– Ты чего краснеешь? Он будет драться в твою честь?
– Вот еще! – снова смутилась младшая. – Он сам за себя!
– Нет, каждый рыцарь бьется во славу своей прекрасной дамы! Так всегда бывает. Твой платок у него?
– Да.
– На нем есть твои инициалы?
– Да.
– Я не сомневаюсь, что, победив, Габриэль обязательно вытащит его и покажет всем. Дай-ка я тебе чуть поправлю волосы, а то растрепа, что подумают вокруг, когда твой рыцарь преклонит перед тобой колено, посвящая победу? Когда он будет биться?
– Не знаю, пока не знаю.
Их разговор прервали взревевшие трубы. Гарольды объявляли о начале турнира.
Король Генрих выделялся не только своей статью, но и подбором цветов, он носил черный и белый – цвета своей давней возлюбленной Дианы де Пуатье. Это никого не смущало, за двадцать лет все привыкли, что подле короля всегда две дамы – собственная супруга королева Екатерина Медичи и многолетняя любовница Диана де Пуатье. О самой Диане ходили самые невероятные слухи, поговаривали, что она с годами не старится, а становится лишь красивей, потому что принимает ванны из крови младенцев, что занимается колдовством… Но доказать ничего не могли, а сама красавица словно смеялась и над болтунами, и над временем тоже, в свои шестьдесят с небольшим она выглядела куда моложе сорокалетней королевы.
Еще одним поводом для нескончаемых сплетен были взаимоотношения супруги и любовницы короля. Дамы… дружили! Что уж там себе думала Екатерина Медичи, не знал никто, но она исправно рожала от короля детей, притом что самого Генриха направляла в постель законной жены… любовница Диана де Пуатье! Где еще такое увидишь?!
Потому взгляды зрительниц были, конечно, прикованы к двум трибунам, где сидели на одной королева, на другой фаворитка. Когда еще любопытным женщинам удастся вдоволь поглазеть на этих двух дам и обсудить, сравнивая меж собой их наряды? Хороший подарок сделал парижанам король Генрих!
От любопытных глаз не укрылось сильное беспокойство королевы. С чего бы Екатерине Медичи волноваться? Копья участников турнира затуплены, чтобы избежать серьезных ранений, добивать упавшего соперника запрещено, все соблюдали правила боя.
Королева с возрастом потеряла былую красоту, ее лицо несколько оплыло, высокий воротник-раф только подчеркивал двойной подбородок, большие навыкате глаза смотрели слишком пристально, чтобы взгляд можно было назвать приятным. Всегда сдержанная, она в этот раз действительно волновалась. Астролог Горик предсказал королю гибель от раны в голову на сорок первом году жизни, а ведь Генриху три месяца назад исполнилось сорок. Сам король не желал ничего слушать ни о предсказаниях, ни о простой осторожности. Два первых поединка с герцогами Савойским и де Гизом не выявили победителя, а уйти после ничьей Генрих не мог. По правилам турнир должен быть закончен, но на короля напало упрямство, он приказал занять боевую позицию против себя шотландскому капитану Габриэлю Монтгомери.
Не выдержав напряжения момента, Екатерина отправила к мужу посланца с просьбой ради любви к ней прекратить опасную игру. Король расхохотался:
– Передайте королеве, что ради любви к ней я выиграю этот поединок!
Забрало Генриха громыхнуло, опускаясь, этот звук отозвался в сердце Екатерины Медичи резкой болью. Ее сердце упало, словно предчувствуя беду. Король приветствовал прекрасных дам. Чуть скосив глаза, Екатерина заметила, что на трибуне Дианы де Пуатье появилась супруга дофина Франциска Мария Стюарт. Губы королевы дрогнули, юная нахалка намерена искать покровительства ее соперницы?! Это была нечестная игра со стороны невестки. Совсем недавно она откровенно оскорбила свекровь, назвав Екатерину Медичи купчихой, которой далеко до ее собственной голубой крови. Конечно, Мария намекала на род деятельности клана Медичи в течение последних столетий. И это девочка, практически выросшая под крылышком французской королевы, получавшая от нее роскошные подарки, та, которой уделялось (пусть и с подачи ее родственников де Гизов) столько внимания! Поистине неблагодарность не имеет пределов…
В ответ на откровенное оскорбление Екатерине очень хотелось просто запустить чем-нибудь в зазнайку, не представляющую собой пока ничего! И только многолетняя привычка держать себя в руках, ни взглядом, ни словом не выдавая истинных мыслей, позволила ей сдержаться.
