Теперь все это кажется таким неважным. Столько всего изменилось. Мысль о том, чтобы покинуть свою подушку безопасности, уехать в колледж и быть в тридцати минутах от мамы, пугает намного сильнее, чем покупка спортивного лифчика для тренировок. В каком-то смысле, поступая в колледж, ты будто снова идешь в детский сад.

Что если я не смогу найти работу в Мурфрисборо и останусь без денег после первого семестра? Что если моя успеваемость будет ужасной, и я лишусь финансовой помощи? Как будто для меня открыт весь мир, небо огромное и голубое, но издалека грозятся надвинуться тучи. Я трясу головой, отбрасывая мысль о тучах.

Я забегаю в библиотеку Франклина за новой книгой. Решаю взять триллер о двух секретных агентах (у которых тайная любовная связь), которые обнаруживают, что у президента связь с новым министром финансов. Ооо, страстно. Запрыгиваю на велосипед и еду мимо Соник – места, где школьники зависают в летнее время.

– Энни Уинтерз! – Ванесса машет мне из пикапа Рори Уитфилда. Я снижаю скорость и подъезжаю к ней. Они с Саванной сидят в кузове пикапа. Рори и Джек Гудвин разговаривают с группой парней из бейсбольной команды. А Келси и Колтон спорят о том, чем им заняться сегодня вечером.

– Я хочу поехать поиграть в Оборотней, – говорит она.

– Пойдем в кино, – говорит он.

– Это глупо. Ты заснешь, как обычно.

– В этот раз не засну, – отвечает он, и я ни капельки не верю ему. Колтон всегда был большим фанатом сна во время занятий. Парень мог спать на рок-концерте.

– Это глупо, – продолжает она, – только ты мог уснуть на «Форсаже». Имею в виду, какой парень так делает?

Он хмуро смотрит на нее, а она указывает на него пальцем. Они выглядят пожилой супружеской парой.

– Что происходит? – спрашиваю Ванессу.

Она ухмыляется:

– Затягивают неизбежное, как обычно.

– Они действительно не заинтересованы друг в друге?

– Уверена, что заинтересованы, но она не хочет потерять его как друга, поэтому не желает хотя бы попытаться. Во всяком случае я так думаю.

Вытираю футболкой пот со своей шеи.

– Так чего ты хотела? Мне еще надо проехать десять миль, прежде чем тренировка окончится.

– Поразительно, что ты делаешь это, – говорит Саванна. – Не могу дождаться, когда ты побежишь гонку.

– Я тоже приду посмотреть, – взволнованно говорит Ванесса.

Я тяжело сглатываю и провожу по лбу тыльной стороной руки:

– Вы?

– Конечно, – говорит Ванесса.

– Мы с Джеком приедем из Кентукки, – говорит Саванна. Они с парнем так любят друг друга, что он решил ехать с ней в университет Кентукки вместо университета Вандербилта, чтобы они могли быть ближе. У нее появилась невероятная возможность обучать детей жокейскому мастерству в обмен на зачет. Она следует за своей мечтой, а ее парень поддерживает ее. Бросаю взгляд на Джека Гудвина. Даже разговаривая, он продолжает поглядывать на нее через плечо. То, что я вижу все это, вызывает что-то вроде жжения в груди. Я вздыхаю.

– Ты в порядке, Энни? – спрашивает она.

– Все хорошо, – говорю я дрожащим голосом. – Рада, что вы придете на гонку. – Честно говоря, сконцентрировавшись на тренировках и переживаниях, смогу ли на самом деле сделать это – пробежать полностью двадцать шесть миль – я даже не подумала о том, кто может прийти в этот день. Я представляла себе, что мама с Ником будут там, друг Кайла, Сет, и Мэтт, конечно. Как только я услышала, что придут Ванесса, Саванна и Джек, внутри меня заново зашевелилась нервозность.

– Кстати, ты получила презентацию Келси? – спрашивает Ванесса.

– Да, это было нечто, – отвечаю я.

– Что за презентация? – спрашивает Саванна, и к тому времени, как Ванесса заканчивает рассказывать о правиле «нет рыбе» и цветных пометках в списке необходимых вещей, она взрывается хохотом.

– Келси, тебе нужно переспать и покончить уже с завязкой с парнями! – кричит она, хихикая с Ванессой. Келси в ответ морщит нос и начинает жаловаться Колтону на необходимость жить с Игги.

