Карина Рейн - Эгоист

Пытаясь прийти в себя и сформулировать мысли так, чтобы в них не фигурировал мат, от которого Ксюша точно швырнёт в меня чем-нибудь тяжёлым, я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. А когда ответ наконец чётко вырисовался в моей голове, я вдруг понял, насколько он естественен и пугающе… правилен.

— Что бы ты была рядом.

Пять простых слов, от которых моя жизнь сразу стала проще и тяжелее одновременно. Если она согласится, моему привычному образу жизни точно придёт конец, но я был готов по меньшей мере попробовать быть другим.

Девушка часто задышала. От моего внимательного взгляда не укрылось то, как сильно расширились её зрачки, практически закрыв собой радужку.

— Ты не можешь хотеть такого, — отрывисто прошептала она дрожащим голосом. — Если я останусь с тобой, бесконечный поток девушек в твоей жизни прекратится.

Не выдержав, я рассмеялся.

— Вот, что тебя заботит. Я ведь с тобой уже две недели, и сейчас ты единственная женщина в моей жизни, не считая матери.

Она покачала головой.

— Это пока. Я не смогу дать тебе того, чего ты хочешь, и тогда ты решишь найти это где-то ещё.

Я задумчиво принялся изучать ей лицо.

— Думаю, что смогу смириться с отсутствием секса в своей жизни, если ты сейчас пообещаешь, что останешься со мной.

Вот здесь я не то что бы соврал, просто… Я знал, что Ксюша хочет меня так же сильно, а выдержка не железная даже у неё. Но ей об этом знать необязательно.

— Почему для тебя это стало так важно? — Снова тихий шёпот.

Ага, а вот и подошёл тот самый момент, которого я опасался. Она хотела услышать от меня то, чего я не мог ей сказать. Я вполне мог бы солгать, и солгать убедительно, но ложь я не переваривал.

Поэтому ответил честно.

— Я не знаю. Но отпустить тебя не могу.

Что-то едва уловимо поменялось в её взгляде. Я не мог понять, что именно, но лицо Ксюши просветлело, и девушка тепло мне улыбнулась.

— Тогда я согласна попробовать.

К отношениям мы с Киром привыкали одинаково… с трудом: Демон раньше никогда не давал девушкам обещаний и уж тем более не хранил им верность; я же в принципе была одиночкой, даже подруг не имела, что уж говорить о парнях. Раньше было проще. Кирилл хотел меня соблазнить и без особых усилий заставлял гореть каждую клеточку моего тела; теперь же я скорее чувствовала неловкость и нерешительность, когда он дотрагивался до меня.

Родители двояко относились к переменам в моей личной жизни. С одной стороны, они были рады тому, что их дочь — не законченный социопат, и всё ещё «способна проявлять коммуникативные навыки общения с людьми, находящимися за пределами семейной ячейки», если выражаться словами мамы. Но с другой их, как и любых нормальных родителей, волновало моё состояние, потому что девушка, встречающаяся с парнем, должна испытывать как минимум влюблённость, но уж никак не растерянность.

Наши с Демоном «случайные» встречи в стенах универа вызывали у меня смех и обескураживали одновременно, потому что, стоило нам столкнуться, как замирали мы оба, не зная, как себя вести. Но если мне, как девушке, такое поведение было простительно, то Демон явно чувствовал себя не в своём районе ада. Но так было лишь в начале. Уже к концу недели Кирилл уверенно перехватывал меня, где ему заблагорассудится, и не менее нагло менял любые «мои» планы на «наши». Сперва я пыталась возмущаться, но после поняла, что проще перекроить собственную жизнь, чем властный характер Романова.

А к середине следующей недели произошло вообще что-то из ряда вон выходящее, — я ПРИВЫКЛА. К его жадным поцелуям. К обжигающему взгляду. К смелым прикосновениям. И с каждым днём мне хватало этого всё меньше. Оставалось только удивляться тому, куда запропастились мои воспитание, несгибаемость и умение говорить ему «нет».

Ещё меня забавляли обиженные взгляды его друзей, с которыми мы периодически сталкивались на парковке. Если верить их жалобам, которые я получала от них в виде смс по десять раз на дню, я «самым беспардонным образом отобрала у них лучшего друга», «лишила вожака их стаю», «развалила мужской клуб» и всё в таком духе. Я только со смеху покатывалась от этих петиций: ни для кого не секрет, что проводить больше времени со мной, чем с ними — личный выбор Кирилла. Видит Бог, я пыталась намекнуть ему, что до меня у него тоже была жизнь, и на мне свет клином не сошёлся, но он упорно предпочитал меня не слышать.

