Остин Марс - Дублер

— Слушай, забей, размер кусочков — дело вкуса, лично мне нравится, и Крис тоже был вполне доволен. Главное, что у тебя все полезно и натурально, а она нашла к чему прицепиться — к эстетике, тоже мне. Просто она больше ни в чем не шарит, а готовить, наверное, вообще не умеет, вот и приклепалась. Можешь этой козе в отместку сказать, что у нее трицепсы обвисшие или икры деформированные, пусть тоже попсихует.

Дэн прыснул в кулак, исподлобья оглядывая фигуру Бэт, вздохнул:

— Да ничего у нее не обвисшее, она просто очень худая.

— У тебя тоже салат вкусный, но она же приклепалась, — ухмыльнулась Стеф, Дэн понемногу начал улыбаться, отвел глаза от спины Бетти и вернулся к еде. Через минуту доел и понес пустую тарелку к стойке, а на обратном пути задумчиво рассматривал Бэт, так неприкрыто, что ее подружки начали хихикать и перешептываться, а сама стилистка тихо промурчала:

— Глазки не сломай, мясистенький.

— Что? — с таким видом, как будто не расслышал, подошел к ней Дэн, она нахально улыбнулась и заявила:

— Говорю, хватит пялиться, не в музее.

— А, — он понимающе кивнул, пожал плечами, — да это профессиональное, — наклонился, пощупал ее руку чуть выше локтя, скорбно вздохнул и шепотом сообщил ей: — А у тебя трицепсы обвисшие, — еще раз вздохнул и развернулся к ней спиной, улыбнулся Стефани и походкой разгильдяя вышел из столовой, провожаемый охреневшим и злющим взглядом Бэт.

Стефани с огромным трудом сдержала ржач, доела свой салат и тоже отнесла тарелку, достала мобильный, проверить время… и в кого-то врезалась. Подняла глаза, увидела малость растерянного Стивена, и радостно распахнула глаза:

— О, привет, ты мне как раз нужен. Мне надо тебе кое-что рассказать, — у нее в руках зазвонил телефон, она с удивлением глянула на аватарку Джун и ответила: — Да?

— Стеф, мы через десять минут будем во дворе твоей школы.

— Правда? Класс, все, я бегу, — она отключилась и с широкой улыбкой посмотрела на Стивена, быстро пожимая плечами: — Ладно, мне надо бежать, завтра поговорим.

— Может, вечером? — неуверенно предложил он, она со счастливой улыбкой замотала головой, уже представляя себя на концерте:

— Нет, я на всю ночь уезжаю. Пока, — Еле удержалась, чтобы не чмокнуть его от избытка радости куда достанет, и вприпрыжку побежала в комнату. Ей надо было успеть переобуться и хоть чуть-чуть накраситься.

Она успела накрасить только ресницы и губы, когда телефон зазвонил опять, Джун сообщила, что они уже приехали и стоят у поста охраны, потому что дальше их не пускают. Стеф радостно выбежала из комнаты, пронеслась вприпрыжку через задний двор к машине Мими и прыгнула на заднее сидение, сразу же угодив в объятия молодой мамаши, уже изрядно пьяной:

— Стеф. Я тебя так люблю, спасибо тебе, что вытащила меня, я бы без тебя никогда.

— Пожалуйста, — рассмеялась Стеф, — я тебя тоже. — Повернулась к напряженной Джун, нервно сжимающей руль: — Как она тебя уломала?

— Эта вредная женщина, — еле сдерживая смех, вздохнула Джун, — приехала на своей машине под мои окна. Позвонила мне по телефону и сказала, что если я не спущусь через пять минут, она устроит пьяный дебош прямо здесь. Я не спустилась.

— И я устроила, — радостно рассмеялась Мими, опять обнимая Стеф.

— И она устроила, да, — вздохнула Джун. — Она включила громкую музыку, залезла на крышу машины и начала пить пиво прямо там, вопя во всю глотку, что теперь она пьяная и ей нельзя за руль. И что я теперь обязана отвезти ее к тебе, иначе она попадет в аварию, и я буду всю жизнь виновата, что оставила ее дочь без матери.

Стефани с насмешливой укоризной посмотрела на Мими, которая, похоже, прикидывалась гораздо пьянее, чем она есть. Опять посмотрела на Джун и скомандовала:

— Трогай, спасительница. Нам в центр города.

— Я просто отвезла ее сюда, — вздохнула девушка, — а сейчас я вернусь к себе, а вы едьте куда вы там собирались.

