Элизабет Хейтер - Двое в заброшенном доме

– Ему тоже грозит скорая гибель.

– Никому больше гибель не грозит, – объявил Скотт на следующее утро, когда Челси вошла на кухню.

Он протянул ей чашку с кофе. Челси кивнула в знак благодарности и постаралась отогнать грешные мысли, в противном случае она так привяжется к Скотту, что после расставания станет совсем худо. Видимо, беспокойство отразилось на ее лице, потому что он вдруг посерьезнел:

– Что-то не так?

– Ох. Кофе готовил не Андре?

– Нет, пей спокойно. Приготовить чашечку кофе мне вполне по силам.

– А как насчет завтрака?

Он окинул ее взглядом с головы до ног, поедая глазами словно обнаженную.

– Три свидания, – напомнил он. – А потом позволю тебе вынести вердикт.

Она почувствовала, что после трех свиданий ей захочется еще раз побыть под защитой Скотта.

– Три, не меньше.

Она пошутила, чтобы скрыть нервозность в этой новой для них ситуации.

– Надеюсь, так и будет. – Он шагнул к ней, понизив голос до глухого рокота.

Она чувствовала аромат свежеприготовленного кофе и какого-то крема после бритья. Очень сексуально.

Осознав, как на него смотрит, Челси отпила кофе в надежде, что в голове вскоре прояснится. Но и после нескольких глотков она чувствовала его близость. Тянуло поставить чашку и схватить его за рубашку. Привлечь к себе и добиться того, что он предлагал в будущем. Впиться губами в его губы, проверить, насколько тверда его решимость выдержать три свидания. Она прикусила губу, размышляя, что делать.

Скотт сверлил ее взглядом, словно читая мысли.

– Мы получили официальное разрешение, – послышался голос Андре.

Она наконец догадалась, какое у нее выражение лица. Такое же, как у Скотта.

– Может, мне зайти попозже?

Скотт хмыкнул:

– Не выпендривайся.

Андре ухмыльнулся и посмотрел на чашку в руке Челси.

– Кофе?

– Сделай себе сам, – отрезал Скотт. – И имей в виду, тот, что готовлю я, не поможет тебе прочистить мозги.

– Ха-ха. – Андре налил себе чашку. – Немного слабоват.

– Разрешение на что? – Челси собралась с мыслями.

– Вскрытие тела Данверса закончено. Очевидно, его убили. Теперь мы можем начать расследование. Опергруппа продолжает обследовать домик и прилегающую территорию. Хотят выяснить, откуда приехал убийца, где мог припарковаться, какое у него было снаряжение. Вроде домик стоит на отшибе. Туда не так много подъездов. Они хотят найти следы шин и определить марку машины. Потом добавят новую информацию в ориентировку на Коннорса.

– Если только Коннорс его убил, – заметила Челси.

– Они исходят из этой версии. Коннорс не дурак. Если не наглотался таблеток, следов на дороге не оставил.

– А если оставил, наверняка вернулся и все убрал, – добавил Скотт.

– Точно. Год назад он стрелял очень точно, хотя в нем и тогда было полно всякой дряни.

– Да, помню, – подтвердил Скотт мрачно.

Он бросил на нее взгляд, обещающий защиту от всех невзгод и одновременно свирепый. Она поняла, что, по его мнению, Коннорс все же мог охотиться за ней. А если стрелял так точно даже напичканный лекарствами, со свежей головой будет особенно опасен. Она непроизвольно потянулась к Скотту, коснулась его руки.

– Здесь Коннорсу меня не найти.

Андре взглянул на их сомкнутые руки, Челси зарделась и попыталась убрать ладонь. Но Скотт держал ее крепко.

– Нет, не найти.

Ей так хотелось сохранить их отношения в тайне. Правда, Андре давно понял, что они не просто коллеги. Но он не походил на сплетника.

Скотт улыбнулся ей, повернулся к своему товарищу:

– Что у нас наклевывается?

– Кое-что интересное. Записи телефонных разговоров и электронная почта.

– Отлично. – Скотт направился в гостиную, не отпуская ее руку. – Надо выяснить, не связывало ли что-то Данверса с Рубинштейном или Хартом.

– Похоже, я кое-что нашла, – объявила Челси через час.

Скотта не удивило, что она первой нащупала ниточку. Они несколько часов работали не покладая рук. Челси особенно усердно. Андре три раза пил кофе, говоря, что для достижения нужного эффекта заваривает его в два раза крепче. Челси закинула ногу на ногу, ее колени и бедра мешали Скотту сосредоточиться. Он млел даже от ее пальчиков.

