Екатерина Кариди - Дружка (одноклассница)

— Привет, — и быстро пошел к выходу.

Все дружное Манасовское семейство выстроилось вокруг и шумно выражало некую смесь восторга и возмущения. Кубанцы вообще свистели как на футболе и орали:

— Оле! Оле! Оле!

А Денис, удивительно напоминавший в тот момент пещерного человека, тем временем втиснул брыкающуюся добычу в свою машину, мгновенно запрыгнул сам и рванул с места с пробуксовкой.

— Что он делает? — глядя на все это, шепотом спросил Илья у старшего брата Жоры.

Лично его такой поступок изумил, можно сказать, потряс.

— Похищает невесту, — вместо Жоры ответил отец.

Ибо Жора в тот момент ржал, согнувшись в три погибели.

— А разве мы не должны были вмешаться? — задал законный вопрос мальчик.

— Ну, мы конечно вмешаемся… Но уже после, — серьезно отвечал Манасов старший, сохраняя полную невозмутимость.

Вероника удовлетворенно смотрела на происходящее, качала головой и улыбалась. К ней подошла бабушка Марина, обняла, увела в дом. Остальные тоже решили вернуться и выпить теперь уже по хорошему поводу. Народу во дворе становилось все меньше. И тут Жора заметил, что Инга подбоченилась и смотрит крайне недовольно. На него, кстати, смотрит.

— Что? — невинно подняв брови домиком, осведомился мужчина.

Она с минуту зло пыхтела, потом выдала:

— А ты меня не похищал!

И сказано было это так, что бедный муж понял, женщине что-то недодали. А если она считает, что ей что-то недодали… Соображать надо быстро.

Он незаметно огляделся, а потом с диким воплем подскочил к жене, забросил ее на плечо, как мешок с картошкой и рванул вверх по лестнице на свой этаж. Инга сначала визжала и вырывалась от неожиданности, но потом стала хохотать. Хорошо, когда капризы исполняются мгновенно.

Однако шутки остались дома. А для тех двоих в синей Audi это были вовсе не шутки. Денис гнал машину за город, даже толком не знал куда. Сейчас он был в таком состоянии, хоть ножом режь — кровь не потечет. И говорить тоже был не в состоянии, горло сводило будто судорогой. Наташа молча сжалась на заднем сидении и смотрела в окно. Такой Денис казался ей страшнее Арсена, она просто не знала, чего от мужчины ждать. Денис буквально ощущал ее страх спиной.

А ему было тошноты обидно, что она его в очередной раз предала, что бросила без сомнений, но больше всего, что она его боится.

Между тем снаружи незаметно стемнело, наступил вечер. И погода за бортом словно взбесилась. Начался обещанный снегопад. Еще несколько раз пришли штормовые предупреждения и на его телефон, и на ее.

Куда он ехал? Зачем он вообще это сделал? Впрочем, он знал, что сейчас едет по дороге на Невинномысск. Но кто бы ему сказал, зачем…

А снегопад за окном начался нешуточный. В кой веки раз прогноз погоды соответствовал действительности. Крупные хлопья летели стеной, заметая все кругом. Днем был дождь, дорога мокрая, и снег сначала ложился кашей, таял, снова насыпался. Но поднялся ветер, а ночью ожидался мороз. От сильного ветра трассу уже сейчас стало прихватывать льдом.

Когда машину в первый раз понесло юзом, а Наташа взвизгнула от ужаса, Денис понял: все, пора где-то останавливаться. Потому что скоро дорога вовсе превратится в прикрытый слоем снежка каток. Движение встанет. Он не самоубийца, чтобы ехать в такую погоду. Тем более, с ним Наташа.

С того момента, как выехали, он даже не смотрел в ее сторону, не мог. Но сейчас скользнул взглядом по зеркалу, в нем отражалась женщина. Вид изможденный, осунувшийся, глубоко несчастный. И что уж самое неприятное, она была слишком легко одета.

Господи… Как он умудрился вытащить ее даже без верхней одежды, чем думал? Она же простудится.

До него это дошло внезапно. Им ни в коем случае нельзя застрясть в дороге. Денис помнил, что относительно недалеко отсюда есть придорожный ресторанный комплекс, а при нем мотель. Цель обрела четкие очертания, теперь уже он осознано ехал именно туда. Старался не гнать машину, чтобы не вляпаться в дтп.

Спучтя полчаса примерно сбоку от трассы появились здания комплекса, Денис заехал на территорию и наугад стал искать мотель. Нашел быстро. Подогнал машину к самой двери. Остановился, вышел, отрыл ее дверь и протянул руку, безмолвно предлагая выйти.

