Джодха делала вид, что смотрит на брата, но осторожно косилась на мужа. Как-то не верилось, что этого человека можно держать под каблуком. Ишь, какой заносчивый, даже разговаривает так, словно все вокруг живут только благодаря его соизволению, словно он на две головы выше остальных!
Да, он император, его владения во много раз больше владений раджей раджпутов, но это не дает Джалалу права считать других ниже себя достоинством. А еще, глядя на усмешку, не предвещавшую ничего хорошего тому, кто пойдет поперек его воли, Джодха вспоминала рассказы о жестокости и безжалостности моголов. Вон как они расправились в Малве!
Джалал явно сильный воин, он красив внешне и крепок физически, прекрасно сложен, хотя роста среднего, стоящий рядом Бхагван Дас почти на голову выше… Джодха была вынуждена признать, что, даже будучи ниже ростом, Джалал умудрялся смотреться на голову выше. Рядом с ним остальные как-то мельчали.
Придя к такому выводу, она разозлилась сама на себя:
Это ничего не значит! Все равно он Могол!
Император повернул голову в их сторону.
Джодхе пришлось быстро отвести глаза и задать вопрос Гульбадан:
Сколько лет Его величеству?
Осенью исполнится двадцать, королева Джодха.
Сколько?!
Тетя императора искренне удивилась:
А что такое? Разве Джалал не хорош собой или не силен, как мужчина? Вы же стали его женой, королева Джодха?
Нет-нет, все в порядке. Просто он так уверен в себе, я подумала, что он старше.
Теперь Гульбадан рассмеялась, ее голос зазвенел серебряной струной:
Джалал правит с тринадцати лет, правда, до недавнего времени за него это делал Байрам Кхан, но войска в походы император водил сам. – Тетушка вздохнула. – А теперь во дворце и в империи многим, слишком многим распоряжается Махам Анга.
Уловив в ее голосе сожаление, Джодха осторожно поинтересовалась:
А кто это?
Старшая из трех кормилиц Джалала. Махам Анга заменила Джалалу мать, пока мой брат император Хумаюн и его королева Хамида были в Персии, а маленький Джалал у своего дяди в Кабуле в качестве заложника. Будьте с этой женщиной осторожней, королева Джодха. Я вам потом расскажу еще, – быстро добавила Гульбадан, заметив, что приближается сам Джалал.
О чем расскажете, тетушка, что такое тайное вы выдаете моей жене? Вдруг королева Джодха поймет что-то неправильно и возненавидит меня после ваших слов?
Ну почему в его голосе всегда вызов? Джодха не могла не ответить.
Разве для этого нужны чьи-то слова?
Тетушка поспешила отойти в сторону, сделав вид, что забыла отдать распоряжение служанке. Она явно слегка побаивалась собственного племянника.
Джалал заглянул в лицо жене, его брови сдвинулись в притворной суровости:
Интересно, за что вы меня так ненавидите? Что лично вам я сделал плохого? Взял в жены? Так следовало отказаться, а не ставить невыполнимые условия. Вы досадуете на себя, королева Джодха, но при этом мстите мне? Мне не привыкать к чьей-то мести, меня уже столько раз пытались убить, что ваша неуклюжая попытка даже не впечатлила. Только не настраивайте против меня тетушку, у нас с ней прекрасные отношения. Пора ехать, идите в паланкин.
Но оказалось, что придется немного подождать, что-то случилось с паланкином женщин. Все снова разбрелись, укрываясь в тени.
Джодхе очень хотелось расспросить брата, о чем же они беседовали с императором, но рядом все время находилась тетушка, пришлось разговаривать с ней.
Расскажите мне об императоре. И о гареме, – быстро добавила Джодха, чтобы Гульбадан не подумала, что невестку интересует муж. – Чтобы я могла знать правила и не сделала что-то не так.
О, об этом не беспокойтесь! Следует только уважительно относиться ко всем. У Джалала в гареме так много женщин, что если кто-то и нарушит правила, то не все заметят.
У него много наложниц?
И жен тоже, – махнула рукой Гульбадан. – Вы… – она что-то задумчиво пересчитала и кивнула, словно соглашаясь сама с собой —…седьмая. Или восьмая? Надо подумать.
Это неважно. А как же возможность мусульманину иметь только четырех жен?
Браки бывают разные. Вот ваш, например, называется мута. Он заключается на время.
Как это?!
