улыбнулся увешанному орденами офицеру. — А это как вы сами захотите — можно по реке, можно лошадками.

— А как скорее?

— Конечно, по реке. Если подвернется оказия. Суток за пять, гляди, и управитесь.

— Пять суток? — оторопел Артур, — Сколько ж туда километров?

— А кто их считал? Это, товарищ военный, не германская земля. Сибирь-матушка. — И, видя, как тот расстроился, сочувственно развел руками: — Не проложили еще туда колею, товарищ хороший.

Понуро брел Артур по центральной улице города. На душе было прескверно: ходил он и на реку — никакой оказии в ближайшее время не предполагалось, справлялся и насчет лошадок — также безуспешно. Формально временем он не был ограничен — всегда можно было воспользоваться отпуском по болезни — старые раны выручат, но не хотелось злоупотреблять ими. К тому же было невыносимо сознавать, что Марта где-то рядом, а он не в состоянии сделать к ней последний шаг. Взгляд нечаянно упал на вывеску: «…Областной военный комиссариат». Помедлив, Банга открыл дверь.

— Вы к кому, товарищ? — спросил кряжистый, смахивающий на симпатичного медведя, офицер, тоже в майорском чине — он шел с бумагами по коридору.

— Я, собственно, посоветоваться. В ваших краях впервые.

— Издалека?

— Из Латвии. .

— То-то я слышу — акцент знакомый. Воевали где?

— Да там же. Первый Прибалтийский…

— Сосед. — Майор показал на распахнутую дверь. — Ну, заходи, что стоять в коридоре. — И уже в кабинете представился: — Потапов — начальник отдела. Так в чем вопрос?

Не знаю, что и сказать, — смутился Артур. — Понимаю, не по адресу… Надо как-то добраться до Верхнетачинска… Неужели туда не летают?

— Ничего себе — за советом, — хмыкнул Потапов и с интересом посмотрел на странного гостя. — Тебя как зовут?

— Артур Банга… — непроизвольно ответил Артур, но, вспомнив, где он находится, подтянулся. — Майор Банга.

— Так вот, дорогой ты мой майор, у нас начальство и то по большим праздникам туда летает. Это тебе, брат, не Рига — Вильнюс. А кто у тебя там?

— Жена.

— Сибирячка, что ли?

— Латышка.

— Каким штормом ее туда занесло аж с самой Балтики?

— Долго рассказывать. Четыре года не виделись.

— Четыре года, это, конечно, срок, — задумчиво произнес Потапов, — но и не причина, чтобы пороть горячку.

— В общем-то, конечно… — со вздохом согласился Артур. И вдруг неожиданно для себя сказал: — Обидели ее, понимаете… Хотелось побыстрее и встретиться и правду восстановить.

— Она что, из ссыльных? — догадался, наконец, Потапов.

— Да.

Майор не сумел, или не захотела скрыть мелькнувшего во взгляде отчуждения.

— И кто же ее обидел? — с легким вызовом спросил он.

— Да как вам сказать… Не выразишь одним словом.

— Мудрено что-то.

— Ничего сложного — просто объяснять долго. Она, понимаете, во время войны здорово помогла нашим… Собой рисковала, ребенком…

— Ну? — недоверчиво прищурился Потапов. — А ее за это взяли и сослали?

— Конечно, не за это, — стараясь не раздражаться, возразил Банга. — Просто, когда пришли наши, подтвердить оказалось некому. Те, кто знал, погибли, а те, кто не знал… Так и считали ее женой немецкого прихвостня.

— Кого? — изумленно уставился на него майор, — Чьей женой?

Артур понял, что сболтнул лишнее и растерянно замолчал.

— Чья жена, спрашиваю? — жестко повторил Потапов. — А ну, предъявите документы, товарищ майор.

У Банги потемнело лицо.

— Не буду я тебе ничего предъявлять… — зло процедил он.

— Как это, не будешь? Обязан.

— Ничего я тебе не обязан.

— Под арест захотел? Устроим.

— Ну и арестовывай, — уже не сдерживая бешенства, крикнул Артур. — Долдон.

— Что?

— То, что слышал.

Потапов оглянулся, как бы призывая невидимых свидетелей, и с огорчением обнаружил, что свидетель имеется вполне реальный. Молоденький лейтенант, страшно смущенный тем, что заскочил некстати, переминался в дверях с какими-то бумагами в руке.

— Я занят, — гаркнул на него Потапов.

— Товарищ майор, я только хотел…

— Закройте дверь с той стороны.

Лейтенант поспешно исчез за дверью.

— Та-ак… — мрачно протянул Потапов. — Значит, ты за этим сюда явился… Чтоб меня же и долдоном…

— А хотя бы и за этим, — огрызнулся Артур. — Я к вам за советом, за помощью, а вы… Да какое вы имеете право не доверять мне, офицеру?