— Слово «подделка», — обратилась миссис Гордон к Стивену Марксу, еще одному мальчику, оставшемуся среди участников орфографического конкурса.

Карлин насмешливо хмыкнула, когда он споткнулся на слове. Стивен хвастался во время ленча, что на этой неделе будет победителем, потому что делал миссис Гордон небольшие подарки. Вот дурачок, вообразил, что она выберет ему слова попроще, если будет носить в волосах его дурацкую десятицентовую заколку! Поделом ему, подумала Карлин, пока Стивен тихонько пробирался на свое место.

Бен легко справился со словом «подделка», и Карлин скорчила ему гримасу, уверенная, что он это отметил, хотя единственной его реакцией была чуть приподнятая бровь.

— Бен, Карлин, теперь, пожалуй, займемся вами, — произнесла миссис Гордон бодрым тоном, не обращая внимания на ехидное «как обычно», донесшееся с задней парты, где сидел Фреди Маурер. — Слово «голубь», — предложила учительница Карлин.

Карлин колебалась, она была уверена, что помнит — в конце слова буква «п», но она, как всегда, не готовила домашнее задание и не могла в этом поклясться.

— Г-о-л-у-п-ь, — в конце концов громко произнесла Карлин.

— Сожалею, дорогая. — Миссис Гордон выжидательно повернулась к Бену.

— Г-о-л-у-б-ь, — безошибочно ответил он, не опускаясь до того, чтобы со злорадством проверить реакцию Карлин, когда миссис Гордон поздравила его, пожимая руку.

— Итак, вы оба молодцы, — похвалила учительница Бена и Карлин, когда они вернулись на свои места.

— Можно подумать, они самые умные во всем мире, а не только во всей школе, — громко съязвил мальчик в третьем ряду.

— А вы, ребята, — весело продолжила миссис Гордон, — должны гордиться успехами Карлин и Бена, ведь они учатся в вашем классе.

При этих словах Бен и Карлин обменялись взглядами, и на этот раз их досада была обоюдной.


— Откуда ты знаешь, как пишется «голубь»? — допытывалась Карлин, когда она, Бен и Наташа стояли на школьном дворе после уроков. — Тебя ведь не было на уроке, когда мы проходили написание слов.

— Я серьезно отношусь к учебе, — сфальшивил Бен.

Карлин заметила быстрый взгляд, который он бросил на сестру, чтобы узнать, поняла ли намек Наташа, ведь он действительно прогулял прошлый вторник.

Наташа ничем себя не выдала, но Карлин была уверена, что замечание не ускользнуло от подруги. Все по соседству знали, как Кит Дамирофф обожает сына, постоянно слышалось: «Бен то, Бен это». Нельзя сказать, что Наташина мать плохо относилась к дочери, но, когда дело касалось веселого развлечения, Кит и ее любимчик Бен всегда были только вдвоем. Отец Карлин случайно встретил их во вторник, когда Кит и Бен садились в автомобиль, чтобы поехать в Олбани, где всегда во второй половине дня показывали кинофильмы. Карлин не сомневалась, что ее подругу совершенно не прельщало сидеть в такую духоту в «Альфе», но, похоже, Наташу никто и не звал.

Наташа, по-видимому, не обижалась на мать и тоже боготворила старшего брата, но Карлин понимала, что подобная несправедливость все-таки задевала ее. «Ладно, я должна отплатить за это, — решила Карлин, — не упускать же возможность подразнить Бена».

— Так сколько у тебя дырок в зубах? — Она знала, что мать Бена, забирая его с уроков, сказала, что ему назначено к зубному врачу.

Бен метнул в сторону Карлин злобный взгляд, но не нашелся, что ответить, чтобы не обидеть сестру.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — наконец процедил он, на несколько шагов обгоняя обеих девочек.

Карлин знала, что поступает жестоко, но не могла остановиться.

— Ну как же… Во вторник, когда твоя мама водила тебя к зубному врачу… Что он делал с тобой целый день? Наверное, что-то очень страшное.

— Не страшнее твоей противной физиономии, — парировал Бен, поняв, куда она клонит.

— Потрясающе, — рассмеялась Карлин.

Когда два ее самых любимых в мире человека начинали всерьез ссориться, Наташа прикрывала уши руками, она не выносила их крика и грубостей, которыми они осыпали друг друга, а они делали это практически постоянно. Девочка понимала, что каждый из них таким глупым способом старается защитить ее. Плохо, что она не такая сообразительная, как Бен, и не такая смелая, как Карлин. Возможно, будь она похожа на одного из них, мать больше любила бы ее и ей не понадобилась бы защита.

