Дж. Уорд - Доля дьявола

— Нет, боюсь, что не лучше.

— Она умирает?

За последние несколько дней, когда ему кто-нибудь задавал этот вопрос, он всегда отвечал с оптимизмом. А сейчас в ночи, стоя рядом с Гэри, он сказал правду:

— Да, думаю да.

Глава садоводов откашлялся. Дважды.

— Она хорошая женщина.

— Я передам, что ты спрашивал о ней.

— Сделай так, парень.

— Ты мог бы съездить к ней навестить, понимаешь?

— Неа. Не могу.

И это было именно так. Гэри МакАдамс относился к той старой школе людей, которые не особенно распространялись о своих глубинных переживаниях. Он и мисс Аврора стали работать в семье Брэдфордов, когда были еще подростками, и ни один из них так и не женился, и не вышел замуж, и собственных детей у них тоже не было. Имение было их домом, сотрудники и сама семья, в этой земле и в доме заключался весь их мир.

И Лейн не собирался говорить Гэри об этом.

У главного садовода грусть и тоска была настолько же реальной, как и его собственная, и не первый раз Лейн еще больше зауважал этого человека, который был молчуном от природы.

— Я рад, что ты остаешься с нами, — услышал сам себя Лейн. Все воспринимали состояние мисс Авроры более спокойно, с таким же успехом он мог говорить о ее похоронах, ничего бы не изменилось. — И я заплачу…

— Мне кажется, клапан засорился. Вернусь утром и разберусь с ним. По крайней мере, теперь не будет замыкания, а значит и опасности пожара.

Гэри поднял плафон и водрузил его на место, Лейн сглотнул комок в горле. За столько лет поместье оказало магическое воздействие на семью. Он никогда не беспокоился сколько стоит содержать сад, он никогда не считал цены на продукты и спиртное или страховки на все машины, антиквариат и другие ценные вещи, а также отопление, электричество и счета за воду. Он бегал за женщинами всю свою жизнь, дрейфуя на поверхности в золотых лучах богатства, в то время как люди, находящиеся ниже его по статусу, трудились за минимальную зарплату, не ропща, заботились, поддерживая уровень, которым он смог бы пользоваться.

И мысль о том, что Гэри МакАдамс остался с ними и не подумал требовать свой чек каждую неделю, заставила Лейна почувствовать себя примерно так же высоко, как подошва на ботинке.

— Хорошо, итак мы разобрались в чем дело.

Старик отступил и засунул отвертку в тот же карман, из которого достал.

— Ты, ах…, — Лейн поймал его за плечо и сжал. — Ты всегда носишь с собой одну из отверток в кармане?

— Одну, какую? Эту с крестообразным шлицем?

— Ага.

— А почему нет?

— Хорошо подмечено…

И вдруг краем глаза Лейн заметил движение сбоку.

— Подожди, что это было?

— Ничего, — ответил Гэри. — Что вы там еще увидели?

— Там мелькнуло что-то белое. — Лейн указал пистолетом на балкон, который выходил на реку, где всегда на закате подавались коктейли. — Там мелькнуло… Я мог бы поклясться, что увидел кого-то в белом платье…

Он замолчал, раздумывая над своими словами, понимая, что со стороны мог показаться сумасшедшим.

— Вы думаете, там привидение или что-то типа того? — спросил Гэри.

Казалось, что глава садовников не особенно встревожился. Опять же, если бы вдруг сама машина упала Гэри на ноги, он достал бы свою отвертку и разобрал бы эту чертову штуковину на запчасти.

Лейн подошел и посмотрел за угол дома. Терраса была пуста, но он продолжил свой путь к краю холма. И вынужден был признать, что перед ним открывался потрясающий вид на реку Огайо, видневшуюся вдалеке, спокойно проделывающая свой путь к деловому, финансовому району Чарлмонта. И на фоне темного небосклона неравномерно мерцающие огни небоскребов, заставляли его задуматься о пузырьках, поднимающихся в бокалах с шампанским, и редких единичных автомобилях, несущихся по переплетенным магистралям, ставших визитной карточкой Запада, медленно отходящего ко сну.

