Диана Уайтсайд - Дьявол-южанин

Морган расстегнул ширинку, обнажив себя лишь на самую малость. Затем, шагнув к Джессамин, крепко взял ее за бедра и, чуть приподняв от пола, решительно вошел в нее. От остроты ощущений у нее на мгновение перехватило дыхание, а затем из груди ее вырвался протяжный стон. О, какое это наслаждение снова быть с мужчиной…

Тут он медленно качнулся назад, а затем снова вошел в нее. В следующее мгновение их взгляды в зеркале встретились; оба тяжело дышали и обливались потом. И она впервые увидела в его глазах безысходное плотское томление, сравнимое с ее собственным.

– На этот раз ты, черт подери!.. На этот раз ты будешь стонать в экстазе, – прохрипел Морган.

– Тогда быстрее! Быстрее же! – отозвалась она.

Морган снова отклонился назад и замер на мгновение; его глаза сверкнули. А затем он стал двигаться все быстрее и быстрее, и из горла Джессамин то и дело вырывались крики восторга и наслаждения. Наконец, громко вскрикнув, она содрогнулась всем телом и прохрипела:

– О, Морган!..

В следующий миг по телу его тоже пробежала дрожь, и в ловушку кондома излилось горячее семя.

Джессамин же замерла в блаженстве. «В другой раз я не стану говорить, что он ненадежен», – промелькнуло у нее неожиданно.

Морган никак не мог отдышаться – дышал так тяжело, словно только что поднялся на Пайкс-Пик. Наконец он отступил от Джессамин, и она, сделав глубокий вдох, почти сразу же выпрямилась и повернулась к нему. Потом вдруг шагнула к нему, обняла – и уткнулась лицом ему в грудь.

Облизав пересохшие губы, Морган запрокинул голову и, уставившись на гипсовую лепнину на потолке, попытался успокоиться и собраться с мыслями. Однако мысли, посещавшие его, нисколько не успокаивали…

«Господи, какой же я болван! – говорил себе Морган – Джессамин действительно считает меня мошенником и негодяем». А все из-за того, что он быстро делал деньги и постоянно переезжал с места на место. И конечно, занимался шпионажем, в то время как мужчины, которых она знала – Сайрус, Дэвид, Джордж и друг не, – сражались в регулярных частях. По сравнению с Сайрусом он и впрямь оказался подозрительным бродягой, ненадежным человеком.

Морган очень сожалел, что подвергал риску дядю Хейуарда. Если бы Кларабелл Хатчинсон не пригласила его на тот проклятый ужин, он, вероятно, уехал бы, и все сложилось бы совсем по-другому. Но он выбрал самый легкий путь – «план лентяя», как потом выразилась Джессамин, и тем самым подставил дядюшку Хейуарда под удар. Всем им чертовски повезло, что все обошлось. Но Господи, как же он волновался, пока не узнал, что дядя Хейуард благополучно покинул Мемфис…

И наконец, он ужасно сглупил еще и сегодня. Ему следовало отказаться от предложения Джессамин и доказать ей, что стал порядочным человеком, настоящим джентльменом. Но с другой стороны… Если бы он отказался, она уехала бы в Денвер – и кто знает, какое предложение сделала бы там какому-нибудь негодяю!

Следовательно, он поступил так только для того, чтобы уберечь ее от неприятностей.

Морган криво усмехнулся, прекрасно понимая, что пытается обмануть себя подобными рассуждениями, чтобы хоть как-то унять муки совести.

Черт побери, но что же делать?! Как доказать си, что он порядочный человек и ему вполне можно доверять?

Он тронул Джессамин за плечо:

– Нам пора уходить, дорогая. У нас есть время только на то, чтобы собраться.

Она подняла голову. Покраснев, пробормотала:

– Да, конечно.

Отступив от него на несколько шагов, она принялась приводить в порядок свои юбки. И теперь во взгляде ее и во всех движениях чувствовались уверенность и решительность.

Ресторан, где ужинал Уильям Донован, был, естественно, самым лучшим в Канзас-Сити. Французские блюда готовили настоящие французские повара, а не какие-нибудь самозванцы с фальшивым французским акцентом, и сервировали тут с поразительной роскошью. Полы и стены зала, облицованные панелями из зеленого мрамора, были отделаны золотом и резным деревом. Свет газовых ламп, отражаясь и переливаясь в сотнях хрустальных подвесок на люстрах и бра, заливал теплым сиянием нарядно одетых посетителей.

Заметив Моргана и Джессамин, метрдотель, несомненно, считавший себя важной персоной, вопросительно вскинул брови.

