— Мне даже интересно узнать, что еще ты упаковала в чемодан? — спросила она.
Я пролистала свой мысленный список: дизайнерские джинсы, туфли на высоких шпильках, множество милых свитеров и блузок. Мы с Саммер потратили день перед тем, как упаковать все необходимое. Ближайший бутик одежды находился в двух часах езды от дома Джейсона в Монтане. Саммер буквально передернуло от того факта, когда мы нашли это на картах Google.
— Не беспокойся обо мне. Я буду в порядке. Мы просто напишем музыку, а не будем таскаться по лесам.
Камми кивнула и выпятила губу так, как делала это в детстве.
— Нам лучше идти, если ты хочешь успеть на свой рейс вовремя, — сказала она, схватив мою сумку для меня. — Не могу поверить, что ты летишь в обычном самолете.
Я закатила глаза.
— Не вижу причин заказывать частный самолет в Монтану. Никто не летит со мной.
Она кивнула и нахмурилась еще сильнее.
— Хотела бы я полететь с тобой.
— Ты прилетишь через две недели. У Саммер уже твой билет и все остальное.
Я потянулась вперед и схватила ее за руки, чтобы немного ее встряхнуть.
— Возьми себя в руки. Мы будем в порядке. Позвони Грейсону и сфокусируйся на учебе. Через две недели ты прилетишь ко мне.
— Хорошо. Хорошо, пошли. Я высажу тебя в Лос-Анджелесском аэропорту до своего утреннего семинара.
Только тогда, когда я села на стыковочный рейс из Солт-Лэйк-Сити, штат Юта, до Бозмен, штат Монтана, мое путешествие начало доходить до моего сознания. За последние десять лет я летала вместе со сплоченной командой: своим пресс-атташе, ассистентом, менеджерами и тренерами. Конечно, всем им платили, но, не считая Камми, они были единственной моей реальной семьей. Так почему я оставила их всех и отправилась в восемнадцатичасовую поездку из Лос-Анджелеса, чтобы остаться с человеком, который меня ненавидит? Нет, серьезно. Если бы у него был список людей, которых он никогда б не хотел видеть снова, в нем был бы вот кто:
1. Бруклин Хат
2. Гитлер
Из-за моего рейтинга в этом списке, я произвела небольшую разведку с помощью Саммер и Сэнди, и в результате мой багаж был полон гостинцев (Брук-гостинцев) для Джейсона. Там были печенья из пекарни Milk Jar и немного дорогостоящего крема для бритья из бутика в центре города. Я понятия не имела, примет ли он подарки, но хотела бы постараться, чтобы потом не беспокоиться, что он убьет меня во сне.
Я просто села на свое место в самолете на Бозмен, когда шепот привлек мое внимание:
— Пссс.
Я резко открыла глаза.
— Эй… ПССССССС. Леди!
Я посмотрела вниз, чтобы увидеть маленького мальчика рядом со мной, который склонился над подлокотником и почти уселся на мои колени. (Что было на самом деле сложнее, чем казалось, учитывая, какая просторная рассадка была в первом классе).
— Вы пахнете печеньем, — сказал он, нюхая воздух вокруг меня как щенок.
Я огляделась вокруг, пытаясь найти его родителей, но только один взрослый в нашем проходе сидел с маской для сна и в гигантских шумоподавляющих наушниках. По ее храпу я догадалась, что она не проснется в ближайшее время, даже если самолет начнет падать.
Нюхающий мальчик снова привлек мое внимание, и затем он ткнул меня в плечо, досадуя, что я не уделяла ему достаточно внимания.
— О, да. У меня в сумке есть печенье для друга, которого я встречу в Монтане.
Он надул губы.
— О. Я еду в Монтану, чтобы покататься на своих пони. Мои родители каждое лето отправляют меня с няней туда на месяц, — сказал он, указывая на спящую женщину. — Я делаю все, что хочу, и ей все равно. Это прекрасно.
Я кивнула, интересуясь, как сделать так, чтобы избавиться от разговора как можно быстрее.
— Я, наверное, буду играть в видеоигры, пока мои глаза не вылезут. Эй, подожди, ты певица или что-то в этом роде? Ты выглядишь как та девушка с постера, который висит на стене в комнате моей сестры. Уф, ненавижу ее. Моя сестра включает ее музыку так громко и танцует по своей комнате, и я не могу слышать свои видеоигры.
У меня была одна опасная мыслишка: вместится он или нет в багажную полку. Он, должно быть, подумает, что это будет «интересным приключением», а я получу тишину и покой. Вместо того чтобы пытаться сделать это и решить это с помощью персонала, я решила дать себе немного пространства.
