Я чуть крепче сжимаю его плечо, прощаясь, и, разворачиваясь, тороплюсь вернуться к Але.
— Пап, — окрикивает меня Сашка, и я поворачиваюсь. Сын протягивает мне пакет. — На, возьми. Она есть хотела.
— Спасибо, Саш. Всё наладится, вот увидишь. Ты тоже непременно встретишь свою любовь.
— Да пошёл ты. Я для неё это делаю, понял?
Сын резко вскакивает на ноги и проходит мимо, намеренно цепляя моё плечо. Что ж, я уверен, он будет в порядке.
Теперь, когда никаких тревожных тайн не осталось, я тороплюсь скорее исполнить своё обещание и сделать счастливой эту маленькую хрупкую девушку, похитившую моё сердце.
44. Аля
После больницы жизнь потекла своим чередом. Ей, жизни, было словно всё равно, что мы учились жить заново, спрятавшись от целого мира в нашем маленьком домике на берегу озера. Солнце всё так же поднималось каждое утро, небо становилось голубее день ото дня, ветер волновал воду, прибивая к берегу шумными брызгами, соловьи заливались трелями, прячась в сочной молодой листве.
Алекс бросил все дела, отключил телефон и просто был рядом. Пока я боролась с ночными кошмарами, болями в месте ранения, дурным настроением и отсутствием аппетита, он был рядом и окружал меня своей любовью, позабыв обо всём остальном.
Иногда я начинала плакать, потому что понимала, что просто не заслуживаю его. А он убеждал меня в обратном. Но я-то знала, что права. Я вела себя жалко и эгоистично и искренне недоумевала, насколько сильна его любовь, если он позволяет мне эти слабости, выносит мои истерики, может привнести немного успокоения моей душе в этой непростой ситуации и, самое главное, он не позволяет мне скатиться в пучину отчаяния. Каким-то чудесным образом ему это удаётся.
У Алекса есть план. У него всегда есть план. Даже в этой чудовищной, полной несправедливости, ситуации он полон идей. И он заражает своими идеями меня.
Кажется, всё случилось только вчера, но прошёл уже месяц. Один из самых непростых месяцев в моей жизни, хотя теперь я уверена, что присутствие рядом этого конкретного мужчины скрасило каждую секунду горя, которое не отпускало меня.
Сегодня утром я проснулась раньше Алекса. Едва ли не впервые — проснулась не от кошмара. Прислушалась к своим ощущениям и поняла, что, кажется, пришло время двигаться дальше. Конечно, я не чувствую себя исцелившейся полностью, но достаточно окрепшей для этого.
Я тихо выскальзываю из постели, прикрываю дверь спальни, тихо ступаю по паркету, стараясь не разбудить Алекса. Иду прямиком в кухню и затеваю готовку.
К моменту, когда за спиной слышатся торопливые шаги, передо мной уже целая дюжина румяных блинчиков с творожной начинкой.
— Аль? — с неуверенностью зовёт Алекс. — Как ты себя чувствуешь?
Я заканчиваю сворачивать очередной блин, вытираю руки и подхожу к мужчине.
— Доброе утро, родной, — говорю с улыбкой, — я приготовила завтрак. Ты встал вовремя, а то я уже такая голодная!
Алекс внимательно смотрит мне в глаза, изучающе блуждает взглядом по лицу, бегло пробегается по телу, но я вижу, что напряжение не торопится покидать его.
— Как ты думаешь, мы успеем подготовиться к свадьбе за две недели? — закидываю руки на крепкие мужские плечи, встаю на цыпочки, шепчу в самые губы: — Страсть как хочется стать уже твоей женой.
Удивление лишь на мгновение вспыхивает в его глазах, но тут же приходит умиротворение. Он усмехается:
— Я ничего не отменял, Аль. Выбирай платье.
Мужская ладонь ложится на мою талию, соскальзывает на поясницу, ныряет под резинку пижамных шорт.
— Даже трусики не надела? — шепчет севшим голосом.
Его пальцы скользят внутрь ложбинки, массируя тугой вход. Я подаюсь вперёд, натыкаясь животом на стальную твёрдость возбуждения.
Не представляю, как он так спокойно держится? Как? Если у меня от желания темнеет в глазах и кружится голова?
И он снова читает мои мысли и даёт самое необходимое именно в данную секунду: подхватывает на руки и несёт в гостиную, к камину.
