– Они мне нравятся, – просто сказала она, и Флейм шумно выдохнула.
– Я очень рада, – сказала Флейм и рассмеялась. Истинные чувства не укладывались в эти простые слова.
Обе сияли, прекрасно понимая волнение друг друга.
Джастин нервно поднялся.
– Мы надеемся, мадам София, что вы присоединитесь к нам за ланчем.
Его светский тон прекрасно скрывал закипавший в нем гнев. Несмотря на то что для «Альционы» это было бы едва ли не фатально, он все же надеялся, что Софии не понравятся работы сестры.
Он очаровательно улыбнулся, когда София ди Маджори с радостью приняла приглашение на ланч. Ведя ее в роскошную столовую, он позволил своей руке легонько погладить ее чуть ниже спины. А когда усаживал ее с чрезвычайной галантностью, – Флейм увидела, как Фрэнк Йенсен проскользнул мимо открытого окна. Одна из собак Джастина бежала рядом.
Флейм знала, почему здесь оказался Фрэнк, она присутствовала при их разговоре с Рисом перед его отъездом в Венецию. Но тогда она ни о чем его не спросила, не уверенная, хочет ли она вообще это знать. Она лишь надеялась, что психотерапевт сможет помочь брату. Познакомившись с Фрэнком, она убедилась, что сможет. В нем было и сочувствие, и сила; она даже заметила, что Джастин разговаривает с ним с большей готовностью, чем на то можно было рассчитывать.
Оуэн и Франческа предлагали свою помощь Флейм во время встречи с ди Маджори, но Рис сказал им, что Фрэнк хотел бы, чтобы поле для его деятельности было чистым. Мать не возражала, зная, как необходима помощь Фрэнка ее сыну…
– Итак, – сказала София, – вы проследите за процессом воплощения рисунка в изделие, да?
Она явно горела желанием поскорее взять в руки готовые украшения.
– Как только будут готовы камни, – сказала Флейм. – Но камни – это сфера Гюнтера, и теперь мой брат, – она перехватила взгляд Джастина, – станет играть главную роль; он проследит, чтобы было подготовлено все необходимое. Ему предстоит учесть сотню мелочей, о которых я понятия не имею!
Джастин улыбнулся сквозь стиснутые зубы, когда София ди Маджори положила свою руку поверх его. У нее был отличный ярко-розовый маникюр, который прекрасно смотрелся на фоне его костюма.
– О, я знаю, какой мастер своего дела лорд Джастин! – промурлыкала она и коснулась пальцем эмалевой подвески, сделанной во время визита в Вудсток, как она считала, ею самой.
Она не заметила, какой яростью блеснули глаза Джастина, но он заставил себя улыбнуться ей, хотя на самом деле ему хотелось кричать. Ему не нужны дифирамбы в адрес сестры! Черт бы побрал снисходительность этой матроны!..
София повернулась к Флейм.
– Итак, леди Флейм, насколько я понимаю, у вас будет много свободного времени, пока ваши рисунки начнут воплощаться в готовые вещи, и я надеюсь, вы намерены разумно воспользоваться им?
Лицо Флейм вспыхнуло, как свеча.
– О конечно, можете не сомневаться. Я собираюсь в Австралию.
София вздохнула.
– Ах, как прекрасно быть молодой и привлекательной!
София отлично понимала, что эта рыжеволосая девушка собиралась туда не только для того, чтобы посмотреть кенгуру.
Рис, в сотне футах под красной обожженной солнцем австралийской землей, нервно посмотрел вверх и увидел, как раскачивается лампочка. Ему это не понравилось.
– И давно она так? – спросил он Майка, старшего смены.
Майк, седой опытный шахтер, покачал головой.
– Несколько дней, но я уже говорил, мы не можем понять, в чем дело!
Рис кивнул. Он ведь приказал остановить все работы и был теперь озадачен не меньше шахтеров. Все казалось прекрасно, инженеры разрешили работать, правила по технике безопасности были соблюдены. И однако…
– А что показывает сейсмограф? – спросил Рис.
Майк пожал плечами, сдвинул каску назад, вытирая со лба пот.
– Да ничего, – сказал он. Голос его был хрипловатым и сухим. В нем слышалось волнение. – После обвала вроде как все в порядке…
Рис кивнул. Шахта работала нормально уже несколько дней, прежде чем он велел прекратить работу.
– Сделай одолжение, Майк, пойди посмотри, не регистрирует ли он каких-нибудь толчков сейчас?
