Очень символичная поза. Если бы она соответствовала действительности, мы бы тут щас не сидели.

КАтёнок кружит вокруг нас, истекая жалостью и беспокойством.

К ней. Не ко мне.

Нашла сиротку, бл*ть. Я уже две недели за эту сиротку направо, и налево раздаю пи*ды всем подряд. Пью из её кроссовок, как пёс бездомный. Увяз в ней, как сосунок, и даже не сопротивляюсь. А она мне забывает сказать о том, что её посмел сука лапать посторонний мужик у меня под носом.

В какой момент у нас что-то пошло не так?

Где я не доработал?

— Кать, дай ты ему во что-нибудь переодеться! — лает мой психованный братишка, расхаживая по комнате и набирая очередной номер в своём телефоне.

— Сейчас… — взволнованно пищит КАтёнок и уносится вместе со своим пузом (мне кажется, она теперь каждый день по пятьсот грамм прибавляет, не меньше), предварительно плюхнув на диван ведёрко со льдом.

Паша поволок меня в свою берлогу и даже не спросил, что вообще на хрен происходит? Мне в принципе пофиг. Моя малявка со мной, поэтому по барабану, где нам приходить в себя.

Я эпохально напылил. Даже где-то горд. Ага. Я просто красавчик долбаный. Меня до сих пор не отпустило. В крови бурлит адреналин и возбуждение.

Паша просто принял мою сторону. Ну, я бы тоже не стал разбираться, если бы он позвонил посреди ночи и попросил помочь закопать труп.

Я никогда не бил людей на официальных мероприятиях. Я вообще никогда не бил людей, чтобы донести до них какие-то свои мысли. Это не моё кредо. Слишком примитивно.

Макса же я хотел отп*здить с тех пор, как Рыжая швырнула мне в лицо то дерьмо. Хотел именно бить. Не разговаривать. Я не привык отказывать себе в том, что могу себе позволить.

Дела мои плохи.

Меня могут дисквалифицировать на год-другой, но, я не думаю, что Паша это допустит. Ага, я не такой дебил. Я знаю свои границы. В противном случае, я отп*здил бы гондона в более уединённой обстановке.

Мой брат лучший. Ему мало кто может отказать. Я не часто подкидывал ему гемора. Вообще никогда не подкидывал. Ну, значит пришёл тот день.

Я видел, какой растерянной и пуганной была моя двадцатилетка после тридцатисекундного контакта с Максом. Он совершенно ох*ел. Это просто поразительно. Я до последнего не верил в этот несусветный бред. Это самый тупой его финт за все десять лет нашего знакомства.

Опускаю ладонь в ведёрко, убирая со лба холодный компресс. Бросаю его на пол и начинаю расстёгивать рубашку одной рукой, бросив взгляд на себя и на сидящую у моих ног девушку. Рубашка прям карикатурно заляпана кровью. Это не моя кровь, поэтому я не понимаю, откуда это ведро слёз. Чище и грамотнее дать кому-то по роже просто невозможно, хотя мудак умудрился вмахать мне по рёбрам.

Цыплёнок подскакивает, почувствовав моё движение, и быстро усаживается на колени между моих ног. Платье съезжает с тонкого плеча. Она быстро возвращает его на место. Я ни на одну секунду не забывал, что она под ним голая. Я рассчитывал очень неплохо этим воспользоваться, но всё вдруг пошло наперекосяк.

Из её груди вырываются писки и сдавленные всхлипы, а по щекам бегут слёзы. Тушь потекла. Ей нужно умыться, но она от меня не отлипает. Неизящно утирает мокрый нос ладонью и отталкивает мою руку, принимаясь самостоятельно расстёгивать пуговицы на моей рубашке. Кладу руку на колено, сжимая и разжимая кулак.

— Чё ты ревёшь? — спрашиваю эту балбеску, позволяя за собой ухаживать.

Её лицо кривится в очередном заходе. Я спрашиваю с совершенно искренним интересом. Я теперь знаю, что её голова большие потёмки.

— Того… — выдавливает она из себя, перебирая пальцами пуговицы.

А, ну ясно.

Я так и думал.

— Выключи свою ревелку, — прошу её на полном серьёзе. — У меня уже ухо заложило.

— Выключатель сломался! — злится она, сжимая губы.

Ор Паши привлекает моё внимание.

