Татьяна Герцик - Дорога к себе

– Между прочим, Оля замужем. Так что оставь свои надежды, змий-искуситель.

Оля не стала опровергать это утверждение. Штамп о разводе в ее паспорте еще не стоял, так что эти слова вполне можно было посчитать правдой.

Олег пожал плечами и молча продолжил есть. Ольга посмотрела на пустые тарелки перед ним и решила, что скоро он вообще в двери проходить не будет. И куда в него столько входит?

Но вот трапеза закончилась. Мужчины вежливо поблагодарили хозяйку и разошлись. Только Борис для проформы спросил, не нужно ли помочь убрать со стола, но услышав слова Ольги, что она охотно поможет, поспешил уйти.

Оставшись одни, женщины принялись за уборку. Светлана Ивановна выкатила из-за двери стоявший там сервировочный столик, быстро сгрузила на него грязную посуду и повезла на кухню. Оля с дочкой пошли за ней.

– У вас очень красивая скатерть. Ручная работа?

– Да. Это вышивала моя мать. Любила вышивать и бабушка. У меня есть очень красивые скатерти, дорожки, подзоры их работы. Как-нибудь я их вам покажу. Раньше ведь не было ни телевизоров, ни компьютеров. Времени на рукоделие было гораздо больше. Бабушка рассказывала, как они вечеровали всей семьей. Кто-то читал вслух, а остальные что-то делали. Главным образом рукодельничали. Дед любил шить обувь. Он был по образованию инженером, но освоил и сапожное мастерство. С обувью в те времена было плохо, впрочем, как и со всем остальным, и ему пришлось стать мастером на все руки.

Оля заметила:

– Сейчас каждый сам по себе. По вечерам вроде бы вся семья в сборе, а все равно не вместе. Только за столом и собираются. Да и то, если заведено в доме ужинать семьей, а не кусочничать по углам. У меня столько знакомых, которые неделями друг с другом не встречаются. Коллег на работе видят чаще, чем собственных домочадцев.

– Ах, как ты права, Олечка! Но я рада, что у нас, хоть и не в полной мере, но сохранился настоящий семейный уклад.

За разговорами она споро переложила грязную посуду в посудомойку и довольно констатировала:

– Ну, вот и все. Уборка закончена. Можете погулять по саду, если хотите. Правда, должна предупредить, что уже начали донимать комары. Река рядом, сами понимаете.

Перспектива стать кормушкой для комаров Ольгу не вдохновила, и она, еще раз поблагодарив хозяйку за вкусный ужин, пошла с Лизой к себе. На прощанье Светлана Ивановна посоветовала:

– По дороге загляните в библиотеку. Там неплохая подборка детских книг. Есть и для самых маленьких. Это мы для племянницы покупали. До переезда брата в Москву она часто у нас гостила.

Воспользовавшись этим разрешением, Оля нашла для Лизы несколько хороших детских книг. Устроившись в кресле в своей комнате, с удовольствие принялась читать дочке ярко иллюстрированную книжку о хулиганистой Маше и терпеливом медведе. Она чувствовала себя спокойно, как в те далекие времена, когда была уверена в любви мужа. Неужели это и в самом деле было?

Наверно, она поторопилась выйти замуж, ослепленная блеском и напором Глеба. Сердце болезненно сжалось. Неужели она не поняла себя? Может быть, если б она встречалась с Глебом подольше, смогла разобраться в его непостоянной натуре? Сейчас ее любовь как-то растворилась. Сгорела в горниле унижений, боли и предательства? Или она принимала за любовь простую увлеченность?

Мысли потихоньку перескочили на Виталия. Его мрачные глаза сказали ей о многом: он до сих пор ее не забыл. Только все это напрасно. Он женат, и, как порядочный человек, никогда не оставит жену. А Василиса слишком любит его, чтобы уйти первой. И это правильно. Ни к чему разрушать семью только из-за того, что когда-то кто-то выбрал не того человека.

Свернувшись калачиком на ее коленях, уставшая от сумбурного дня Лиза как-то незаметно заснула. Оля переложила ее на диванчик, подставила стул, чтобы дочка не упала во сне, и еще долго сидела, позволяя мыслям вяло шевелиться в голове.

В это время Борис, привычно развалясь в широком дедовом кресле, иронично выговаривал:

– Ты, дед, все-таки настоящий иезуит! Я всякого от тебя ожидал, но увидеть в нашем доме Ольгу, это перебор! Чего ты добиваешься? Хочешь свести ее с Виталием?

Иван Ярославович брезгливо поморщился.