— Пожалуйста, перестаньте ссориться, — попросила Наташа, чуть не плача.

Карлин немедленно прекратила дразнить Бена, меньше всего ей хотелось причинить боль Наташе. Но перепалка с Беном ужасно забавляла ее, к тому же она не собиралась так легко прощать Бену удар. Нужно придумать способ добраться до этого задавалы, не затрагивая Наташу.

Когда минут через пятнадцать они оказались у Ривервью, Карлин осенило.

— Знаешь, Бен, здесь, у Дэлримпла, полно новых грузовичков, — небрежно бросила она, отлично зная, как он любил заходить в магазин посмотреть на модели иностранных автомобилей.

— Ну и что? — Бен опасливо кинул взгляд в ее сторону, несомненно почувствовав, что она ему что-то приготовила.

— Ты просто мог бы взять один, — шепнула Карлин ему на ухо, понимая, что он во веки веков не решился бы на такое.

— Ты сумасшедшая, — отмахнулся он от нее.

— Может быть, но уж, во всяком случае, не трусливый цыпленок вроде тебя, — поддела она его.

— Я не цыпленок, — твердо ответил он, — но и не идиот.

— Если ты и в самом деле не боишься, докажи. — И полным озорства голосом Карлин произнесла магические слова: — Давай, я вызываю тебя.

Бен почувствовал, что краснеет. Карлин Сквайр вывела его-таки из себя, другим способом она не могла заставить его пойти на такое безумство. Воровать опасно, глупо и скверно. Он знал, что нужно не останавливаться, идти домой и не обращать на нее внимания весь оставшийся день. Нет, всю оставшуюся жизнь. Но в воздухе повисли слова: «Я вызываю тебя». В их бесконечной войне эти три слова были самым действенным оружием.

— Я сделаю это потому, что я так хочу, а не потому, что ты заставляешь меня, — огрызнулся он, входя в магазин Дэлримпла.

Его злость на Карлин смешалась с чувством вины, когда он увидел, как Джейкоб Дэлримпл подметает позади кассы и, соответственно, не видит его. Бен очень медленно направился в дальнюю часть помещения, где на полу была устроена огромная выставка моделей грузовиков и легковых автомобилей. В последний раз оглянувшись через плечо, чтобы проверить, не наблюдает ли за ним мистер Дэлримпл, Бен протянул руку, вытащил из кучи одну из машинок и, не глядя, засунул ее в карман.

И только спустя несколько минут, когда он, уже выйдя, взглянул на ярко-красный грузовой «мерседес», зажатый в правой руке, почувствовал греховное наслаждение от содеянного. «И все же это отвратительно, я больше никогда не сделаю такого», — молча поклялся он мистеру Дэлримплу. Но какое же удовольствие видеть, как Карлин усердно старалась скрыть свое удивление. Наташа с ужасом наблюдала за ними, уверенная, что через несколько секунд Карлин и Бен снова начнут препираться друг с другом.

— Пойдем, Карлин, — умоляюще попросила она до того, как подруга придумает еще какую-нибудь гадость. — Пойдем поиграем. — Наташа потянула Карлин на дорожку, ведущую ко входу в дом, зная, что Бен собирался еще на час остаться внизу поиграть в баскетбол с соседскими ребятами.

— Сегодня не могу, — ответила Карлин, отведя наконец глаза от победоносного лица Бена, — мы с папой пойдем в зоопарк, но я поднимусь с тобой наверх.

Девочки вошли в дом, а Бен с сомнением посмотрел им вслед. Отец Карлин уже несколько недель сидел без работы, и, по-видимому, предполагалось, что он будет больше заниматься дочерью, водить ее куда-нибудь. Но до сих пор этого как-то не замечалось. «А какое мне дело, — подумал Бен, направляясь на площадку. — Он вообще чудной, этот Джей. Т. Сквайр».

Сквайры и Дамироффы были большими друзьями и почти каждый уик-энд вместе отправлялись играть в боулинг или шли в китайский ресторан. Но Бен никогда не мог понять, что интересного находили в этом общении его родители. Джей. Т. всегда рассказывал длинные хвастливые истории, выставлял напоказ смешные цветастые галстуки и новые сапоги с отворотами, но, кажется, никогда не работал дольше нескольких месяцев подряд и никогда не сдерживал данных дочери обещаний.