— Передай ему, что отдача замучает! — рычит и шипит он в трубку, а я вздрагиваю от неожиданности, потому что основания моей шеи касаются любимые нежные губы. Смотрю на неё строго. Она мятежно поглядывая на меня в ответ. Я хочу её губы, но я пальцем её не трону, пока мы не поговорим. — Попробует создать нам проблемы, — продолжает переговоры брат. — Я ему создам такие, что он вернётся в свою Челябу на ПМЖ. На свою, бл*ть, малую родину! Я могу так сделать, если захочу. Донеси до него это и перезвони мне завтра!

Да, Паша тот ещё переговорщик. Тонкий, бл*ть, дипломат. Отец бы офигел от такого способа ведения переговоров.

Может ли он создать Максу проблемы? Думаю, при достойной мотивации может.

Ещё один лёгкий поцелуй приземляется на моё плечо.


Засранка.

И ещё один между ключиц.

Зелёные глаза заглядывают в мои с напускной кротостью. Я просто кусок пластилина. Поднимаю руку и провожу пальцами по её голой спине, вдоль тонкой линии позвоночника. Она придвигается ближе, кладя ладони на мои бёдра. Тихо сопит, прижавшись лбом к моему подбородку. Накрываю её голову ладонью и шепчу ей на ушко:

— Ты сегодня огребаешь, малыш. Не расслабляйся.

Она шумно втягивает в себя воздух и очень эмоционально шепчет в ответ:

— Давай…не будем ругаться…

Ага, щас.

Разбежалась.

Целую её висок и вдыхаю её запах со словами:

— Раньше нужно было думать.

— Егор…

— Тссс.

Откидываюсь на спинку дивана, наблюдая за Пашей и ожидая его комментов.

Проворные пальчики достают рубашку из моих брюк. Перевожу глаза на Диану. Она смотрит куда-то в область моего кадыка, вся такая беззащитная. Прямо как я особенно люблю. Прям то, с чего всё началось. Когда я впервые захотел её защитить, тогда-то всё и началось. Теперь это навсегда, полагаю.

Это платье дико ей идёт. Моя девочка просто долбанная красавица. Настоящий лебедь, а не утёнок. Она начинает распускаться, как какой-нибудь цветок. Становится женщиной. Страстной и нежной. Сексуальной молодой женщиной. Притягательной и необычной. У меня от этого крышу рвёт. У этого дебила видимо тоже. Я же знал, что он на неё глаз положил.

Сука мудак.

ОНА. МОЯ.

Ну, теперь он знает. Теперь полгорода в курсе.

Я люблю эту девушку. Я её пи*ц как люблю. Сам поражаюсь и охреневаю от всего происходящего. Но, она уже в моей крови, под моей кожей.

— Вот… — врывается в гостиную КАтёнок, неся в руках пашину футболку.

Диана забирает у неё вещичку, привстав на коленях, и вешает её себе на плечо. Расстёгивает манжеты моей рубашки, покусывая свои искусанные губы. Достаю руку из ведра со льдом, потому что она уже начала неметь. Снимаем рубашку общими усилиями.

Ребро тянет.

Пффффф…

Дерьмище…

— Больно? — лепечет Ди, проводя рукой по моей груди.

— Щекотно. — Бросаю я, возвращая внимание Паше и кладя её ладошку на своё колено.

От греха, бл*ть, подальше.

Паша бросает трубку и швыряет телефон на журнальный стол.

— Охер*нные у тебя друзья. — Ровно замечает он, усаживаясь в соседнее кресло. — Позвони Свете, — велит Паша своей жене, которая стоит посреди комнаты, глядя на всех нас по очереди. — Пусть она тоже с этим дебилом свяжется.

— Она…уехала… — сообщает КАтёнок, теребя в руках край своего безразмерного сарафана.

Она в нашей истории не самый светлый элемент. Все мы это понимаем, но делаем вид, что запамятовали.

— И чё? — не понимает Паша.

— Ну…она прям далеко уехала…

— С чего вдруг?

— С того. — Отрезает Катя, молча уходя на кухню.

Паша недоумённо смотрит ей в след. Видимо, у КАтёнка тоже есть свои секретики.

— Спасибо, — говорю брату, вставая и глядя в его глаза.

Он молча трёт лицо ладонями и отвечает мне прямым взглядом.

Смотрим друг на друга пару секунд, пока я подхватываю Диану за локоть, таща её за собой. Снимаю с её плеча футболку и бросаю её на диван. Она мне не понадобится.

— Ты знаешь, где меня найти. — Говорит мой брат сурово.

— Ага. — Киваю ему. — И ты тоже.

Паша усмехается, упираясь локтями в колени.

Решаю, что для выяснения отношений сегодня лучше всего подойдёт квартира над гаражом.

Как ни как, именно там всё и началось.

Офигенный поворот, ничего не скажешь.