Мэгги Энн Мартин - Если честно

Когда мы приехали, свободных мест на парковке оказалось очень мало. Мне удалось втиснуться рядом с гигантским внедорожником. При этом Джордж смог нормально выбраться со своей стороны, но моя дверь оказалась заблокирована. Мне удалось открыть ее всего на пару сантиметров, и я поняла, что ни за что не смогу втянуть живот настолько, чтобы выйти из машины. Другого варианта не оставалось, и я перелезла на другую сторону, больно ударившись при этом коленом. Когда я потянулась, чтобы открыть дверь, она распахнулась сама и Джордж протянул мне руку.

– Ты могла перепарковаться, – заметил он, когда я ухватилась за его руку.

– Поверь, если бы я попыталась это сделать, мы провели бы здесь еще минут десять, не меньше. Я только что спасла тебя от большого расстройства, – сказала я.

Он еще немного задержал мою руку, и я клянусь, что он мог почувствовать через мои ладони, как сильно билось мое сердце. Как ни странно, его это не смутило. Он прошествовал в Pizza Kitchen, пока я потирала руку в том месте, где она касалась его руки.

Нас посадили за стол в глубине ресторана – идеальная позиция для незаметного наблюдения за жителями городка Спрингдейл, по мере того как они прибывали на ужин в четверг в единственную в городе пиццерию. Пришли некоторые из моих соседей и помахали мне, прежде чем удивленно посмотреть на загадочного парня, сидящего за столом напротив меня. Я чувствовала, что мне нужна неоновая вывеска, на которой было бы написано: «Я просто помогаю ему с учебой. Я не нравлюсь ему в том смысле, в каком вы думаете».

Он достал свой учебник, раскрыл его на четвертой главе и повернув так, чтобы я могла его видеть. Он подчеркнул слово «рациональный» в названии главы и рядом с ним написал маленькими буквами: «Ха». Я поняла, что рациональные функции не казались ему такими уж рациональными, как подразумевало их название. Глянув на одну из практических задач в учебнике, я решила ее на каком-то клочке бумаги и проверила ответ в конце учебника.

– Как ты сделала это так быстро? – спросил он.

– Я просто люблю решать задачи, – пожала я плечами, – не знаю почему.

– Я тебе ужасно завидую.

– А я завидую тому, что ты умеешь читать ноты. Я пробовала играть на скрипке в четвертом классе, и мне так и не удалось научиться одновременно смотреть в ноты и играть на инструменте.

– Это другое. Ты научилась бы читать ноты намного быстрее, если бы посвящала этому больше времени.

– И ты можешь научиться быстрее решать математические задачи, если будешь больше практиковаться.

– Какую пиццу тебе бы хотелось сегодня? – спросил он. – Я угощаю, особенно если ты попытаешься перенастроить мой мозг на математику. Это может занять весь вечер.

– Я всегда предпочитаю классический вкус. Пеперони? С колбасой? Мне все пойдет, – сказала я.

– Я слышал, что у них вкуснейшая гавайская пицца, – заметил Джордж.

Я жалобно застонала. Конечно, он же родственник Грэйс. Вся их семья помешана на пицце с ананасом.

– Эти два слова – ананас и пицца – никогда не должны стоять вместе. Я консерватор в плане пиццы.

– Мы больше не можем быть друзьями, – ухмыльнувшись, сказал он и скрестил руки на груди.

В этот момент подошел официант и посмотрел на нас с Джорджем.

– Что вам принести?

– Половину пепперони и половину с ананасом, – решительно сказала я.

Джордж удивленно приподнял брови.

– Ты уверена?

– Не заставляй меня сомневаться в себе, – запротестовала я.

Ну что тут сказать? Он заставил меня искать компромисс. Мы оба заказали диетическую колу, а потом я опять вернулась к его домашнему заданию.

– Как бы скучно это ни звучало, для меня лучший способ учебы – это пройти тест, посмотреть, в чем мне нужно больше попрактиковаться, и затем пройти еще один тест в конце занятия, чтобы проверить, есть ли у меня улучшение. Хочешь попробовать этот метод? Может быть, это будет более продуктивно, – сказала я.

Джордж застонал.

– Я попробую, но я безнадежен, когда дело доходит до тестов.

– Не напрягайся. Я ведь не буду ставить тебе оценку.

Сказав это, я заметила, что плечи Джорджа слегка расслабились.

– Знаешь, мистер Кавач тоже не склонен к критике. Говорю тебе это на случай, если такая информация поможет тебе проходить тесты легче.