Глянув вниз стены, он проверил старые лестницы, которые сползали по большой каменной насыпи. Истерли был построен на вершине самого высокого имеющегося в городе холма, особняк был настолько велик, что земельный участок нужно было увеличивать и досыпать землей, удерживающей его на вершине с помощью цемента и камня. Когда все было в листве, как сейчас в мае, никто не сможет оценить насколько надежно стоит дом на своем насиженном месте, густая листва не открывает всю картину. Зимой, правда, когда начинаются холода, и деревья стоят голые, видно насколько опасно возвышается особняк на вершине холма, что иногда даже кружится голова.

Лейн смотрел вниз, но никто не несся вниз по ступенькам. А также никто не мог попасть в поместье через ворота, которые были на замке.

Приняв вертикальное положение, Лейн стал волноваться увидел ли он что-то на самом деле. Он бы предпочел признать, что увидел призраков своих предков, которые не смогли покинуть этот дом, чем то, что у него развилась определенная форма маразма.

И, Господи, зачем ты мне это показал? На самом деле, это был очень дермовый выбор.

— Спасибо, Гэри, — произнес он, как только к нему приблизился глава садоводов.

— За что спасибо? Просто делал свою работу. — Парень водрузил бейсболку на голову. — Вам следует пойти отдохнуть. Вы выглядите усталым.

— Хороший совет. Даже очень хороший совет.

Лейн мог точно сказать, что в оставшееся время не сможет заснуть.

— И мне кое-что пришло на ум, — произнес Гэри.

— Что именно?

— Бог не дает больше, чем вы можете вынести. Это не означает, что будет легко, но я гарантирую, что он знает вас гораздо лучше, чем вы сами себя.

— Надеюсь, что это так и есть.

Его разнорабочий пожал плечами и отвернулся.

— Не важно, верите вы в это или нет. Это правда. Вот увидите.

Комната для допросов была точно такой же, в которой Эдвард ранее встречался этим же днем с адвокатом, назначенным судом, которого он тут же уволил. И также как и в его камере, мебель была сделана из нержавеющей стали, прикреплена болтами к полу, стол и четыре стула были жесткими и холодными.

Он выбрал место, чтобы сесть лицом к двери, с облегчением опустив свое травмированное, болезненное тело, но он все равно не сдержался и охнул. И хорошим было то, что рядом находился Рэмси. Митч, по крайней мере, видел его в еще худшем состоянии, поэтому не было необходимости ничего от него скрывать.

— Может ты все же скажешь мне, кто пришел? — попросил он, молясь, чтобы это был не Лейн. Его младший брат был последним, кого он хотел бы видеть, хотя он очень его любил. — Или ты хочешь, чтобы я гадал?

— Жди здесь.

— Как будто я могу куда-то деться!

Шериф вышел и послышался лязг двери, когда он ее закрыл. Оставшись в одиночестве, Эдвард положил на поверхность стола свободно сцепленные руки. Кондиционер здесь более интенсивно гонял холодный воздух, даже морозный, тихо работая над его головой. Понижение температуры не означает, что воздух становится свежее. В помещении по-прежнему пахло своеобразным букетом металла, перемешанным с чистящими средствами и терпким запахом от тел.

«Пожалуйста, только не Лейн», опять подумал он.

Его младший брат был его ахиллесовой пятой, и он волновался, что Лейн может все испортить. Когда они росли, Эдвард всегда держал все под контролем… ну, за исключением тех раз, когда начинал действовать Макс, тогда уже никто ничего не мог контролировать, даже сам Максвелл. Но Эдвард всегда был и оставался признанным авторитетом и стратегом, и он считал, что продолжил эту почетную традицию, поручив Лейну признать тот факт, что смерть отца была от его рук, Эдварда, а не кого-то другого.

Теперь же Лейну стоило заботиться о всех остальных.

В конце концов, их мать не была в состоянии справиться с чем-либо подобным, для этого требовалось много сил, единственное на что ее хватало скорее всего, провести щеткой по волосам прежде, чем ее голова вернется на обтянутые шелком подушки. А Джин? Джин предстояло с трудом привыкать, лишившись частных самолетов, к бизнес классу. А Макс? Без вариантов. Этот бродяга скорее всего уедет из города на первом попутном грузовике, чем будет решать судьбоносные проблемы, касающиеся всей семьи в ближайшее время.

Но если это не Лейн, тогда кто бы это мог быть? Не психиатр же из клиники пришел к Эдварду, волнуясь за его душевное состояние. Не священник для отпевания, потому что, хотя он чувствовал себя мертвым, но не умирал. Конечно, и не из конюшен Red & Black, поскольку Мое Браун мог управляться там с закрытыми глазами.