– Что же?

– Телефонные звонки. Два из них за неделю до стрельбы.

– У Данверса были причины звонить Рубинштейну, – напомнил Андре. – Он еще не работал в их фирме, но они могли вести предварительные переговоры.

– Конечно. – Челси триумфально улыбнулась. – Был ли у него повод звонить Харту?

Скотт и Андре одновременно подались вперед.

– Он звонил Харту?

– Да. Дважды. На рабочий телефон Харта. Первый – двадцать минут, второй – десять.

– То есть, о неправильно набранном номере и речи быть не может, – рассудил Скотт.

– Ну, ты говорил, что Данверс и Харт в детстве и юности жили по соседству, – напомнил Андре. – Может, были приятелями.

– Слишком большая разница в возрасте. Даже в школу вместе не ходили. Вполне возможно, знали друг друга. Если Харт подбивал Данверса на это дело, значит, был с ним знаком и раньше. Но о том, что они общались недавно, никаких сведений. И почему Данверс позвонил Харту на рабочий, а не на домашний номер, если это был деликатный вопрос?

– То, что они давно не виделись, Харту было на руку, – взволнованно сказала Челси. – Меньше поводов для подозрений.

– Два телефонных разговора из человека убийцу не сделают. – Скотту не хотелось, чтобы она пошла по ложному пути. Кроме того, настоящим доказательством заговора могли стать только слова убийцы.

– Согласна. Но все это очень подозрительно. Харт вполне мог подстроить такой инцидент, чтобы приняли закон, ведь от этого зависит судьба его шефа, а тот дает ему заработать. И он знал, что Данверс устраивается на гражданке и его можно использовать.

– Или Харту пообещали хорошие деньги за содействие в продвижении закона. А он знал, что впоследствии пристроит Данверса на тепленькое местечко в их компании, – предположил Андре.

– Думаешь, Харт и Рубинштейн действовали заодно?

– Возможно, нет. Но меня бы не удивило, если Рубинштейн отвалил кому-то кучу бабок за продвижение закона, особо не заморачиваясь, каким способом это достигнуто.

Челси вздохнула:

– Нам не узнать, существуют ли там такие связи.

– Сидя здесь, вряд ли что-то выясним. – Андре встал и потянулся. – Одно могу сказать после изучения их биографий: Рубинштейн намного хитрее Харта. И сможет замести следы, если в это вовлечен.

– А если кому-то заплатил и обнаружил, что финансировал расстрел ни в чем не повинных людей, приложит все силы, чтобы спрятать концы в воду.

– К сожалению, двух телефонных звонков маловато, – сокрушался Андре. – А в электронной почте ничего не обнаружилось?

– Пока нет. – Скотт повернул ноутбук к Андре.

– А как насчет банковских операций? – поинтересовалась Челси.

– Пока не проверяли, – Андре оживился, – хорошая мысль. Если Рубинштейн кому-то платил, наверняка открыл счет за границей. Не удивлюсь, если у Данверса обнаружится крупный депозит. Надо будет проверить, не выведет ли он на Харта.

– Есть еще что-нибудь любопытное? – спросил Скотт.

– Похоже, он приворовывал у военных, находясь за границей. Не так много украл, но решил похвастаться перед кем-то в имейл. Еще он что-то провернул, когда вернулся домой.

Челси скривилась.

– Кажется, парень не промах.

– А нет ли чего-то о самодельной мине, на которой подорвались товарищи Коннорса? – Скотт не думал, что Данверс как-то с этим связан. Но если подбивал Коннорса на стрельбу, то почему именно его? Единственный выживший из его соратников, а Данверс вел к тому, чтобы он всю оставшуюся жизнь провел за решеткой или погиб на месте происшествия? – А может, Данверс и Коннорс крупно поссорились?

– Хм-м, – кивнул Андре. – Хорошая мысль. Дай-ка я поищу. Нет, после возвращения Коннорса домой они обменивались имейлами. Не часто. У Коннорса явно усиливалась депрессия. Но имейлы самые обычные. Хотя есть одно любопытное письмо к другому армейскому приятелю о том, что Коннорс старался занять самое лучшее место в машине, потому и выжил.

– Что? – Скотт заглянул через плечо Андре в ноутбук.

– Сказано нечетко, в письме на следующий день Данверс признался, что был накануне пьян. Но все-таки посмотрите.