Ванесса сказала то же самое насчет необходимости Келси переспать, когда мы встречались в закусочной. Их подшучивание друг над другом вызывает во мне зависть. И Ванесса забивает последний гвоздь в гроб, когда убирает длинный рыжий волос Саванны с плеча. Мы с Келси делали так друг другу. Шутили, что мы ухаживаем друг за другом как обезьянки.

– Мне нужно закончить тренировку, – тихо говорю я, ставя одну ногу на педаль.

– Я напишу тебе насчет вещей для колледжа, – говорит Ванесса.

Я украдкой бросаю взгляд на Келси. Она видит, что я смотрю на нее, но притворяется, что занята своим телефоном. В колледже, конечно, будет весело, если это то, что меня ожидает.

Собираюсь с духом и машу ей, чтобы показать, что хочу оставить все в прошлом. Легкая улыбка появляется на ее лице, и она машет в ответ, но затем разворачивается к Колтону, чтобы сказать:

– Пожаалуйста, мы можем поиграть в Оборотней?

– Клянусь, женщина, ты можешь затеять ссору на пустом месте! – отвечает он, но когда отъезжаю, то слышу, как он обращается к остальным: – Кто хочет в Оборотней?

Я рада, что мне необходимо окончить тренировку.

Вернувшись домой, наполняю пластиковый мешочек льдом для своего колена, хватаю телефон и направляюсь в гостиную. Прежде чем углубиться в детективный роман, который читаю – думаю, это будет что-то между «Ангелами Чарли» и «Кодом да Винчи», – я провожу по экрану телефона, чтобы проверить сообщения. Улыбаюсь, потому что Джереми просит позвонить ему.

– Что делаешь сегодня вечером? – спрашивает он, едва я набираю его.

– Ничего особенного, – говорю я, устраиваясь на диване рядом с братом, который шикает на меня, что просто нелепо, потому что он в тысячный раз смотрит «Крепкий орешек» и знает все реплики наизусть. Тянусь к миске Ника и стаскиваю немного чипсов.

– Хочешь прыгнуть на тарзанке вечером? – спрашивает Джереми.

Он, должно быть, шутит:

– Э, нет?

– Да ладно тебе! Будет весело.

Я складываю ноги на журнальный столик и прикладываю пакетик со льдом к колену.

– Разве ты едва не лишился глаза, делая это в прошлом году?

Ник бросает на меня взгляд, делает тише звук на телевизоре и наклоняется ближе к телефону у моего уха. Я отталкиваю его.

– Мы с моим соседом по комнате, Мэйсоном, отправляемся в Пиджен Фордж. У них хорошая площадка для прыжков с тарзанкой в Долливуде – там абсолютно безопасно и у них есть надувная платформа для приземления на случай, если что-то пойдет не так. И у них есть сертификаты безопасности и все такое.

– Ни за что.

– Там всего около ста футов высоты.

Я хватаю ртом воздух. Это как десять этажей. Он псих?

– Это не может быть безопасно.

– Это абсолютно безопасно, – говорит Джереми. – Я прыгал в этом месте уже пять раз.

Мне ненавистна мысль, что я не смогу помочь ему, если что-то пойдет не так. Потому что это может случиться. Скажем, если он неправильно спрыгнет с площадки. Или трос тарзанки лопнет. Я не смогу нажать отмену, как на компьютере.

– Я не могу, – говорю я.

– Ты не придешь? – его голос пропитан разочарованием.

– Не понимаю, зачем ты делаешь это. Имею в виду, разве твоя мама не просила тебя воздержаться от этого? Ты не хочешь оставаться в хороших отношениях с семьей?

– Я просто не могу бросить одним махом. А это вполне безопасный способ хорошо провести время.

Получить адреналиновый прилив, он имеет в виду.

– Энни? – его голос звучит нерешительно. – Та травма глаза произошла на мосту, и веревка была слишком длинной. То, что я делал, было небезопасно. Теперь я знаю это.

– А что насчет того, что ты сломал руку, и кость срослась неправильно? И того, что ты попадал в больницу по три раза в месяц?

Нет ответа.

Мне больше нечего сказать. Это слишком. Мне нравится дружить с ним, но ненавистно идти на риск. Я устраиваюсь под бок Ника, и он обнимает меня за плечи, все еще завороженный «Крепким орешком».

– Все в силе насчет гонки воскресным утром? – наконец спрашивает Джереми.

Я колеблюсь, прежде чем сказать:

– Да.

Он выдыхает в телефон: