Волосы Вари всегда выглядели естественно. Вот и сегодня они обрамляли лицо мягкими темными волнами, слегка завиваясь на концах, будто кто-то пропустил их сквозь пальцы.

– Отличное предложение, только давай сначала ко мне зайдем. Ладно? – сказала Варя, избегая смотреть на Борю.

– Да ради бога, – согласился он, приобнял Варю за плечо, и они отправились в сторону ее дома, благо идти было не больше десяти минут.

«Наверное, Варюха в спешке забыла мой подарок», – подумал Борька с налетом привычной иронии.

Это, конечно, было из разряда невероятного, но иного, более вразумительного предположения ему в голову не пришло.

3

Борьке нравилось бывать у Вари. Квартира у Дробышевых была трехкомнатная в обычной девятиэтажке, но внутри все отличалось от стандартного интерьера. В нишах стен висели картины и иконы. Прикольно смотрелся торшер, сделанный из болванки для костюма, такие в ателье стоят. Верх вроде фигура, а ниже талии – палка. К этой фигуре Варина мама приделала декольтированное платье: юбка многослойная, но прозрачная, именно через нее пробивается свет, а еще на шею этой красавицы было надето светящееся кольцо. В общем, в каждом предмете этого дома сказывалась профессия и наклонности Вариных родителей. Анатолий Семенович был искусствоведом с именем, а мама Екатерина Андреевна работала в Большом театре костюмером. Вот в такой вот творческой семье родилась Варвара. В последнее время Боря был здесь частым гостем. Принимали его хорошо, словом, не было причин отказываться от приглашения заходить на огонек.

– Твои-то дома? – спросил Боря, когда Варя начала возиться с ключами.

– Нет, они на выставку приглашены. Вернутся часам к двенадцати.

Ну, тут у Борьки винтики заработали в нужном направлении. Может, это и есть ее подарок? И только он настроился поменять планы на вечер, посидеть дома в тихой, уютной обстановке со всеми положенными имениннику преимуществами, как в коридоре зажегся свет и дружный хор голосов завопил:

– Сюрприз!

Сказать, что Борька изумился, было все равно что сравнить легкий шторм с цунами.

На него, улыбаясь, смотрели Белый с Дашей, Туська Крылова с Толиком Агаповым, Лизка Кукушкина со своим Кириллом, Юлька и Маринка, Неделя, в смысле Неделькин Вовка, Виталик Комаров, по кличке Комар, Вадик Ольховский и Васек, в смысле Василиса Останченко. Присутствовали все его одноклассники, ну почти все. И все здесь. У Вари в квартире. И это, разумеется, благодаря ее стараниям. Борьку словно обухом по голове огрели. Наверное, поэтому не придумал ничего лучше, как сказать с дурацкой улыбкой на пол-лица:

– Что это вы здесь делаете?

– Тебе же исполнилось шестнадцать, – задорно отозвалась Лиза Кукушкина. – Мы не могли это событие пропустить.

– Ну, как себя чувствует именинник? – хитро поинтересовался Белый.

– Вот так сюрприз – вся банда в сборе, – пришел в себя Борька, покачав головой.

Он посмотрел в искрящиеся радостью и лукавством Варины глаза и ощутил, как кровь побежала по венам, согревая то, что мы называем душой. Вслед за душой ожил желудок. Борька почувствовал восхитительные запахи.

– Что, и ужин будет? – потянул он носом.

– Обязательно. С шампанским. Но позже, – заверила Варя. – А теперь принимай подарки.

– Наш с Дашкой с красной ленточкой, – сказал Белый.

– Намек понял, – откликнулся Борька и принялся разворачивать подарок, завязанный красной ленточкой.

Любопытно, что там? Оказалась еще одна красочная обертка с еще одной красной ленточкой. Из одной оберточной упаковки под шумный гогот Борька переползал в другую, а кончилось это все тем, что у него в руках, в качестве приложения к ленточкам и вороху бумаги, остался… лотерейный билет, на котором было написано: «У нас все по-честному! В каждом билете машина!»

– Ну, ребсы, вы даете, предков моих переплюнули, – хмыкнул довольный Борька. И в самом деле прикольно с билетом получилось, заодно и о снегоходе можно упомянуть. – А если я и правда машину выиграю, что делать будем?

– Не дергайся. Распилим, – с ходу предложил Белый.

– Мне, чур, колеса и руль. С детства мечтала порулить, – шутливо сказала Даша.

– Нет, – предложил практичный Комар, – вы ее лучше продайте, а доллары поделите.