Теперь мужчина уже не казался Наташа страшным, только отчужденным и замкнутым. Она приняла его руку и быстро вошла с ним в холл. Стояла рядом, когда Денис взял для них двухместный номер и сразу же заказал еду. А он потом подхватил ее под руку и решительно повел за собой. Номер оказался уютный чистый и, слава Богу, теплый. Дверь за ними закрылась.

За все это время между ними не было сказано ни слова.

Номер был стандартный метров примерно двенадцать площадью. Его почти весь занимали две кровати, у противоположной стены телевизор на тумбочке и стол, под столом минибар. Денис сразу же прошел вглубь и встал у окна, уставившись невидящим взглядом в темноту снаружи. Наташа постояла с полминуты, он так и не повернулся в ее сторону.

Тяжелое, густое, давящее молчание.

Она потупилась и тихо ушла в ванную. Смотреть на себя в зеркало не хотелось. Сняла черные линзы, выбросила в ведро. Все-таки они ей больше не понадобятся, ничего уже не будет в ее жизни прежним. А каким оно будет, думать не хотелось. Выходить из ванной не хотелось. Вот бы остаться там, закрыться от всего мира и подождать. И ждать долго-долго… Пока все не рассосется, а потом…

Потом она уедет домой. Одна. И доживет так до конца своих дней. Одна.

Горькие слезы скопились где-то на дне глаз, но так и не потекли.

Открылась входная дверь, принесли заказанную еду. Потом снова стало тихо.

Нельзя сидеть в ванной бесконечно. Наташа тихо вышла.

Он все также стоял у окна и вглядывался в снежную мглу. После его странной агрессии теперешняя холодность причиняла еще большую боль. Грудь сдавило от тоски.

— Денис… Не молчи. Поговори со мной.

Он обернулся, но не сразу. Мазнул по ней непонятным взглядом. Прошелся вдоль стены, глядя куда-то в угол.

— Хочешь поговорить? Хорошо.

Почему-то Наташе показалось, что разговор ей не понравится. Да что там, она была уверена. Но лучше так, чем это убийственное молчание.

— Хочешь знать, зачем я притащил тебя сюда? — что-то жестокое проскользнуло в его интонациях, во взгляде.

Боже… она знала, что Денис зол, но даже не представляла, чтобы настолько…

Наташа молча кивнула. Он мрачно хмыкнул, подходя ближе, потом сказал:

— Но для начала ответь мне на пару вопросов.

— Хорошо, — прошептала женщина.

— Ответь мне, как это называется, когда ты в слезах умоляешь меня не бросать тебя, — он сделал паузу, словно задохнулся. — А потом бросаешь сама. Без единого слова.

Голова женщины поникла.

— И делаешь это не раз, не два. Делаешь это…

Голос у него сорвался. А может быть, мужчина просто не мог говорить от злости. Она не знала. Денис вновь шагнул вдоль стены, зарываясь пальцами в волосы.

— Ответь мне, это что, такой изощренный садизм? Приманить, приблизить к себе, чтобы потом раз за разом отталкивать? Может быть, ты получаешь удовольствие, оттого что мучаешь мужчину? — он покачал головой. — Не думал, что я так скажу, но я хорошо понимаю твоего бывшего мужа. Его ты тоже держала так же? На привязи. То подтянешь на веревочке, то оттолкнешь подальше? Подумать только, морочила мужику голову тринадцать лет!

Денис в сердцах поднял кверху руки, а потом с силой хлопнул себя по бедрам. Она встрепенулась, чтобы вставить хоть слово, но тот распалился, не желая теперь слышать ее, ему надо было высказаться до конца.

— Скажи, тебе просто нравится власть над мужчиной? — смотрел пронзительно, потом зло выкрикнул. — Скажи мне наконец правду, черт бы тебя побрал! Довольно твоей лжи!

Окрик словно отбросил ее к стене и заставил выбросить руку в защитном жесте. Денис схватил за голову, отвернулся и застонал. Потом внезапно успокоился:

— А теперь шарахаешься от меня, словно я чудовище?! Да! Я. Чудовище. И лучше пусть я сдохну чудовищем, чем буду жить с такой лживой сукой. Которая плачет и умоляет остаться, а в следующий миг готова предать.

Наташа в ужасе застыла. Потому что после той тирады, полной гнева и боли, он опустился на кровать спиной к ней и застыл, обхватив голову руками.