— Соскучилась, девочка моя? Хочешь меня, малышка? — бормочет, пока руки расправляются с никчёмной одёжкой. — Боже, ты не представляешь, как я скучал по тебе, Алечка! Как же я ждал, когда ты поправишься, когда вернёшься ко мне!
Когда его губы смыкаются вокруг соска, я всхлипываю, поднимая бёдра ему навстречу. Его пальцы везде, возносят меня на вершину, выше, до самых небес! И я взрываюсь неприлично быстро от эти точечных касаний по влажности.
Губы мужчины спускаются ниже. Обводят пупок, прокладывают дорожку поцелуев вниз, жадно впиваются в мою плоть. Язык щёлкает по воспалённому клитору, и всё моё тело прошибает волной страсти.
Я выгибаюсь дугой, запуская пальцы в его волосы, притягивая его голову ближе к своему телу. Горячий язык распаляет меня, ныряя в истекающее соками лоно. Крупные ладони накрывают полушария груди, пальцы перекатывают соски, и я словно в бреду кричу:
— Да, пожалуйста, Алекс! Я так люблю тебя!
Низ живота наливается тяжестью. В глазах темнеет. В ушах стоит звон. И Алекс выверенными движениями языка отправляет меня парить в облаках.
Я даже не замечаю, когда он перестаёт ласкать меня языком и нависает, врываясь на всю длину, лишь чувствую за пределами сознания хлюпающие шлепки плоти о плоть, глубокие таранящие удары, нежные поцелуи, как увеличивается, набухая, член, когда я сокращаюсь, туго обхватывая его собой, как горячее семя наполняет меня под завязку, когда мужчина низко стонет моё имя.
Он обрушивается рядом и притягивает меня к своей груди.
— Значит, через две недели ты наконец станешь моей женой?
— Да, — заглядываю в его глаза и вижу в них отражение собственных чувств.
Мы непременно будем счастливы.
Дни до назначенной даты проносятся незаметно. И вот я стою в шикарном белом платье посреди огромных президентских апартаментов старинной усадьбы, арендованной для нашего сказочного события. Вокруг меня увиваются визажист и парикмахер, доводя до идеала мой и без того безупречный внешний вид.
Моё сердце едва умещается в груди от переполняющих чувств. Всего через каких-то полчаса я стану женой самого невероятного мужчины, любимого, любящего. Того, с кем не страшно пройти через любые жизненные испытания. Того, кому я доверяю безоговорочно. Того, кому я верю. В кого я верю. Того, кто так сильно верит в меня. И я надеюсь, что никогда его больше не подведу.
За пять минут до выхода мне на телефон приходит сообщение, и я тут же открываю его.
«Я передумал. — читаю, и перед глазами всё плывёт. — Я приеду на вашу свадьбу».
Мне не дают насладиться чувством глубокого удовлетворения. В мой номер входит шумная толпа.
Папа, глубоко беременная Инга, её жених Константин.
— Ты готова? — спрашивает отец. — Если у тебя есть хоть одно сомнение, я пойду и скажу там всем, что свадьба отменяется.
— Ты хочешь, чтобы у Мельченко инфаркт случился? Эта усадьба обошлась ему в целое состояние! — фыркает Инга и усмехается на моё выражение лица. — Да из-за тебя, конечно, расслабься ты уже. Всем уже давно очевидно, что мужик залип на тебя конкретно.
Она подходит, берёт у визажистки тонкую кисть.
— Правый глаз прикрой, — растушёвывает тени. — Вот так идеально.
Я бросаю взгляд в зеркало и улыбаюсь отражению.
— Не боись, сестричка, не испорчу я тебе праздник, — недовольно косится Инга на Костю.
— Смотри рожать не начни на моей свадьбе, — поддразниваю её и поворачиваюсь к отцу. — Я готова.
— Если он тебя обидит… — начинает тот, но я перебиваю.
— Не обидит.
— Тогда идём, — коротко кивает папа и протягивает мой букет.
Отец крепко сжимает мой локоть, пока ведёт через толпу гостей к мужчине, с которым в горе и в радости я проведу каждый день своей жизни. Алекс нетерпеливо расхаживает перед импровизированной стойкой регистрации, перед нарядной женщиной из Дворца Бракосочетаний, но, заслышав разговоры среди гостей, он безошибочно находит меня и осматривает жадным, горящим взглядом.