Вообще-то мне было слегка не по себе, что из-за меня он практически полностью поменял свой стиль жизни. Какие бы несуществующие планы я себе ни придумывала, чтобы дать ему свободное от меня время, он находил тысячу причин того, почему лучше поступить по-другому или реализовать их вместе. Однако была в его идеальной броне небольшая брешь, которую я нащупала абсолютно случайно: он всегда морщился, когда разговор заходил о чувствах. Ещё в больнице, когда он предложил просто встречаться, я поняла, что на самом деле ему небезразлична, пусть он упорно старался это отрицать. Так что, когда в пятницу мы выходили из универа, и Кирилл завёл очередной разговор о совместном времяпрепровождении, я решила рискнуть.

— Ты стал чересчур гиперопекающим, ты в курсе? — усмехнулась я.

Демон крепче перехватил мою ладонь.

— Это чтобы ты никуда не сбежала.

— Знаешь, ещё немного, и я начну думать, что ты влюбился, — максимально спокойно произнесла я.

Кирилл споткнулся и кажется даже побледнел. Это немного меня задевало, хотя я прекрасно понимала его. Мне ведь и самой было непривычно доверять кому-то кроме себя самой, а уж полюбить Демона — вообще на грани фантастики.

Ответа от парня я так и не дождалась, но он мне и не был нужен.

На парковке возле машины Максима собрались друзья Кирилла и что-то активно обсуждали. Вновь начались их демонстративные обречённые вздохи, едва они завидели нашу пару, на что я лишь закатила глаза.

— Эй, Кир, ты слышал: в западном районе открыли новый спортивно-развлекательный центр, — весело сказал Егор. — Мы собираемся прокатиться туда, поедешь с нами?

Демон притянул меня к себе под бок.

— Давайте как-нибудь в другой раз.

Парни недовольно скривились.

— Знаешь, насколько ты засранец? — насмешливо спросил у друга Лёша.

Кирилл сложил руки на груди и заинтересованно уставился на собеседника.

— Ну-ка.

— Если б миру угрожал всемирный потоп, Ной бы не взял тебя на ковчег, потому что найти второго такого же засранца просто нереально.

Звонкий смех всех пятерых парней разнёсся по всей парковке; даже я не удержалась от усмешки.

— А давайте все вместе поедем? — предложила я.

Ну в самом деле, сколько можно друзей избегать?

Кирилл бросил на меня недовольный взгляд, а я не удержалась и показала ему язык. Не всё же ему нарушать МОИ планы.

В центре с многообещающим названием «Космос» действительно оказалось очень весело. Мне было забавно понаблюдать за борьбой парней в армрестлинге; я веселилась, когда наша компания заблудилась в зеркальном лабиринте; но когда парни с серьёзными лицами принялись бродить по детскому «Автогородку» и с невозмутимым видом обсуждать игрушечные модели машин, словно на самом деле они как минимум были на выставке спорткаров, меня пробрал истерический хохот, и я никак не могла остановиться. Проходящие мимо посетители центра поглядывали на меня с подозрением, а у меня всё не получалось заставить себя успокоиться. Лишь покинув детский отдел я смогла наконец перевести дух. Центр был довольно большим, поэтому я опустилась на скамейку напротив входа в «Автогородок», чтобы не потерять из вида парней и не потеряться самой.

Сквозь стеклянные стены мне было хорошо видно всех посетителей, но мои глаза настырно искали одного-единственного. Сегодня впервые за две недели он наконец-то вёл себя не как курица-наседка, а как Кирилл Романов — самовлюблённый красавчик нашего универа. Это звучало дико даже для меня, но именно таким он мне и нравился. Не нежным и мягким. Властным. Непреклонным. Уверенным. Наглым. Демоном, одним словом.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, Кирилл повернул голову в мою сторону, и под его обжигающим взглядом я тут же задрожала. Его карие глаза, которые на таком расстоянии казались чёрными, оценивающе прошлись по мне от шапки каштановых волос до ранта белых кед. От неприкрытого желания, плескавшегося в них, тело бросило в жар, словно я прыгнула в костёр, а дыхание стало рваным.