Салма Кальк - Элоиза. Прошлые жизни

Когда он извинился и отошёл, Сесиль вытаращила на неё глаза:

— Ты чего, он же в целом нормальный? Я бы даже сказала, что и симпатичен, и к тому же одинок! Тебе что, нужен принц Уэльский? Просто приличного мужчины недостаточно?

— Нет, мне не нужен принц Уэльский. Он старый и вообще. Просто я уже нашла себе компаньона на это мероприятие.

— Правда? А кто это, скажи? Я его знаю?

— Наверное, знаешь. Мы условились, что это будет секрет.

— Ну ничего себе! Это, наверное, Грима, а вся его злость была вашей конспирацией, сознавайся!

— Нет, это не он. Но больше ничего не скажу, даже и не спрашивай.

В день праздника Элоиза проснулась и первым делом позвонила Жаку — всё ли в порядке? Получила ответ, что да, всё в порядке — наверное, но пусть она всё же приедет и убедится в этом лично. Она посмеялась и сказала — ок, приедет, бросит машину у него в саду, а дальше они будут передвигаться на такси.

Парикмахер, маникюр, платье. Алое с серебряной вышивкой на лифе. Алые туфли, алая сумочка. Много бриллиантов. Её девизом обычно была скорее строгость, чем скромность, но сегодня прямо захотелось сверкать и немного безумствовать. Чтобы при каждом шаге на ней что-нибудь переливалось и преломляло свет.

Она приехала к Жаку за полтора часа до начала праздника. Ворота открыты, по дороге можно подъехать прямо к дверям небольшого двухэтажного дома, где уже стояла красивая тёмно-синяя спортивная машина, совсем новая. Интересно, чья? Оставила машину, взялась за дверь — не заперто. Вошла внутрь.

Дом был светел, просторен и очень, очень захламлён. Элоиза огляделась и рассмеялась — вокруг множество всяких разных вещей, и ни одна не лежит на своём месте. В углу просторной прихожей свалена куча обуви, рядом два велосипеда и скейт. В гостиной на большом столе в центре был разложен недособранный пазл на пару тысяч фрагментов с картинкой из какой-то не то компьютерной игры, не то мультфильма. А на маленьком столике возле пары кресел — кости и карточки от явной настольной игры. У стены горкой лежали гантели.

Голоса доносились сверху, Элоиза пошла туда. С лестницы она услышала и разговор — и очень удивилась, опознав в одном из говоривших своего брата Поля.

— Вот теперь повернись к зеркалу и посмотри, — говорил он.

— Офигеть. Это что ли я? Да ну, нет. Какой-то тип из аниме. Ещё и с причёской, вот ведь! — в голосе Жака слышалась паника. — Да под такое и девушка нужна не девушка, а принцесса!

— Да ты же с Элоизой куда-то собрался, или я чего-то не понял? — удивился Поль.

Ещё бы, он-то её знает давно и хорошо.

— Ну, — согласился Жак.

— А чем тебе Элоиза не принцесса?

Элоиза похихикала про себя и поняла, что пора появиться на сцене.

— Добрый день, — она зашла в комнату и остановилась. — То есть — привет, Поль, привет, Жак, и вам тоже здравствуйте, — оказывается, там был ещё один неизвестный ей человек.

Жак стоял посреди комнаты, одетый как надо — смокинг и брюки по фигуре, жилетка подтянула корпус, и даже его лёгкая сутулость не бросалась в глаза. Его вечно лохматые волосы были немного подстрижены и романтично уложены. Да он был просто прекрасен сейчас! Только бы вот побольше уверенности в глазах и в повадке, как обычно…

Элоиза подошла и расцеловала его в обе щёки. Но он продолжал стоять столбом и таращиться на неё.

— А ведь и правда принцесса… — сказал он наконец. — Даже с короной…

Ясное дело, у Элоизы в причёске была небольшая диадема, по торжественному случаю. А длинные завитые волосы были слегка прихвачены у висков парой драгоценных заколок.

— А ты не знал, что она у нас такая? — рассмеялся Поль. — Ладно, я пошёл, дальше сами. Господин Лежу, вы, думаю, тоже можете отправляться. Могу вас подвезти.

Судя по тому, что господин Лежу принялся резво собирать с трюмо расчёски, ножницы и флаконы, он был парикмахером.

— Так это твоя машина? Отличная, — сверкнула улыбкой Элоиза.

— Именно! Моя и отличная, новая, ещё почти никто не видел. Приезжай оценить, — подмигнул Поль, поцеловал её, кивнул Жаку, махнул рукой господину Лежу и оба они исчезли внизу.

Жак обошёл вокруг Элоизы, не сводя с неё глаз.

— Ты нереально красивая. Я прямо не верю, что не сплю, так-то мне снятся интересные сюжетные сны, но ты же по правде? — он осторожно потрогал пальцем алую ткань небольшого рукава.

