Алекс сдержал слово и сам вышел на парковку к брату за едой. Когда он вернулся, то помимо дюжины пакетов, сжимал в руке сто баксов.

— Надо было делать ставку выше, что ты мне откажешь.

О боже, только повторила я про себя. Интересно, мой отказ улучшил репутацию в глазах его семьи или ухудшил? И знают ли его родные, как умерла Меган и что я не уводила его из семьи, как решили таблоиды?

А потом Алекс распаковал контейнеры, и я забыла обо всем. Еда была восхитительной и домашней. Я невероятно соскучилась по домашней стряпне, как оказалось. Поначалу меня радовали отели и возможность не готовить, но когда я пробовала фантастическую индейку, клюквенный соус, три вида пюре из картофеля, батата и горошка, все приготовленное умелой рукой будущей свекрови, я чуть не умерла от желания снова встать у плиты и готовить, готовить, готовить. Удивительно, конечно, как быстро надоедает пицца и бургеры.

Остаток дня мы провели в постели, обнимались и смотрели кино. Это была хорошая передышка для нас двоих и она куда сильнее подогревала ожидание того, что будет, когда мое тело, наконец, даст «зеленый свет».

Следующим утром, когда более-менее смогла двигаться, я снова сложила в чемодан вещи. В очередной раз. Интересно, надолго ли переезжаю на этот раз.

Алекс вызвал Тревора, своего водителя, высокого темнокожего мужчину. Он забрал чемодан и поприветствовал меня с ярким южным акцентом — а я уже начинала различать техасца от северянина. Я села в затонированный «Бентли» к Тревору, Алекс вернулся к мотоциклу и поехал своей дорогой.

Ехали мы долго. Я с тоской подумала о том, что даже такси от сюда до курсов не смогу позволить себе до тех пор, пока не начну зарабатывать. А это произойдет не так скоро. И уж точно не так быстро. А достигнуть заработков уровня Алекса мне понадобится несколько жизней.

Я боялась распоряжаться его деньгами из-за возможного осуждения со стороны его семьи. Конечно, при желании меня все равно можно обвинить меня во всех смертных грехах. Но как объяснить им, не встречаясь с ними, что Алекс нужен мне не для гражданства и денег, я не знала. Я вообще не думала, что мне придется кому-либо доказывать это. Ведь… Боже. Если бы я просто могла рассказать его маме о том, что этот мужчина делает с моим телом.

Ну или она сама поймет, когда увидит, как я смотрю на него.

Мы свернули к шлагбауму, потом еще одному, Тревор выходил и открывал багажник на проверку. Мы как будто пересекали границу с Мексикой, там даже были специальные собаки при полном параде.

Вау. Жизнь звезд охраняли не хуже президентов.

Потом была ровная, как стрела дорога.  Я рассчитывала поглазеть по сторонам, но оказалось, что ни один из домов не располагался вблизи главной улицы. От нее отходили ответвления, а у поворотов стояли указатели, больше похожие на повороты, которые вели бы к сказочным странам. «Розовые облака», «Волшебные холмы». Мы свернули у указателя «Розовая пантера», я чуть не свернула шею, пытаясь убедиться, что это действительно так.

Конечно, тут не было и в помине никаких журналистов. Это было молчаливое согласие. У звезд была своя территория, но стоило им ступить в город, то их тут же осаждали папарацци. Город был территорией журналистов. Таковы правила.

Мы еще попетляли между деревьями, как будто ехали по парку, а потом только выехали к еще одному шлагбауму. За ним уже были красивые кованые ворота, которые открывали путь в сказку.

Я чуть ли не носом вжалась в стекло, пытаясь рассмотреть и увидеть все.

Ничего общего с тем безликим домом из стекла и металла в Нью-Йорке. Этот дом был ярко-красным, с белыми рамами на окнах и ставнями. Половину кирпичных стен затянули ветви плюща, а вторую — какого-то цветущего растения. Перед домом была ярко-зеленая лужайка со всевозможными деревьями разной формы.

Когда машина остановилась, я все еще сидела, завороженная красотой.

— Мисс, мы приехали, — сказал Тревор с улыбкой.

— Вау, — только и отозвалась я. — Дайте мне еще две секунды.

— Сколько угодно.

Я вдохнула, выдохнула и кивнула. Тревор вышел и сам открыл мне дверь. Так положено. Он подал мне руку и помог выйти. Потом занялся чемоданом, а я осталась стоять на подъездной дорожке, все  еще глядя по сторонам. Безумно пахли цветы с клумбы, раскаленные на калифорнийском солнце.