– А почему доллары, а не рубли? – усмехнулся Лизкин Кирилл.

– Рубль, он, конечно, великий, но доллар привлекательнее, – откликнулся Виталик и напомнил Боре: – Ты не отвлекайся, именинник, давай подарки смотри.

Подарки произвели на Борьку неизгладимое впечатление. Игрушечному парашютику, презенту Недели, он обрадовался едва ли не больше, чем снегоходу. Еще бы! Со снегоходом у него еще не было связано никаких воспоминаний, а сувенир напомнил о том дне, когда он, Белый, Скрипач и Неделя отправились в Парк Горького прыгать с вышки. Такой кайф поймали! Мало не покажется! Борьке сразу захотелось это мероприятие повторить.

– Как насчет того, чтобы посетить этот аттракцион еще раз? – предложил он Сереге, запуская парашют.

– Нет проблем.

– Заметано, – усмехнулся Борька и, улучив момент, поинтересовался: – Ты мне лучше скажи, как это тебе удалось держать язык за зубами столько дней?

– Было трудно, но я с этим справился. Всякий раз, когда меня начинали мучить приступы мужской солидарности, я напоминал себе о преимуществах этой сделки. – Белый выразительно посмотрел на Дашку.

Собственно, Боре и без того было ясно, что Белого девчонки взяли в оборот. Варька, наверное, пригрозила, чтобы он до поры до времени держал рот на замке, ну а Дашка, надо полагать, нашла более щадящие методы воздействия. Борька на друга не обижался, будь он на его месте, так же бы поступил. На то он и сюрприз!

А сюрпризов в этот вечер было много. Стол полностью соответствовал выражению «пир горой!». Боря сел рядом с Варей во главе стола. Парни взялись откручивать пробки шампанского, а Боря почему-то засмотрелся на букет синих ирисов и желтых лилий. Захотелось сказать Варе что-нибудь приятное. Боря наклонился к ее уху и прошептал:

– У тебя, Варюха, настоящий дар.

– Какой? – Она обернулась к нему, держа в руке ложку для салата.

– Делать все красивым.

Варя смущенно улыбнулась, чудесно при этом порозовев. Теперь у Борьки появилось законное желание поцеловать свою подружку, но слово взял Вадик Ольховский. Он постучал по фужеру вилкой и сказал:

– А теперь минутку внимания.

– Вадик, ты собираешься сказать тост? – уточнил Борька, озабоченно сдвинув брови.

– Да, я заготовил торжественную речь, но для твоего же блага буду краток: мы все любим тебя, старик. С днем рождения.

– Спасибо, – облегченно выдохнул Борька: выступление действительно оказалось кратким и, главное, вразумительным. – Я знаю, что на составление этой речи ты потратил много времени, и я очень это ценю, – продолжил он вполне серьезно, но не выдержал и нетерпеливо прикрикнул на парней: – Да наливайте уже, черти!

В воздух, как по команде, взлетели пробки от шампанского. Бокалы наполнились пенистым напитком. Что ж, шестнадцать лет – грех не отметить, тем более в такой компании!

Время за столом не текло, а бежало. Все перебивали друг друга тостами, шутками, смехом, воспоминаниями, короче, царила обычная праздничная атмосфера. И вдруг Юлька Туполева крикнула:

– А сейчас будем кино крутить!

– Какое еще кино? – удивился Борька.

– Очень даже хорошее кино, – загадочно отозвалась Лиза Кукушкина.

Неделя тем временем, как фокусник из шляпы, вытащил кассету, вставил ее в видак, Комар щелкнул выключателем, и комната погрузилась в темноту. Варя, держа Борю за руку, объявила торжественным голосом, как диктор на концерте:

– Посвящается Борису Шустову.

– Начало мне нравится, – одобрил Борька барским тоном, полностью войдя в роль именинника.

Первые кадры вызвали у Борьки бурную реакцию. Ну и какому из родителей, спрашивается, пришло в голову снимать на пленку новогодний праздник в первом классе, где Боря был наряжен в костюм зайчика?

– Борьк, а ушки тебе идут, – прорвался сквозь общий смех голос Василисы.

– Хорошо, не рога, – проворчал Борька себе под нос и сам расхохотался.

Смотреть на то, как он скачет вокруг елки в мешке, стараясь догнать стриженную под мальчишку «снежинку» Светку Калинину с серебристым ободком на голове, было невозможно… приятно.

Кадры замелькали. Третий класс, пятый… шестой… седьмой…