– На ужин к мистеру Доновану, – сказал Морган. – Он нас ждет.

Метрдотель тут же вытянулся в струнку и изобразил улыбку:

– А, мистер Эванс!.. Как приятно вас видеть! Мистер Донован предупредил нас о вашем приходе. Сюда, пожалуйста.

Метрдотель вышел из-за стойки и проскользнул мимо другой ожидающей пары, даже не удостоив ее взглядом. Морган и Джессамин проследовали за ним по лестнице на второй этаж, где находились отдельные кабинеты. Коридоры здесь отличались не менее роскошным убранством, чем зал внизу. Но царившая наверху тишина создавала атмосферу интимности и располагала к задушевным беседам. Вышколенные официанты двигались быстро и бесшумно и, уступая дорогу гостям, отводили глаза, не желая их беспокоить даже взглядами.

Метрдотель постучал в дверь в конце коридора, и тотчас же послышался голос Уильяма. Он и его молодая жена – Уильям женился год назад – встретили гостей стоя. Супруги взглянули на Джессамин с некоторым удивлением, но уже в следующее мгновение расплылись в радушных улыбках.

Приблизившись к столу, Морган проговорил:

– Дорогая, позволь представить тебе моего работодателя и его супругу, моих добрых друзей Уильяма и Виолу Донован. Уильям и Виола, позвольте представить вам мою кузину миссис Джессамин Эванс. Джессамин сейчас путешествует вместе со мной, – добавил он поспешно.

Джессамин вежливо кивнула. Услышав, что Морган назвал ее «кузиной», она не стала возражать.

– Миссис Донован, мистер Донован, я очень рада с вами познакомиться, – сказала она с улыбкой.

Уильям пристально посмотрел на Моргана и с усмешкой заметил:

– Твоя кузина – настоящая красавица.

Морган нахмурился, но своевременное вмешательство Виолы разрядило обстановку.

– Морган, наконец-то ты знакомишь нас со своими родственниками! – воскликнула она.

Проворно обогнув стол, Виола поцеловала в щеку сначала Моргана, потом Джессамин. Немного помедлив, Уильям последовал примеру жены. Затем все четверо уселись за стол и, вызвав официанта, заказали на ужин фирменное блюдо ресторана.

Морган вскоре успокоился и теперь мысленно посмеивался над собой. Действительно, глупо было ревновать только из-за того, что Уильям сделал Джессамин комплимент. Ведь для его друга никого, кроме Виолы, не существовало.

– А где Хал Линдсей и Розалинда? – спросил Морган. – Я полагал, они сегодня к нам присоединятся.

Виола почему-то рассмеялась, потом сказала:

– Она сейчас ужасно занята. Возможно, нам удастся увидеть их завтра, а может быть, и нет. – Она снова засмеялась.

– Скорее – нет. – Уильям с улыбкой похлопал жену по руке, и она взглянула на него с нескрываемой нежностью.

Заерзав на стуле, Морган потянулся к бокалу с шампанским. Его родители тоже, когда были живы, очень любили друг друга, и он мечтал о том же в семейной жизни.

Перехватив пристальный взгляд Уильяма, Морган понял, что пора сообщить главное. Хотя начать, конечно же, следовало с текущих дел компании.

– Сегодня в полдень я завершил сделку с Халперном, – начал Морган свой отчет. – И сумел добиться вполне приемлемой цены на ящики с боеприпасами.

– Поздравляю, – кивнул Уильям. Он по-прежнему не сводил глаз с друга.

– Теперь я бы хотел взять отпуск на несколько недель. Возможно, на несколько месяцев, – продолжал Морган. – Дядя Джессамин оставил ей карту предполагаемого местонахождения…

– Не предполагаемого, а настоящего! – перебила Джессамин с возмущением.

Супруги одновременно повернулись к ней и посмотрели на нее с некоторым недоумением. Метнув гневный взгляд в сторону Моргана, Джессамин заявила:

– Я уверена, что золото Ортица спрятано именно там, где указывает дядя Эдгар.

Брови Виолы взмыли на лоб.

– Золото Ортица?!

Уильям издал протяжный свист и поднялся на ноги, чтобы запереть дверь кабинета. Вернувшись на свое место, он спросил:

– И где же вы собираетесь искать?

– В горах Сан-Хуан, – ответил Морган. – У нее есть очень подробная испанская карта с маршрутом, начинающимся у Трех Игл в верховьях Рио-Гранде. Затем тропа сворачивает на запад и ведет к югу, в горы.

– Кто-нибудь еще знает об этом?