— Мими, — серьезно спросила Стеф, — пиво осталось?

— На, — с готовностью протянула ей банку подружка, Стеф отхлебнула глоток и заявила:

— Все, Джун, теперь мы обе не можем сесть за руль. Так что ты обязана нас отвезти, проследить, чтобы мы не беспредельничали на концерте, а потом вернуть домой целыми и невредимыми.

Джун завела машину, с нервной улыбкой прошипев под нос что-то на китайском, в чем Стеф опознала часть фразы, которую ей когда-то говорил по скайпу Шарк, той, в которой были березы, медведи и различные способы их эротического взаимодействия.

Машина выехала на трассу, Мими потребовала включить музыку… а дальше все сорвалось в галоп и дикий треш. Они пели песни, петляли по городу, полчаса парковались, толкались у входа на стадион, потом с диким офигением смотрели из вип-сектора на забитый под завязку стадион, подружки с визгом обнимали Стеф, благодаря за то, что она их сюда вытащила. Потом на сцену вышли люди, которых она раньше видела только на мониторе, и стали вытворять такое, что весь стадион превратился в одно огромное существо, безумное и бесконечное, счастливое до одурения, вопящее и свистящее, колышущееся и поющее песни тысячами голосов. Этот усиленный акустикой стадиона звук пробирал до костей, проходил дрожью сквозь тело, заставляя умирать от восторга, бешеный ритм музыки качал, визги гитар сводили с ума, прожектора расцвечивали толпу бешеными красными пятнами, мир вибрировал, сверкал и дрожал, было такое ощущение, что весь стадион медленно отрывается от земли и взлетает в небо, звезды становились ближе, расцветая фейерверками в глазах, дробясь и падая на сцену, где творилась такая магия, до которой всем колдунам мира было очень и очень далеко.

В конце барабанщик бросил в зал палочки, улетевшие далеко за вип-сектор и вызвавшие дикий ажиотаж, а вокалист без замаха бросил медиатор, который поймала Мими и без раздумий вручила Стефани, пищащей от восторга. Когда музыка стихла и они выбрались за пределы стадиона, их качало и штормило, как и всю толпу вокруг.

Они практически ничего не пили, но состояние было такое, как будто в крови беснуется радуга, они обнимались и пели, Джун призналась, что очень по ним всем соскучилась, особенно по Шарку. А потом сказала, что Шарк дурак, и с ней никто не стал спорить. Потом они каким-то образом оказались под мостом, где говорили о жизни и по очереди пили вино из одной бутылки, наблюдая отражение огней города в водах залива, потом Стефани, которая по результату теста на прямохождение оказалась самой трезвой, развозила их по домам. Оставив машину Мими у нее в гараже, она чуть не уснула, ожидая вызванное для нее такси, а потом уже по-настоящему уснула на заднем сидении.

Когда таксист разбудил ее у ворот школы, было около четырех ночи. Окна нигде не светились, Стеф практически по стеночке дошла до комнаты, с трудом сняла обувь и рухнула на кровать.

Утро началось с будильника, после которого Стеф поняла, что не может открыть глаза, и неслабо испугалась. Осторожно ощупав веки, она поняла, что ресницы слиплись из-за потекшей туши, и с трудом разлепила их. С ужасом представив, на кого сейчас похожа, она бросилась в ванную, столкнувшись в коридоре с сонной Бетти. Стилистка ничего не сказала, но так красноречиво присвистнула, что Стеф поспешила поскорее добежать до умывальника.

В зеркале отразился встрепанный перепуганный зверек, красноглазый и, судя по взгляду, потерявшийся. На шее, рядом с крестом, который она никогда не снимала, болтался желтый медиатор на веревочке. Стефани погладила его пальцами, вспомнила, как хвасталась мужу Мими этим сувениром, и вслух задумалась, как бы его приспособить в качестве кулона. А он предложил ей просверлить в уголке дырочку и продеть шнурок, что они и сделали, пока ждали такси. Стефани опять потрогала теплый пластик и счастливо улыбнулась.

"Бесценно. Воспоминания дороже денег."

Собрала волосы, стала умываться, тихонько мурлыкая под нос, почистила зубы и наконец почувствовала себя человеком. Сходила в душ, завернулась в полотенце и вприпрыжку понеслась в комнату, получая удовольствие от ноющей боли в ногах — еще бы, так вчера напрыгались. Оделась и расчесалась, посмотрела на время и решила пойти в столовку чуть раньше, потому что в комнате ей не сиделось.