Так. Мусульманин не всегда может совершить никях – полноценный брак, потому разрешено заключать временный – мута. По истечении срока, на который договорились, брак считается расторгнутым. Вот никях возможен только с четырьмя женами. Но есть еще просто наложницы. Все живут в гареме, каждая может родить императору ребенка, и это дитя будет считаться таким же, как остальные. Главное, быть любимым ребенком императора…
Джодха уже потеряла интерес к разговору, ее меньше всего интересовали права детей Джалала, уж рожать для него отпрысков юная королева и вовсе не собиралась!
Но тут Гульбадан сообщила нечто совсем удивительное:
Все равно Джалал никого из них, кроме как на свадебном пиру, не видел. Главное для всех жен – хотя бы раз заполучить императора в свою спальню. Тебе повезло, ты была с ним.
Как это?
Что как?
Вы говорите о том, что большинство жен императора в спальне не видели. Но как же первая ночь и все остальное… – Щеки Джодхи от смущения полыхали, но в ушах стояли слова Джалала о том, что, не воспользуйся он правом первой ночи, девушка будет опозорена.
А, это? – махнула рукой Гульбадан. – Кто с этим считается? Не пришел и не пришел, закончится брак, девушку отправят к отцу с богатыми подарками, и родственники будут счастливы. Лекарки подтвердят, что император не прикоснулся к ней, значит, и женой не стала. Возьмут замуж, все довольны. Таких жен…
Гульбадан, видно, могла сообщить еще многое, но договорить не успела, пришла служанка с сообщением, что паланкин готов и пора двигаться дальше.
Джодха была ошеломлена. Значит, у них временный брак и через какой-то срок ее попросту вернут в Амер? Но это еще не все, Джалал мог не прикасаться к ней, как делал это с другими, но предпочел… В глазах даже потемнело от ярости!
Прежде чем сесть в свой паланкин, Джодха решительно направилась к императору. Джалал, заметив это, сделал несколько шагов навстречу, а окружающим знаком предложил идти к лошадям. Ему вовсе не хотелось, чтобы свидетелями их королевской стычки оказались те, кому это слышать вовсе ни к чему.
Королева приближалась явно не с намерением сообщить об улучшении здоровья и своем согласии спеть. Весь вид Джодхи говорил о том, что она узнала что-то, не слишком ее устроившее. Замучилась глотать пыль в паланкине? Кто же виноват, что она капризничает, строптивых только так и учат. Джалал уже приготовился посочувствовать и предложить пересесть на слона, но услышал иное…
Ваше величество, я узнала, что у нас заключен брак мута.
Он с любопытством посмотрел на юную супругу.
Наконец-то сообразили поинтересоваться. Да. Вы настолько надменны, что выставили свои условия, забыв о моих.
Джодха проглотила упрек в надменности и уточнила:
На какой срок?
Год вас устроит, королева Джодха? Через год вы будете вольны покинуть меня, невзирая на мои слезы и стенания.
Ваши слезы?
Конечно! Как же я проживу без угрозы быть заколотым столь прекрасной ручкой?! Так вас устроит год брака или надеетесь справиться раньше?
Она сумела сдержаться и не нагрубить в ответ на его насмешку. Голос Джодхи был серьезен:
У нас все иначе, Ваше величество, брак заключается навсегда, вернее, на семь жизней, и супруги не знают, какая это по счету жизнь…
Джалал на мгновение задумался, потом кивнул:
Теперь понимаю ваше желание отправить меня на тот свет. Если развод невозможен, вас больше устраивает положение вдовы.
У нас не бывает вдов.
Как это? – в глазах появилась хитринка.
Настоящая раджпутка восходит на погребальный костер следом за мужем.
Что?! Сгорает заживо?! – Он пристально наблюдал за Джодхой, вернее, изучал выражение ее лица. Девушка не замечала, она серьезно объясняла, упрямо глядя в пол.
Да, это называется сати. Но необязательно сгорать, женщина может просто лишить себя жизни, например, узнав, что ее муж погиб в бою. Если это делают сразу много женщин, желая последовать за мужьями, происходит даухар. У нас женщина не должна достаться никому, кроме мужа, лучше смерть.
Королева Джодха, получается, что если вы не станете мусульманкой, то будете вынуждены жить со мной рядом до конца жизни. Моей, разумеется. Но, как вижу, вы что-то хотите спросить, однако не решаетесь.