— Я собираюсь быстро сходить в ванную комнату, — произнесла я, поднимая палец вверх, чтобы заткнуть его. К счастью, в туалете никого не было, поэтому я заперла дверь и глубоко вздохнула, осматривая свой внешний вид, глядя в зеркало. Моя тушь размазалась из-за сна в прошлом полете, а мой кашемировый свитер теперь был заляпан ярко-красными пятнами от кетчупа из гамбургера, который упал на меня во время снижения. Чересчур для путешествия в стильной одежде.
Я дала себе максимальное количество времени, чтобы застрять в ванной до того, как люди начнут задаваться вопросом, чем я там занималась. Похоже, пять минут было слишком долго.
— Ну же, леди, пошевеливайтесь! — заорал кто-то, прежде чем задолбить по двери.
Я застонала и оттолкнулась от стены, открывая замок, как тут же два тела толкнули дверь и ввалились в ванную. Мужчина и женщина двигались, как бешеные псы.
— Иисус! — сказала я, пытаясь проскользнуть мимо них и соображая, дрались они или занимались сексом.
— О, Господи. Да, возьми меня! Возьми прямо сейчас! — говорила женщина, снимая свое платье.
Их даже не волновало то, что я все еще стояла с ними в этом крошечном помещении, и что дверь была открыта настежь. Парень начал теребить свой ремень, и я практически распихала их, чтобы выйти. Я толкнула дверь со всей силы и закрыла ее, а затем вздохнула.
«Что за черт? Это сейчас нормально? Будьте прокляты, „Пятьдесят оттенков серого“, за то, что превратили людей в обезумевших озабоченных собак».
К счастью, к тому времени, как я вернулась на свое место, маленький мальчик был захвачен тем, что я могла назвать современным Gameboy[13]. В остальную часть полета он оставил меня в покое, и я даже смогла еще немного поспать перед тем, как наш самолет приземлился в Бозмене, Монтана, в четыре вечера. Мне по-прежнему предстоял час езды до того, как я прибуду на ранчо Джейсона в Биг-Тимбер, в Монтане, но это будет в комфортном тихом автомобиле.
Наш второй самолет приземлился, и впервые увидев Монтану, я была очарована пейзажем. В ЛА я не привыкла видеть огромное количество гор. Трава и деревья расцвели поздней весной, но здесь еще оставались коричневые оттенки от холодной зимы.
Я толкнула двери аэропорта, наслаждаясь первым моментом уединения, которое почувствовала за многие годы. Никто из папарацци не ждал меня снаружи, и некоторые люди, что окинули меня взглядом второй раз, не спешили заговорить со мной. Они, вероятно, думали что-то типа: «Что бы Бруклин Хат делала в центре Монтаны?». Не единой долбаной подсказки.
Порыв ветра растрепал мои волосы, когда я поняла, что температура здесь определенно холоднее, чем в Южной Калифорнии. Когда я вытащила шарф, и попыталась выискать в мозгу детали моего отъезда из аэропорта Монтаны. Обычно, когда я путешествовала, всегда был лимузин, ждущий меня снаружи частной посадочной полосы. В Монтане же я была предоставлена сама себе и чувствовала себя так, будто стояла на пути у всех, пока выглядывала табличку со своим именем. В растерянности, что делать, я оттащила свои чемоданы в сторону и села на краю цветника, затем я смогла вытащить телефон из переднего кармана сумочки. Часть меня надеялась на то, что будет пропущенный звонок от Джейсона, или, возможно, он в аэропорту, чтобы забрать меня, но, очевидно, я просто принимала желаемое за действительное.
Я попыталась позвонить Саммер, но она не отвечала. (И для чего я ей плачу?!). После этого я размышляла над звонком Джейсону. Хах. Это были мимолетные мысли. Я лучше пешком дойду до его ранчо в глухомани, чем побеспокою его. Не дай Бог у него был послеобеденный сон или что-то еще. Нет. Нет, спасибо.
— Бруклин?
Я услышала свое имя и подняла голову, чтобы увидеть ковбоя, как бы реального ковбоя, стоящего напротив меня. Он был в обтягивающих джинсах, белой футболке, которая была умилительно грязной, и даже в шляпе. Он выглядел как стриптизер, которого я заказала на двадцать первый день рождения Камми. Забавный факт: Камми ненавидит стриптизеров и не позволила ему снять свои штаны, поэтому мы просто играли с ним в «Правда или действие» около часа, а затем я заплатила ему тысячу долларов, что должна была, перед его уходом. Это была самая дорогая игра «Правда или действие», в которую я когда-либо играла.