— Спасибо, Жак. Мне кажется, что мы стоим друг друга. Кстати, покажи свои запонки.

— Какие-то они неудобные, — фыркнул он. — Не понимаю, как твой брат всё время их носит!

— А мне кажется, красиво, — улыбнулась Элоиза.

Изящные серебряные запонки с чернёным кельтским узором перекликались с браслетом его часов.

— Пришлось поискать, — сказал он. — У отца в шкафу есть, но все они громадные и страшные. А эти хоть как-то симпатичные. Ладно, что уж там, если я в норме — то поехали уже.

— Посмотри на меня, пожалуйста. Ты не просто в норме, ты отлично выглядишь, Элоиза постаралась поделиться с ним своей уверенностью.

Она-то вообще не переживала — раз Поль взялся ей помочь, то всё отлично.

— Вообще твой брат тоже сказал, что всё в норме, — неуверенно сказал Жак. — Он, наверное, рассказал тебе, как мы всё это искали? И какой я в этом деле желторотый?

— Нет, он мне ничего не говорил. И я понятия не имею, где и как он одевается, стрижётся и всё такое. Но выглядит всегда отлично. А что, он как-то комментировал процесс?

— Он всю дорогу ржал, но как-то необидно, — вынужден был признать Жак.

Да-да, поэтому и Поль. Филипп бы как раз всю дорогу нудел и язвил. Из лучших побуждений, конечно.

— Он отличный, — кивнула Элоиза. — Отправляемся?

— Да. Я вызову такси.

Элоиза и Жак поднялись по широкой лестнице и вошли в зал. Тут же к ним подбежал кто-то вроде распорядителя и отметил их в списке. А также показал их столик.

Элоиза почувствовала, что Жаку не по себе. Взяла его под руку и транслировала ещё одну порцию уверенности. А также мысль о том, что у неё самый лучший кавалер в этой зале.

За нужным столиком уже сидели знакомый Элоизе коллега Жака Ганс Кросс и Адель, девушка из их же отдела. Ганс даже подскочил, завидя их, и выражение лица у него было — как будто увидел что-то совсем невероятное.

— Блоха? Ты? С… здравствуйте, госпожа де Шатийон, — он почти что поперхнулся и продолжал их обоих разглядывать.

— Её зовут Элоиза, — сообщил Жак, как ни в чём не бывало. — А это Майский Жук и Сороконожка.

— Добрый вечер, — Элоиза сделала улыбку максимально доброжелательной. — А почему Сороконожка?

— Потому, что у неё каждый день новая пара туфель, как будто и вправду ног сорок, а не две, — расхохотался Ганс, он же Майский Жук.

— А я думала, вы танцор, — улыбнулась Адели Элоиза. — Потому что говорят — это у танцора сорок ног.

— Как так сорок? — удивился Жак.

— Обычным образом. Левая, правая, опорная, свободная, внутренняя, внешняя, передняя, задняя, другая, эта, не та, удобная, не удобная, задранная… потом пришлю картинку, сам оценишь, — картинка недавно попалась Элоизе в сети, ей понравилось.

— Круто! — согласился Жак.

А остальные хохотали.

Они сделали круг по зале — и ожидаемо произвели впечатление. Разное. От «Ну знаешь, Элоиза, я от тебя никогда такого не ожидала!» до «Круто, Блоха, как тебе удалось уговорить пойти с тобой такую девушку» и «Госпожа де Шатийон, как вам удалось вытащить его на праздник, это же невозможно». Жак сначала смущался, но после примерно пятого высказывания расправил плечи, глаза его заблестели, и он бойко принялся отшучиваться, не забывая подмигивать Элоизе.

Ужин был хорош, речи были не слишком длинны. Показательные танцы все сплошь современные бальные, Элоиза этой стилистики не любила и никогда в ней не танцевала. И когда, наконец, пригласили танцевать всех желающих, она оглядела тихонько Жака и поняла, что не будет предлагать ему выходить сейчас с ней на паркет.

Он, видимо, что-то понял. Сощурился.

— А ты, наверное, и танцевать умеешь?

— Умею, — коротко кивнула она.

Нет, она не будет ему рассказывать о том, что танцевала почти всю свою жизнь, и перестала не так давно. Если сестра Линни выражала себя в музыке голосом, то она, Элоиза, движением, и не было такой музыки, которая не покорилась бы ей в конце концов. Давно, в школе и в студенчестве, она даже серьёзно танцевала почти-балеты, только старинные, времён Короля-Солнце. Нет, сейчас ничего подобного она бы не исполнила, и нет уже в ногах той техники, и вообще ситуация не располагала. Но ей очень хотелось танцевать. Уже третью подряд мелодию она разве что провожала взглядом танцующие пары.