— Куда поехали?
— Ты же слышал? — удивилась Ольга.
— Частично…
— На каток.
— Ей нельзя…
— Олежка, Аня уже взрослая девочка, — возмутилась Оля, — и уже сама решает, что можно, а что нельзя. Ты не видел, как у нее глаза светились, когда она уходила.
Олег закрыл глаза, проваливаясь в сон, а Ольга решила сообщить Анюте хорошую новость.
— Алло, — ответила Аня счастливым голосом. Они с Георгием были уже на катке. Он от нее на шаг не отходил, а теперь стоял возле бортика, и обнимал ее.
— Ань, предупреди бабушку, — попросила Оля, — что сегодня с Олегом остаюсь я.
— Как он?
— Сейчас уснул, но мы уже разговаривали.
— Правда?
— Да, можешь сообщать родным, что он пришел в себя и идет на поправку.
Аня аж взвизгнула и подпрыгнула от радости, при этом чуть не опрокинула Жору на лед. А потом стала названивать всем и каждому, сообщая приятные вести. Нина Никитична все же хотела приехать к сыну, но Анюта уговорила ее этого не делать, сказав, что завтра сама ее привезет. Мама возмутилась, что она пропадает неизвестно где. Анечка, не представляя, как объяснить маме, что встречается с Георгием Бессоновым, попросила ее уточнить этот вопрос у Ольги.
— Ты что меня стесняешься? — спросил Жора подозрительно.
— Нет, — ухмыльнулась Аня, — я просто боюсь, что она мне не поверит.
— Почему?
— Ну, как почему, — она попыталась объяснить более доходчиво, — Я для мамы ребенок. Как известно, дети часто придумывают себе идеалы, становятся фанатами и тому подобное. Если я скажу, что я с тобой, мама решит, что я стала твоей фанаткой, так как в реальности такое без Лелиной помощи было бы невозможно. А фанатов моя мама считает умалишёнными. Теперь понятно?
Георгий громко рассмеялся.
— Я как-нибудь выделю день, и мы поедем знакомиться с твоими родителями, — выдал он успокоившись, — Чтобы твоя мама не волновалась, и не считала тебя умалишённой.
— Не торопишь ли ты события? — Аня внимательно смотрела на него, и не могла понять, всерьёз ли он говорит, или шутит.
— Мне кажется — я их затягиваю, — с любовью улыбнулся Жора, глядя ей в глаза. Провел нежными пальцами по ее щеке к уху и зарылся в волосах. Сорвав легкий поцелуй, он снова отстранился, — разве ты не видишь, что я хочу быть с тобой.
Аня судорожно вздохнула, несколько напуганная столь стремительно развивающимися отношениями. Каждый раз рядом с ним она задавалась вопросом — не сходит ли с ума, и правда ли все это. И ей казалось удивительным, что этот человек находится рядом с ней. Но еще больше ее удивляло его отношение к ней. То с каким трепетом и нежностью он прикасался к ней не могло оставить ее равнодушной, и она таяла с каждой встречей все больше и больше. И уже хотелось упасть в его крепкие объятия, забыться, и больше не возвращаться в реальность. Но она все осторожничала, боясь, что он может сделать ей больно. А он угадывал ее желания, исполняя их. Каждый день дарил цветы — любимые лилии. Сегодня она подумала, что такими темпами лилии могут надоесть, и он принес хризантемы. Такие небольшие, нежные, белые…
И вот коньки. Она очень любила кататься на коньках, только делала это в лучшем случае пару раз в год. Одной ходить на каток не интересно, а с подружками не всегда можно было состыковаться. К тому же ей было запрещено кататься после того как, став на них впервые шесть лет назад, она сломала ногу. Будь Олег в нормальном состоянии, он бы уже их отыскал, и если бы не избил, то точно отчитал бы Жору, за то, что он сюда ее привез.
— Жор, скажи честно, — попросила Аня, — чего ты от меня хочешь? Чего именно ты ждешь от этих отношений?
— А говоришь, я тороплюсь! — усмехнулся Георгий, — Чуть позже, ладно?
— Жора!
— Подожди немного…
В тишине больницы раздался телефонный звонок. Ольга посмотрела в телефон — Марианна.
— Добрый вечер, Мари! — сказала она вздохнув.
— Добрый, — согласилась та, — Как Олег?
— Спит сейчас.
— Мы придем завтра.
— Хорошо.
