Филиппа Грегори - Другая королева

– Вы знаете, что он мне пишет? – спрашиваю я деликатно повернувшегося спиной лорда Шрусбери.

Он оборачивается.

– В письме, куда оно было вложено, было написано, что вам делают предложение выйти замуж, – говорит он. – Но он не просил позволения у королевы.

– Мне не нужно ее позволение на брак, – отрезаю я. – Я не ее подданная, она не может мной повелевать.

– Нет, но ему нужно. Любому, кто состоит в таком близком родстве с короной, нужно позволение королевы. И потом, разве вы уже не замужем?

– Как показало ваше расследование, мой брак с лордом Ботвеллом был вынужденным и недействительным. Он будет отменен.

– Да, – неуверенно произносит он. – Но я не знал, что вы отвергли лорда Ботвелла.

– Он вынудил меня к браку, – холодно отвечаю я. – Брак был заключен силой. Он недействителен. Я могу выйти замуж за другого.

От столь неожиданной прямоты он моргает, и я вспоминаю, что надо улыбаться.

– Думаю, это – прекрасное разрешение всех трудностей! – радостно говорю я. – Ваша королева уж точно будет уверена во мне, если ее собственный кузен станет моим мужем. Она сможет не сомневаться в моей привязанности к ней и ее стране. Сможет положиться на верность подобного супруга. А лорд Говард поможет мне вернуть шотландский трон.

– Да, – повторяет он. – И все же…

– У него есть деньги? Он пишет, что богат? Мне придется целое состояние заплатить солдатам.

Смешно, как щепетилен Шрусбери в сложных денежных вопросах.

– Я едва ли могу сказать. Никогда не думал об этом. Что ж, он – человек со средствами, – признает он, в конце концов. – Полагаю, будет справедливо сказать, что он – крупнейший землевладелец в стране после королевы. Ему принадлежит весь Норфолк, и на севере у него обширные земли. И он может командовать армией и знает многих шотландских лордов. Они ему доверяют, он протестант, но в его семье есть те, кто придерживается вашей веры. Он, вероятно, самый надежный из тех, кого можно выбрать, чтобы помочь вам удержать трон.

Я улыбаюсь. Разумеется, я знаю, что герцогу принадлежит весь Норфолк. Ему подчиняются тысячи преданных солдат.

– Он пишет, что шотландцы сами предложили ему этот брак?

– Думаю, они посчитали, что это даст вам…

Мужчину, который управлял бы мной, с горечью думаю я.

– Партнера и надежного советника, – говорит Шрусбери.

– Герцог пишет, что прочие пэры одобрили эту идею?

– Так он мне написал.

– Включая сэра Роберта Дадли? Большого друга королевы?

– Да, так он пишет.

– То есть если Роберт Дадли благословляет это предложение, то одобрение королевы, несомненно, последует? Дадли никогда бы не стал участвовать ни в чем, что может вызвать ее неудовольствие.

Он кивает. Эти англичане такие тугодумы, что почти слышишь, как поворачиваются их мозги, как мельничные жернова.

– Да. Да. Это почти наверняка так и есть. Вы правы. Это правда.

– Тогда мы можем предположить, что, несмотря на то, герцог еще не сообщил своей кузине королеве о своих планах, он скоро это сделает, с уверенностью, что она будет за него рада и что все лорды вашего королевства и моего одобрят этот брак?

Он снова задумывается.

– Да. Почти наверняка да.

– Тогда, возможно, в этом разрешение всех наших невзгод, – говорю я. – Я напишу герцогу и приму его предложение, а также спрошу, каковы его планы на мой счет. Вы можете проследить, чтобы мое письмо доставили?

– Да, – отвечает он. – Нет ничего дурного в том, что вы ему ответите, поскольку все лорды и Дадли знают…

Я киваю.

– Если бы знал Уильям Сесил, у меня на душе было бы спокойнее, – говорит он почти про себя.

– Вам что, нужно спрашивать у него позволения? – интересуюсь я невинно, как дитя.

Он вспыхивает, я знала, что так и будет.

– Мне – нет! Я ни перед кем не держу ответа, кроме самой королевы. Я возглавляю суд пэров. Я член Тайного совета. Надо мной никого нет. Уильям Сесил не имеет власти над моими делами.

– Тогда то, что знает Уильям Сесил и что он одобряет, одинаково безразлично нам обоим.