– Эх, если бы ты сидела рядом со мной на контрольной и была моим математическим Йодой. Сама обстановка на контрольных напрягает – так тихо, что слышен лишь шорох карандашей по бумаге, а меня так и подмывает заглянуть в контрольные одноклассников и понять, на какой они стадии. Но потом, посмотрев, я понимаю, что отстаю, и у меня начинается новый приступ тревоги, из которого я не могу выбраться. Это выматывает.

Объясняя мне свои переживания на контрольных, он не переставал нервно заламывать руки, и мне очень хотелось успокоить его. Мне хотелось сказать ему, что все будет в порядке и он не единственный, кто чувствует себя подобным образом.

– Ты когда-нибудь спрашивал Кавача, можно ли тебе прийти пораньше утром перед занятиями, чтобы проходить тесты и контрольные? Я уверена, он бы понял, – сказала я.

– Мне не нужно особого отношения. Я справлюсь, – буркнул он, мгновенно замыкаясь в себе.

– Разве это того не стоило бы, если бы ты смог показать свои настоящие способности? – удивилась я.

Он задумался на пару секунд, а потом пообещал:

– Я подумаю над этим.

– Хорошо.

Я достала практический тест, который добыла из моей прошлогодней тетради по математике, и положила его между нами:

– Ты готов пройти его сейчас? Если нет, мы можем поработать над чем-нибудь другим.

– Да, готов – сказал он, пододвигая бумаги к себе. Несколько секунд он изучал их, а потом поднял на меня вопросительный взгляд.

– Нет-нет, обещаю, я не буду за тобой наблюдать! Мне нужно кое-что почитать для той истории, над которой мы работаем с Грэйс.

Он похрустел пальцами, несколько мгновений вертел карандаш в руках, а затем приступил к работе. Я понаблюдала за ним некоторое время, прежде чем сдержать свое обещание, и достала лэптоп.

На электронную почту пришли публичные записи по истории зарплаты в спортивном департаменте, которые я запросила ранее, и они висели у меня во входящих, ожидая, пока я найду время просмотреть их. Впервые эта история начала мне казаться настоящей и, возможно, даже способной оказать заметное влияние на наше местное сообщество. Если быть до конца честной с самой собой, то осознание этого факта вызывало у меня легкое головокружение.

Я начала с информации о главном бейсбольном тренере. Тренер Триада вызывал у меня наибольшие сомнения. В основном его зарплата постепенно повышалась из года в год (учитывая, что он был одним из старейших учителей в старшей школе Спрингдейл). Но так было только до 2000 года, когда он получил премию в десять тысяч долларов. Так вот в дальнейшем эта сумма была добавлена к его базовой ежегодной зарплате.

Я быстренько вошла в онлайн-архивы Spartan Spotlight, которые, слава богу, в последние годы кто-то перевел в онлайн-формат, и пролистала газеты за 2000 год в поисках чего-то, что могло бы указывать на подобный резкий рост.

В спортивной секции удалось обнаружить только то, что уйма ребят собирались играть за Индианаский технический по стипендии. Никто особо не выделялся, не было никаких скандалов, которые могли бы позволить тренеру попросить о прибавке, чтобы остаться, – нет, ничего такого не было.

Я собиралась прошерстить раздел мнений за 2000 год и собрать какую-нибудь информацию об атмосфере в школе, но в этот момент одновременно Джордж закончил свой тест и принесли пиццу.

– Я голосую за то, чтобы нам обоим прерваться и вкусить этой греховной пиццы, – предложила я.

– Договорились, – сказал он, уже ухватив кусок.

Пепперони была чудесна на вкус, и я даже не замечала, что произошло «перекрестное загрязнение» ананасом. Кажется, мы оба не осознавали, насколько были голодны, пока не приступили к пицце.

– У тебя есть планы на выходные? – спросил Джордж, закидывая ломтик ананаса в рот.

– Эшли наконец приезжает домой, – ответила я, – прошло уже три недели. Я нахожусь в предвкушении того, что атмосфера дома снова станет нормальной.

– Как хорошо, что я старший ребенок в семье. Не уверен, что вынес бы безраздельное внимание родителей. Видимо, моей сестре Ханне придется с этим разбираться, когда придет время.

– Ханна может присоединиться к моей группе поддержки оставленных сестер. Слава богу, у нее есть еще год, чтобы подготовиться, – пошутила я. – А у тебя как дела? Запланировал что-нибудь интересное?