— Оль, Анютка рассказывает что-то странное, будто бы ты в курсе, где она и с кем! — наконец выдала взволнованная женщина.
— Знаю, — согласилась Оля и улыбнулась.
— И с кем?
— Имя Георгий Бессонов тебе о чем-нибудь говорит?
— Это артист что ли?
— Он самый. Я знаю этого человека не из газет. И с уверенностью могу сказать, что тебе не о чем волноваться. Он не обидит Аню.
— Откуда он взялся? — удивилась Марианна.
— Я попросила его подвезти Аню, на прошлой неделе, когда был ливень.
— А, — поняв откуда столько цветов, усмехнулась Мари, — Она в тот вечер со свадебным букетом домой вернулась, закрылась у себя и до утра не выходила.
— Что ты несешь, — возмутилась Оля, — какой свадебный букет?
— Такой — маленький, аккуратненький из белых лилий, с большим бантом и лентами. Вон он до сих пор стоит, и хоть бы что ему!
— С душой подарил! — заметила Ольга.
— Вот и я про то! Ладно, поздно уже. Спокойной ночи! Олегу привет.
— Ладно.
Вот Жорка — партизан! Хоть бы спасибо сказал — паршивец! Какую девушку ему на блюдечке поднесла, а он даже словом не обмолвился, что они встречаются! И ведь каждый день видимся!
— Что за букет? — спросил Олег, слабым голосом.
— Бессонов Анюте в первый же день подарил свадебный букет, — улыбнувшись, ответила Оля.
Олег удивленно смотрел на нее, ожидая объяснений, подозревая, откуда ветер дует. Ведь в прошлый раз букет для Ани покупала именно она.
— Что ты на меня так смотришь, я здесь не при чем. Я только сказала, что она лилии любит. Покупал цветы он сам. Правда!
— Оль.
— Да.
— Поцелуй меня.
Она не заставила себя долго ждать. Она ведь так по нему соскучилась. А он поддавался, почти не отвечая, сосредоточив все усилия на том, чтобы ее обнять. Она удивленно воззрилась на него. Поняв, что на ее спине его рука.
— Я люблю тебя, — ответил он на ее взгляд.
— Ты помнишь, что я тебе сегодня днем говорила?
— Нет.
— У нас будет ребенок.
— Но… ведь… — взволнованно он не мог ничего сказать, но она его поняла.
— Таня сказала, что ее там нет, а малыш есть.
Олег, не верящий своему счастью, сглотнул ком в горле, и удивительно сильно прижал Ольгу к себе, ощущая, как сотни иголок впиваются в руку при этом. Но он знал, что это пройдет, а значит все можно стерпеть.
Несколько раз за ночь он просыпался. Ольга мирно спала на жесткой кушетке рядом с его кроватью. Не желая ее будить, он пытался разминать пальцы рук и ног, как сказал врач. Однако быстро уставал и снова проваливался в сон. А утром нагрянули родственники.
Глава 9
Оля, оставив его им на растерзание, уехала на работу. По дороге в театр, она позвонила мужу.
— Доброе утро, Саша! — как-то грустно сказала Ольга.
— По твоим словам этого не скажешь! — заметил это Александр.
— Олег пришел в себя.
— А, так это для меня оно не доброе, — решил муж, — Что ж я все понял, сегодня же скажу адвокату собрать все необходимые документы. Ты это хотела услышать?
— Да. Спасибо, Саш.
— За что?
— За понимание.
— Лель. Какое, к черту, понимание! — возмутился Александр, как бы спокойно он не отреагировал сначала, сейчас стало обидно, — Противно, мне просто противно, что ты мне изменяла, и даже не раскаиваешься в этом!
— Ты сам хотел, чтобы я вышла за тебя даже не любя, — спокойно проговорила Ольга, — поэтому не нужно меня теперь винить, в том, что я смогла полюбить другого. Я вообще уже не надеялась испытать это чувство. И не моя вина, что ты меня еще любишь…
Ей было больно все это говорить. Они прожили пять лет. Он упивался ею. Боготворил. А она так ничего и не почувствовала к нему.
Страсть у них сначала была. Но Ольга быстро остыла. Только, чтобы его не обижать она продолжила эту игру. Он удовлетворял свое желание и засыпал, а она еще долго лежала глядя куда-то в пустоту, вспоминая Виктора.
Иногда плакала. Какое-то время даже курила. Это было летом. Он засыпал. Она закутывалась в шаль. Шла в сад. Садилась под яблоней в плетеное кресло. И курила одну за другой.