И все же многие заметили оплошность супруги французского дофина. Такая глупость Марии Стюарт могла стоить Франциску престола, чувствующий себя перед супругой виноватым король Генрих вполне мог по ее подсказке назвать наследником не болезненного Франциска, а следующего сына Карла. Сам король проживет еще долго, но оказаться вместо супруги дофина просто супругой принца для юной Марии весьма чувствительно. При дворе ожидали, что Екатерина Медичи немедленно расквитается с наглой невесткой, но та сумела сдержаться, ничего, стоит чуть повременить, чтобы унижение зазнайки из Эдинбурга было более чувствительным. Королева решила подготовить эффектный провал Марии Стюарт. Да, она Медичи и гордилась этим! Медичи практически правили Италией много десятков лет, нищая Шотландия не стоила и десятой части богатств семейства, кроме того, сама Екатерина была родственницей папы римского. Все достоинство Марии в том, что ей пяти дней от роду досталась корона Шотландии. Было бы чему радоваться, это не Англия и уж тем более не Франция! Для себя королева решила, что Франция никогда не достанется унизившей ее дурочке! Тот, кто обидит Екатерину Медичи, не будет сидеть на престоле Франции, даже если для этого придется пожертвовать собственным сыном (правда, в пользу другого сына).
Екатерина решила вплотную заняться этим делом после турнира, когда король будет в особенно хорошем расположении духа.
Присутствие юной принцессы на трибуне Дианы де Пуатье означало ее попытку искать поддержку любовницы короля в противостоянии с королевой. Глупая девчонка, ей невдомек, что давным-давно Екатерина и Диана заключили негласный договор не мешать друг дружке и не поддерживать никого из других соперниц. Едва ли Диана ради безмозглой девчонки станет портить отношения с королевой. При всей любви к прекрасной Пуатье Генрих не посмеет противиться женщине, родившей ему десять детей, матери своих сыновей-наследников. Существовала опасность, что сама Мария Стюарт постарается стать любовницей короля, но Екатерина хорошо знала, как этого избежать. Шотландская выскочка зря радовалась, полагая, что Генрих, посоветовав ей включить в свой герб еще и герб Англии, хоть пальцем пошевелит, чтобы подкрепить притязания делом. Называть сноху дважды королевой и отправить французских солдат ради нее на смерть – это разные вещи. Дурочка, ослепленная блеском двух корон, этого не понимает? Не поссорься невестка с ней, Екатерина посоветовала бы, как внушить королю мысль о необходимости такого похода, но Мария сама выбрала линию поведения и теперь, чувствуя опасность, пыталась как-то свою глупость исправить.
Екатерина Медичи усмехнулась: пусть старается, ничего у нее не получится. У Генриха достаточно куда более здоровых физически сыновей, чтобы не ограничиваться одним Франциском!
Но пока продолжался турнир, и король уже изготовился к следующему поединку. Королеве стало не до глупой невестки.
Испуганно замерла и девушка, чей платок был под латами на груди у капитана Габриэля Монтгомери. Какая уж тут победа? Хорошо бы свести к ничьей. Но в глазах тридцатилетнего капитана его возлюбленная увидела решимость биться до конца. И передать просьбу, чтобы уступил, уже некогда. Всадники стали сближаться, из-под копыт обоих коней полетели комья земли, воздух огласили восторженные крики зрителей.
Не выдержав, Екатерина Медичи поднялась со своего места, Диана де Пуатье осталась сидеть, правда, судорожно сжимая в руках платок, который собиралась бросить выигравшему поединок Генриху. Замерла и Мария.
– Не-е-ет!!..
Если королева и закричала это, то только мысленно. Или все же закричала?
Обломком своего древка Монтгомери так неловко хватил по шлему короля, что забрало приподнялось, и копье угодило под него, Генрих замертво упал с лошади! Из его правого глаза торчало непонятно что. Бросившиеся на помощь со всех сторон люди быстро сообщили, что Его Величество жив, хотя пострадал весьма сильно.