Лампочка перестала качаться, но он чувствовал: что-то не так…
Майк кивнул и ушел, а через несколько минут Рис услышал вой подъемника. Он посмотрел наверх, потом двинулся к главным крепям. Нажал на одну, и, как ожидал, она не пошатнулась.
Вой спускающегося лифта заставил его нахмуриться: Майк не мог вернуться так быстро! Кто же посмел ослушаться его приказа и спуститься?
Он подошел к следующей крепи и сильно надавил на нее. В этот момент он вдруг почувствовал, как его ударило в спину. Где-то высоко над ним что-то сдвинулось, он поднял глаза, и поток пыли обрушился ему на лицо.
– Привет, красавчик! – сказала Флейм, а Рис чуть не вскрикнул.
Ему показалось, в шахту проник газ и у него начались галлюцинации, но потом он обернулся и увидел ее. Она кинулась ему в объятия, едва не сбив с ног.
– Флейм, что за черт!
Кто позволил ей спуститься? Но он знал, никто не в состоянии был удержать ее, если она так решила!..
– Я больше ни минуты не могла оставаться вдали от тебя, – сказала Флейм и, притянув его голову, стала целовать.
Он прижал ее к себе еще сильнее, сердце счастливо забилось. Когда наконец поцелуй закончился, его глаза сверкнули в тусклом свете.
– Тебе не стоило сюда спускаться, это небезопасно…
Не успел он произнести последние слова, как ощутил вибрацию и побледнел.
– О Боже, нет, только не сейчас!
– Рис! – Флейм сама услышала шум, низкий, угрожающий, а затем рокот… Земля начала вибрировать. Флейм показалось, что она стоит на мосту, а прямо на нее на высокой скорости летит поезд!.. По стенам шахты заплясали тени, и свет над Флейм странно задергался. Волна страха накрыла ее. – Рис! – крикнула она и отчаянно прижалась к нему. Грохот нарастал, казалось, сейчас все рухнет, и она, уверенная, что это ее последние слова, произнесла: – Рис, я люблю тебя.
Но Рис не слушал ее. В отчаянии он бросил ее на землю и накрыл собой. Свет погас, непроницаемая тьма окружила их. Флейм почувствовала, как рушится земля, как их засыпает камнями. В голове мелькнула последняя мысль: по крайней мере, они умрут вместе!..
Уолт Мэттьюз удивленно посмотрел на входящего в офис Джастина.
– Лорд Джастин, я не знал, что вы приехали в Лондон. – Уолт поспешно указал на кресло. – Поздравляю с успехом, милорд. – Его голос смягчился и потеплел. – Я слышал, мадам София в восторге от коллекции!
Джастин улыбнулся. Но глаза его казались мертвыми, и Уолт, наблюдая за ним, старался говорить с осторожностью.
– Да, – согласился Джастин, его голос тоже потеплел. – Поэтому я и приехал посмотреть спецификацию.
У Уолта были все технические детали оригиналов Флейм. Откинувшись в кресле, Джастин улыбнулся Уолту. Скотт должен позвонить через пять минут, поэтому пора начинать.
– Мне надо срочно подсчитать количество материала и распределить работу среди мастеров, – сказал он. – Потому что коллекция должна быть готова к Рождеству.
Уолт кивнул. Разумно. Но все-таки… Уолт не доверял графу Равенскрофту даже в лучшие времена. Тем не менее у него не было оснований отказать ему в этом. Он подошел к сейфу, стараясь закрыть его широкой спиной, чтобы Джастин не видел набора цифр. Потом нехотя отдал папку Джастину, который вытащил блокнот и стал переписывать.
Уолт наблюдал, размышляя. Почему у него так неспокойно на душе? Джастин превосходный управляющий. Никто не сомневался, что его вклад в дела компании огромен. Но мысли Уолта прервал телефонный звонок. А когда он ответил, Джастин увидел, как лицо его побледнело.
– О, нет! С ней все в порядке?
Последовала пауза. Потом Уолт откашлялся.
– Сейчас буду!
Он положил трубку. Затем почему-то стал суетиться, замешкался у стола и, посмотрев на Джастина, сказал:
– Мне надо уходить, милорд. Несчастный случай… Моя жена…
Джастин махнул рукой. Молодец старина Скотт!
– Ну, конечно, идите. А об этом не беспокойтесь. – Он похлопал рукой по папке. – Я прослежу, чтобы ее убрали обратно в сейф.
Уолт кивнул и торопливо вышел. Но, проходя мимо стола секретарши, остановился.
– Мисс Уинтер, отключите копировальную машину. И поставьте табличку: «Не работает». А если граф Равенскрофт попытается воспользоваться ею, скажите, что сломана. Хорошо?