Я слегка пожимаю плечами.

– Он ведь просто королевский слуга, разве нет?

Я вижу, как горячо он кивает.

– Просто секретарь королевы?

Он снова кивает.

– Тогда как его мнение может касаться меня, королевы по рождению? Или вас, лорда королевства? И я оставлю милорда Норфолка, когда он сочтет, что пришла пора извещать королевских слуг, в том числе и Сесила. Его светлость герцог должен сам решать, когда ставить в известность слуг.

Я иду к своему креслу у огня и берусь за вышивку. Бесс поднимает взгляд, когда я сажусь. У меня дрожат от волнения руки, но я спокойно улыбаюсь, словно ее муж говорил со мной о погоде или о том, можно ли завтра будет поохотиться.

Слава богу, слава богу, ответившему на мои молитвы. Вот путь, который позволит мне быстро и безопасно вернуться на мой трон в Шотландии, к сыну, и рядом со мной будет мужчина, чьи собственные амбиции и чье семейное влияние обеспечат мне неприкосновенность в Шотландии и подкрепят мои притязания в Англии. Кузен самой королевы! Я выйду замуж за кузена Елизаветы, и наши дети будут детьми Стюартов и родней Тюдоров.

Он хорош собой, его сестра, леди Скроуп, меня в этом заверила, когда я жила у нее в замке Болтон. Мне тогда сказали, что шотландские лорды, верные мне, обратятся к нему и спросят, согласится ли он поддержать мое дело. Сказали, что его тайком проведут в сад замка Болтон, чтобы он со мной увиделся. Что если он меня увидит, то точно влюбится и сразу решит стать моим мужем и королем Шотландии. Что за вздор, право! Я надевала лучшее платье и выходила в сад каждый день, опустив глаза и задумчиво улыбаясь. По крайней мере, я знаю, как быть очаровательной, это я выучила раньше всего.

Должно быть, он справедлив: он был судьей во время расследования и слышал все ужасные слова, сказанные против меня; но не позволил им встать у себя на пути. Он, конечно, протестант, но это и к лучшему, когда дойдет до общения с шотландцами и до предъявления прав на английский трон. Он не станет подавлять меня, как Ботвелл, или завидовать мне, как Дарнли. Он поймет, что я королева и что он нужен мне как верный муж, как союзник, как друг. Возможно, впервые в жизни я обрету мужчину, который сможет любить меня как женщину и покоряться мне как королеве. Возможно, впервые я буду замужем за человеком, которому могу верить.

Боже правый, мне хочется танцевать от радости! Скромно сидя в своем кресле, я чувствую, как притопывают пальцы моих ног в носках шелковых туфель – просто от удовольствия. Я знала, что восстану после этого поражения, знала, что мой конец станет моим началом. Чего я не ждала, так это того, что оно придет так легко, так прекрасно и так скоро.

Уильяму Сесилу

Дорогой сэр, прошу, прочтите вложенную копию письма, посланную герцогом Норфолком нашей гостье. Письмо было отдано ей моим мужем с нетронутой печатью, и ни он, ни она не знают, что я видела его и переписала для вас. Я буду благодарна вам за деликатность в этом вопросе так же, как вы можете рассчитывать на мою.

Ваш друг,

Бесс

Супруг мой Ботвелл, кузен самой королевы, Томас Говард, герцог Норфолк, предложил мне вступить с ним в брак и обещает употребить свои средства и армию, чтобы восстановить меня на троне в Шотландии. Если Господь благословит нас потомством, наши дети будут наследниками английского престола и по моей линии, и по его. Разумеется, для того чтобы выйти за него замуж, я должна быть свободна от своих обетов вам, поэтому, прошу, немедленно подайте прошение о признании нашего брака недействительным на том основании, что меня к нему принудили, и я сделаю то же. Я продолжаю требовать вашего освобождения у короля Дании. Ему придется вас освободить, когда я буду восстановлена на престоле, и мы снова встретимся в Шотландии.

Остаюсь и всегда буду Ваша,

Мари

От Сесила пришла весточка, что королеве надо готовиться к поездке в Шотландию. Сперва нас выпустят из заключения в Татбери. Он пишет, что мы наконец-то можем отвезти королеву во дворец, который ей подобает, где мы сможем жить благородным домом, а не цыганским табором среди развалин.