– Опять ты проводишь некорректные сравнения. Ну, какой из меня иезуит? Подшефные Игнатия Лойолы во благо своего ордена никакими средствами не гнушались. А я никогда в сомнительные авантюры не ввязывался. Вот посмотри, кто из вас счастлив? Никто.

Борис с ним не согласился.

– Василиса счастлива, дед. Она же любит Виталия.

– Возможно. Или считает, что любит. Я вот уверен, что любовь должна быть взаимной. Любовь-одиночка то же, что игра в свои ворота, сплошное огорчение. И если появилась возможность немного подтолкнуть судьбу, то грех такую возможность упускать. И, вообще, ты-то чем недоволен?

– Я-то доволен. Но вот как на это посмотрит Василиса, если узнает?

– Ты правильно употребил союз «если». Зачем ей об этом узнавать? А если и узнает, ты тут ни при чем. И вообще знать не знал, ведать не ведал. Можешь сказать, что это мой старческий каприз. Проявление маразма, так сказать.

– Что-то раньше я в тебе стремления в чужие судьбы влезать не замечал. А сейчас ты Олежку из дома выживаешь, Ольгу заманил. Ты, небось, и с Виталием ее свести хочешь? Напомнить ему о его незабвенной любви планируешь?

Дед мелко захихикал.

– Уже!

Борис поразился.

– Что уже? Что ты сделал?

– Привез Ольгу в больницу, где работает Виталий. Оставил их в ординаторской, а сам поговорил с часик с главврачом. Жаль, конечно, что они не одни были, но все равно, думаю, им было полезно напомнить былое.

– Дед, ты садист!

– Ну, взгляд у Виталия смурной был, это точно. Но что делать? Per aspera ad astra! (5)

– Дед, опомнись! Какие тернии, какие звезды?! Неизвестно, чем это все кончится.

– Хорошо все кончится. Особенно если ты мне мешать не будешь. Ты же знаешь, я неплохой стратег.

Борис зажмурился. Возникшая в его голове Василиса улыбнулась ему насмешливо и зазывно.

– Ты пользуешься моей слабостью, дед!

– Я все делаю для тебя. Пока ты окончательно не зачах на своей работе. Я же прекрасно понимаю, отчего ты трудоголиком стал.

– Я всегда им был. Это особенность моего организма.

– Как ты любишь побасенки сочинять, внучок! Прямо кладезь народной мудрости. А сейчас давай иди-ка ты отдыхать. И мне заодно поспать дай.

– Ты сначала скажи, что дальше делать думаешь.

– Как я тебе скажу, если сам не знаю? В таком деле заглядывать вперед нельзя. Нужно ориентироваться на местности и не упускать открывающиеся возможности. Так что иди, дорогой, спокойной ночи!

Борису пришлось уйти, хотя слова деда его ничуть не успокоили. Он терзался сомнениями, но появилась и робкая надежда. Ведь не оттолкнула же его Василиса, когда он поцеловал ее в машине? Значит, тоже почувствовала нечто, что называют химией любви.

Зевнув, понял, что устал. Пошел к себе. Посмотрев на часы, удивленно присвистнул: двенадцать ночи! А он-то думал, что десяти еще нет. Как быстро проходит время, если говоришь на болезненную тему.

Он нырнул в постель и заснул сразу, беспокойно ворочаясь и нервно взмахивая руками. Но утром проснулся свежим и бодрым, ничего не запомнив из ночного кошмара.

На следующий день Иван Ярославович, позавтракав приготовленным дочерью пышным омлетом с ветчиной и помидорами, решил съездить в университет. Особых дел у него не было, но нужно было держать себя в тонусе, как он объяснил это Оле.

– Понимаете, нужно потолкаться среди коллег, узнать новости, сплетни, словом, не отстать от жизни. В нашем деле моментально можно вылететь в трубу, несмотря ни на какие регалии. А вы можете посидеть в библиотеке, или в коридоре с книжкой, планшетом, айфоном, или что там у вас есть.

Оля усмехнулась. Она с удовольствием посидит, если нужно, это даже хорошо. Но как быть с Лизой? Может, увезти ее к подруге?

Иван Ярославович ее не понял.

– Зачем? Дочь с удовольствием с ней понянчится.

– Но ведь на Светлане Ивановне огромный дом, нужно прибрать, еду приготовить, а тут еще ребенок. Дети отнимают очень много сил и времени.

Иван Ярославович отмахнулся.

– Какие силы, какое время? Для Светы это будет сплошным удовольствием! – видя, что она хочет еще что-то возразить, добавил: – И не вздумайте говорить, что будете ей платить! Это она еще должна приплачивать за удовольствие посидеть с малышкой!