Входная белая дверь распахнулась, и на пороге показался Алекс.

Слава богу, это он, а не какой-нибудь дворецкий. Слишком много впечатлений для простой девочки из России.

Дворецкий, правда, появился секундой позже из-за его спины, взял чемодан у Тревора, поклонился мне и унес его в дом.

— Ты бы видела свое лицо, — улыбнулся Алекс. Он оставался в футболке и джинсах.

Такой же простой, каким и был раньше. С той же доброжелательной улыбкой и горящими глазами. Это помогло прийти в себя, я переплела наши пальцы и улыбнулась.

— Ладно, принц Чарминг, покажи мне свое королевство.

Алекс протянул мне какую сложенную бумагу. Я развернула.

— Окей, — медленно сказала я. — У тебя есть карта твоего дома. Это… впечатляет.

— Вижу по твоим глазам, — он рассмеялся. — Мои приготовления по тому, чтобы предотвратить любое твое бегство, не прошли даром.

— О да. Мне бы хоть туалет найти вовремя.

Он снова рассмеялся и повел меня к дому. Я опасалась, что придется знакомиться с чередой слуг или что они будут ждать меня в накрахмаленных передниках, как в старых фильмах о викторианской Англии, но, слава богу, никого в холле не оказалось.

Это был просторный холл с огромным диваном буквой Г посередине, на протертом местами ковре, который, подозреваю, все равно стоил целое состояние. Где-то впереди на стене висел огромный телевизор, конечно, стерео-система и еще куча всяких девайсов. Вдали панорамные окна во всю стену и лазурная поверхность бассейна в форме матрешки, но меня повели наверх, по тонкой и изящной лестнице, лишенной перил.

Там были комнаты, спальни, библиотека, кабинет, рабочий кабинет, еще гостевые спальни и наконец, наша спальня. С огромной кроватью посередине, тоже панорамными окнами в обрамлении тяжелых портьер, стол со стульями, в глубине гардеробная. Отдельной комнатой круглая ванная, утопленная в полу. Чуть поодаль за отдельной дверью душевая, отделанная камнем.

Я совершенно растерялась.

Все сверкало, блестело и переливалось. Все было дорогим, изящным и лучшим. Не представляю, каково это жить здесь. Не остановиться на выходные или в отпуске, а постоянно жить и видеть все это великолепие каждый день!

И не только это, напомнила я себе. Еще ведь был Алекс, который усадил меня на пуфик в изножье кровати, сел рядом и сказал с убийственной серьезностью:

— Сначала я хочу взять тебя в бассейне, потом у камина в библиотеке. А утром, когда ты спустишься завтракать, на том огромном столе на двенадцать персон в холле. А пока, детка, извини, мне надо в душ. А потом на скучный прием в смокингах. Постараюсь вернуться до того, как ты уснешь.

Он стянул с себя футболку через голову, снова обнажая черного дракона. Пальцы сами потянулись к его крыльям. Я провела по коже Алекса, наслаждаясь твердостью мышц и нежностью кожи одновременно. Его терпкий запах пробуждал мои желания, его близость и руки кружили голову.

— Мне тоже надо принять душ, — медленно сказала я, — но у тебя, наверное, тут штук десять душевых, верно? Так что не буду тебе мешать.

Он перехватил мои пальцы от своего живота, провел по ним языком и запустил себе их в рот. Я задохнулась от нахлынувшего жара. Он невероятного осознания, что он, тот, кем он был в этом мире, хочет именно меня, а не кого-то другого. Мне кажется, до того, как я не увидела дом, я не осознавала в полной мере того, что влечет за собой популярность.

— Ты можешь принять его со мной, — сказал он. — Это поможет мне не взорваться в первую же секунду через два дня, когда я, наконец, войду в тебя.

— В бассейне?

— Ага. Согласно плану, именно там.

— Я не очень хорошо плаваю.

— Я научу. А теперь в душ, повелительница драконов.

Мы целовались. И одновременно с этим я раздевала его, он пытался раздеть меня. Земля уходила из-под ног, а сердце разбивалось вдребезги из-за любви, которая жаркой лавой струилась по венам.

Я провела по плечам и груди Алекса. Обошла и встала сзади, коснувшись спины. Вжалась в него грудью и повела возбужденными сосками, «царапая» его.